Честь Рима - Саймон Скэрроу

спокойно прожить остаток пенсии. У меня половина доли в гостинице. Моя мать управляла ей в течение последних нескольких лет.

— Да ну? Я мог слышать о ней возможно.

— «Собака и олень» — так называется это место. В хорошем состоянии, недалеко от реки. Судя по ее письмам, идет бойкая торговля.

— «Собака и олень»… Нет, не могу сказать, что знаю об этом месте. Но я и не провожу много времени в Лондиниуме. Ровно столько времени, чтобы разгрузить мой груз и принять следующий груз перед отплытием обратно в Галлию. Я выпиваю в местечке на набережной.

— Если хочешь попробовать винцо в моем заведение, то первая чаша бесплатно, — дружелюбно предложил Макрон.

— Спасибо, господин, — улыбнулся Андрокий. — Я вполне могу словить тебя на слове.

Вдруг, движение в камышах на ближайшем берегу привлекло внимание обоих. Мгновение спустя испуганная цапля с трудом поднялась в воздух и полетела над водой. Пара обменялась облегченными улыбками и вернулась к своему бдению.

Температура резко упала, как только сумерки сменились ночью. Андрокий, боясь сесть на мель в темноте, приказал своей команде свернуть часть парусов, чтобы замедлить корабль. Дельфин скользил вверх по реке посреди широких просторов Тамесиса. Их продвижение показалось Макрону невыносимо медленным, и он проклял Андрокия за то, что он слишком робок, чтобы рискнуть продолжать путь под всеми парусами. Однако это был корабль другого человека, и Макрон знал, что лучше не пытаться указывать капитану, как делать свою работу. Кроме того, ему нужно было быть начеку при любых признаках опасности. Если дело дойдет до драки, он будет единственным на борту, обученным справиться с ней он мало верил в то, что команда сможет победить банду речных пиратов, привыкших к убийствам и грабежам.

Петронелла стояла рядом с ним, взвешивая страховочный штифт, чтобы прикинуть его центр тяжести. Макрон обнял ее и на мгновение прижал к себе, прежде чем тихо сказать ей на ухо.

— Если что-то случится что-то плохое, то убирайся с корабля, как сможешь. Даже если для этого придется перепрыгнуть через бортик и доплыть до берега. Когда доберешься до него, отправляйся к моей матери. Она позаботится о тебе.

Они замолчали и, подобно капитану и его команде, продолжали высматривать любые признаки лодки, которая прошла мимо них менее двух часов назад.

— Посмотри туда, — сказал Макрон и указал на южный берег. В полумраке он едва мог разглядеть две фигуры, вылезшие из чахлого подлеска и взобравшиеся на небольшой холмик над рекой. Они остановились, чтобы посмотреть на «Дельфина», прежде чем перейти на быстрый бег вниз к кустам у подножия кургана и исчезнуть из виду.

— Что они задумали? — спросил Андрокий.

— Выслеживают нас, я полагаю. Если есть какой-то способ заставить это корыто двигаться быстрее, было бы неплохо позаботиться об этом сейчас.

Капитан ненадолго поднял руку, прежде чем ответить.

— Ветра практически нет. Прилив делает большую часть работы. И это поможет тем пиратам, если они нападут, поскольку у них более легкие судна.

Страх в его голосе был осязаем, и Макрон повернулся и схватил его за плечи, говоря свирепым голосом.

— Послушай, если дело дойдет до драки, твоя команда будет смотреть на своего капитана. Ты подаешь пример на корабле. Так что сделай глубокий вдох и возьми себя в руки, Андрокий. Он ослабил хватку и похлопал спутника по руке. — Кроме того, у тебя есть я, а я участвовал в большем количестве сражений, чем все на этом корабле вместе взятые. Я более, чем ровня любым бандитам, прыгающим по болотам. Сохраняй самообладание, и мы преодолеем это и благополучно доберемся до Лондиниума. Ясно?

— Д-да, — капитан прочистил горло. — Я выполню свой долг.

— Молодец, — ободряюще усмехнулся Макрон. — А пока просто веди нас вверх по реке как можно быстрее.

Андрокий подошел к своей команде, выстроившейся вдоль палубы напротив южного берега в поисках каких-либо следов пиратов, и тихо приказал им расправить один из парусов. Мгновение спустя послышался шорох кожи и слабое пыхтение, когда ветер наполнил парус, и вода активнее завихрилась вдоль ватерлинии. Осматривая берега с обеих сторон, Макрон мог видеть, что они теперь хотя бы кое-как продвигаются вперед. Над головой с востока надвигались тяжелые тучи, а под ними еще большая тьма, указывающая на дождь или снег. Если удача будет на их стороне, то из-за погоды пиратам будет труднее найти их в темноте. «С другой стороны», — подумал Макрон, — «такая же погода может скрыть приближение неприятельского корабля до самого последнего момента». Имея это в виду, он решил, что лучше всего будет поговорить с экипажем, пока еще есть время обдумать сказанное.

— Парни, — сказал он достаточно громко, чтобы члены экипажа могли его отчетливо слышать, — на пару слов. Эти пираты будут думать, что «Дельфин» — это просто еще один грузовой корабль с командой, которую они могут легко сокрушить. Они будут сильно рассчитывать на то, что наш страх ослабит любое сопротивление, которое мы можем оказать. Это будет их лучшим оружием против нас. Поэтому мы должны показать им, что мы не боимся. Если они придут за нами, я хочу услышать, как вы их поприветствуете как можно кровожаднее. И мы будем ждать, пока они залезут на борт, чтобы сразиться с ними. Найдите, чем кинуть в ублюдков, как только они приблизятся. И если они попытаются подняться на борт, мы встретим их у поручней корабля и вдарим по их кочерыжкам, прежде чем они успеют перепрыгнуть через борт. Если у вас есть желание убежать от боя, просто помните, что спрятаться негде. Так что мы прогоним их или погибнем сражаясь, а?

Он остановился и посмотрел на темные фигуры, стоящие перед ним. Мальчик остался у штурвала. Макрон вспомнил, что он узнал о команде во время короткого путешествия из Галлии. Кроме капитана, там был его первый помощник, Гидракс, дородный добродушный человек, который казался опытным моряком. Он засунул топор за свой широкий кожаный пояс. Рядом с ним стояли два других матроса, Баркон и Лемул, оба были дружелюбны во время общения с двумя пассажирами. Баркон вооружился прочным багром, а его спутник держал страховочный штифт. У капитана был запасной меч Макрона, и он стоял, положив руку на навершие рукоятки. Именно тогда Макрон понял, что не запомнил имя юноши. Парень, которому было не больше двенадцати или тринадцати, за все время не произнес ни слова, и его товарищи по команде обращались к нему просто «мальчик», когда бы они ни говорили с ним.

— Парень, — подозвал его Макрон. — Какое у тебя оружие?

Тень на корме потянулась к своей свободной