Коэффициент дружбы - Валентина Панкратова

гудка заставил Наталью чуть ли не подпрыгнуть от неожиданности. «Ну я реально невидимка и неслышимка», – мысленно ударила себя по лбу женщина. «Картинно порефлексировать не удалось», – усмехнулась она, прогоняя прочь накатившую расслабленность. Напомнив себе, что впереди еще много дел, Наталья вышла из автомобиля.

Ей никак не давало покоя слишком независимое поведение спасителя. Он отказался признать ее главенство. «И правильно, что меня турнули, – обругала себя бывший Генеральный директор, – не смогла поставить на место какого-то работягу. Как ни крути, а в ментальном общении он оказался сильнее меня». Вместо благодарности она испытала к Игорю чуть ли не ненависть. Как он посмел так панибратски с ней себя вести? Она уважаемый человек, и с этим непонятным увольнением еще разберется.

Шагнув пару на раз на цыпочках в сторону багажника, доморощенная балерина неловко пошатнулась и была вынуждена встать на полную ступню. Обтянутые кожей шпильки тут же с удовольствием вгрызлись между мелкими камешками со всеми вытекающими последствиями.

– Да чтоб тебя! – воскликнула Наталья, осознав, что с любимыми лодочками придется распрощаться.

– Нужна помощь? Я не сразу понял, что это вы мне гудели, – тут же раздался из-за забора голос Игоря.

– Нет-нет, все в порядке, – поспешно откликнулась Наталья, мысленно отругав себя, что не сдержалась. Лицезреть опять насмешливую морду соседа не хотелось совершенно.

Плюнув на наверняка испорченную падением юбку и не подлежащие восстановлению туфли, Наталья двинулась к дому. Она смело ступала по земле всей ступней, но старательно обходила могучие репейники, пытаясь сохранить целой хотя бы шелковую блузку. Вопрос, чем она думала, поехав в цивильном прикиде на давно не посещаемую дачу, хозяйка участка старательно замяла. И без того было тошно. Другая мысль не давала ей покоя. Почему ее вдруг выперли с работы? Что она сделала не так?

Переодевшись, Наталья почувствовала себя куда более адекватной обстановке. Перетащив в дом привезенные продукты по уже протоптанной среди сорняков дорожке, хозяйка по выработанной годами привычке составила перечень дел, которые необходимо сделать, уж коль она собралась пожить в этом богом забытом месте. Последние лет семь Наталья практически не бывала на даче. Причем, именно она игнорировала тихую деревенскую жизнь. Иван с Кириллом регулярно мотались сюда то на рыбалку, то с друзьями. Да вот только этой весной муж с пятнадцатилетним сыном ушли от нее, оставив ей все, что она с таким трудом наживала. Муж с ребенком ушли от жены и матери – дичь какая, глупее было бы только если бы выгнали из квартиры, как какую-нибудь алкоголичку. Им, оказалось, не нужны ни ее квартира, ни дача, ни машина. У родителей мужа был собственный дом в деревне, и мужская часть семьи в знак протеста перекинулась туда. Их семье, видите ли, нужна была жена, мама, уборщица, повариха, постирушница и далее по тексту. А с действующего Генерального директора можно было взять лишь никому ненужные деньги.

Наталья тряхнула головой, скидывая с себя морок воспоминаний и обид. Итак, план. Первым делом включить воду. Ужасную мысль, что водопровод может быть неисправен, Наталья откинула сразу. Потом избавиться от сорняков и разросшейся везде травы – теперь это ее личные враги. Осталось малое – узнать, где включается вода. И еще придумать, кто и чем покосит траву. Что-то подсказывало, что фирм, специализирующихся на покосе небольших обильно заросших участков, рядом не водится.

Впрочем, ответ был на поверхности. Надо прошерстить поселок и найти, кто сможет ей помочь. Впрочем, с поиском помощи Наталья решила обождать. Для начала занялась уборкой дома, практически заново знакомясь с ним после нескольких лет отсутствия. Сплющенное ведро, улыбнувшееся ей из-под крышки колодца, привело хозяйку в поросячий восторг. У нее есть хоть какой-то доступ к воде! Наталья старалась во чтобы то не стало мыслить позитивно. Вот, например, фотографии на стенах – изображают давние счастливые мгновения. А вот и старые занавески, купленные по дешевке на распродаже – напоминают о беззаботных временах молодости. А пыльные тарелки, скинутые на дачу после покупки более современного сервиза – сразу вспомнились теплые и веселые компании, которые собирались в их доме сразу после женитьбы. А… Не выдержав вал позитива, Наталья сокрушенно разрыдалась.

К вечеру, когда дом более-менее был убран, а язык от из последних сил норовил высунуться и лечь отдохнуть на плечо, Наталья, наконец, выдвинулась на прогулку. Проходя мимо соседнего участка, она попыталась рассмотреть дом. Однако высокий сплошной забор встал грудью и надежно укрыл приватную жизнь его владельцев, являя миру лишь зеленую крышу, да верхушки окон не то второго, не то третьего этажа. Когда-то на этом месте жили старички, муж с женой. Впрочем, кажется, дедулька помер еще в те времена, когда Наталья занималась дачей. Сейчас она совершенно не представляла, кем являются хозяева Игоря. Их приезд и стройку она не застала…

Наталья шла по поселку, отмечая, что нового появилось за последние годы. Ровным счетом ничего – как была деревня, так и осталась. Городские районы развиваются гораздо быстрее, чем сельская местность. Кажется, быстро тут развиваются только ненавистные теперь сорняки. Не встретив ни одного знакомого, Наталья остановилась около бабульки, сидевшей на скамейке у калитки. На ее лице явно читалось желание с кем-нибудь перекинуться парой слов. Однако, узнав, из какого дома Наталья, баба презрительно фыркнула и ушла, сообщив, что работники сейчас на вес золота, на них очередь до самой осени.

Наталью такое поведение местной жительницы практически не удивило, она вообще уже перестала чему-либо удивляться. В самом деле, это не Москва, где соседи в десяти метрах от дома уже не могут узнать друг друга. В поселке известно все обо всех и твой авторитет имеет весомое значение. Вероятно, женщина, чьи мужчины ездили на дачу в гордом одиночестве, не вызывает симпатии у местных аборигенов. Тем лучше, никто не полезет в душу и не будет набиваться в друзья-товарищи.

Придя домой, Наталья в который раз набрала номер подруги, совмещающей это гордое звание с должностью ее заместителя в Компании. Жанна, коза, весь день то не отвечала на звонки, а то и скидывала их. Что скидывала Наталью не удивляло. Слону понятно, что на фирме что-то происходит. Не зря же она, вопреки договоренности, вылетела с работы одним днем. А Жанна? Впрочем, если бы Кускову тоже турнули, она бы уже давно оборвала бы Натальин телефон. Значит, еще работает и просто не может говорить.

Жанна ответила после десятого или пятнадцатого звонка.

– Прости, подруга, – запыхавшись, произнесла ее заместитель, – сегодня такой жуткий день. Твое увольнение – это только цветочки. Целый день совещания, собеседования. Жуть. Я вот только пришла, душ приняла. Голодная аки крокодил. Весь день без обеда…

– Жанн, ты по мне хоть