Поцелуй звезды - Вера Иванова

– А! Точно, ты же горничная была. У меня тоже не густо: «К барьеру, господа!» Я играла секунданта на дуэли.

– Помню, помню! Парней не хватало, и девчонкам раздали мальчишеские роли.

Приятные воспоминания подняли настроение. Девчонки дурачились, прятались в декорациях, играли сценки из прошлогоднего спектакля.

– А Рост не участвовал, – сказала Вика. – А почему, я не помню.

– Они тогда тоже в футбол играли. Помнишь, парни все время на репетиции опаздывали?

– По ходу, он просто помешан на футболе, – посетовала Вика. – И шарф у него красно-синий. Придется и мне такой подыскать.

– Я спрошу у брата. Он тоже за ЦСКА фанатеет, может, найдет запасной.

Шум за дверью возвестил об окончании матча.

– Тут заперто! Парни, у кого ключ? – спросил голос Ростислава, и застигнутые врасплох девчонки испуганно замерли.

Потом находчивая Света толкнула подругу в сторону декораций. Девчонки успели вовремя – дверь распахнулась, едва они втиснулись за «королевский замок».

В комнате сразу стало пыльно и душно. И шумно, потому что парни обсуждали победу.

– Отлично погоняли, – радовался Ростик. – Пять – один, не ожидал, это же настоящий разгром!

– Нам бы на какой-нибудь турнир, – сказал Митя Ключников – он забил первый гол.

– Да, команда у нас сыгранная, – откликнулись Игнат Полоцкий и Никита Бойченко. – Вполне можем!

– У меня даже название есть, – сообщил вратарь Алишер Хаснутдинов. – Я с детства мечтал играть в команде с названием «Барсы».

– «Барсы»? Нормально… – одобрили остальные.

Девчонки притаились за декорациями и старались не дышать. Больше всего Вика боялась нечаянно чихнуть – под декорациями было полно пыли. Потом у нее отчаянно зачесалась подмышка – она терпела из последних сил.

А парни продолжали мечтать.

– Турнир – это здорово! Мы бы сразу уровень подтянули.

– Посмотрели бы, что в других школах делается…

– И вообще в Москве…

Футболисты еще долго говорили, перебивая друг друга, обсуждали игру, строили планы, а девчонки изнывали за декорациями, и даже влюбленная Вика молила, чтобы парни поскорее ушли.

И каким же счастьем было услышать наконец:

– Ну что, «Барсы», на выход?

Раздевалка опустела, стало тихо. Но девчонки еще несколько минут сидели в декорациях, боясь выйти.

Потом, с трудом двигая затекшими конечностями, вылезли – и нос к носу столкнулись с уборщицей.

– Ага! – торжествующе закричала приземистая женщина, блестя маленькими черными глазками. – Попались! Вот, значит, кто тут стены испоганил! Вот кто эту гадость читает! – она пихнула к девчонкам злосчастный журнал. – Ну, теперь-то вам не отвертеться!

– Это неправда! Это не мы! – запротестовали девчонки. – Мы не имеем к этому никакого отношения!

– Это вы директору будете рассказывать, – пригрозила уборщица, потащив «злоумышленниц» за собой. А у тех, потрясенных чудовищной несправедливостью, не было сил сопротивляться.

И только у двери до Вики дошло.

– Значит, все узнают, что мы тут были? И подумают, что это мы написали?! И ТАКОЕ читали?! – воскликнула она.

– А как же! – в безжалостной улыбке сверкнул золотой зуб. – Завтра вся школа будет знать! И родители!

– Не пойду! – Вика уперлась, попыталась выдернуть руку, но не тут-то было, хватка уборщицы была железной.

– Я тоже не пойду! – хныкала рядом Света. Шарф ее развязался и волочился по полу.

– Ну что ж, дело ваше! – объявила уборщица, неожиданно отпуская подруг и отступая в коридор. – Но тогда, пока все не отмоете, отсюда не выйдете! – и перед самым носом незадачливых болельщиц дверь захлопнулась.

– Опять! Нас опять тут заперли! – Вика без сил опустилась рядом с ведром. – Что же такое, а? Что я такого сделала, что на меня столько свалилось?

– А я? Я-то что сделала? – пригорюнилась Света. – Ты-то хоть из-за Роста, любовь-морковь и все такое, а мне-то за что? Это все мои несчастные цифры, из-за них я такая невезучая. Вот и сегодня тринадцатое, я как чувствовала, что добром не кончится!

– А ведь точно! – горестно вздохнула Вика и взяла тряпку. – Черный понедельник. Ничего хорошего в такой день не жди.

– Если еще раз какой-нибудь идиот что-нибудь тут напишет, пощады не будет! – бубнила она чуть позже, оттирая стену.

– Вряд ли у тебя будет возможность и желание заглянуть сюда еще раз, – скептически заметила Света. Руки ее от воды стали красными, лак облупился.

Через два часа стены сияли как новенькие, а измученные девчонки сидели на скамейке, привалившись друг к другу. Раскрытый журнал валялся на полу, но поднять его не было сил.

Раздался звонок мобильника, Света вяло пошевелилась:

– Мам, ты? Я еще в школе. Почему не на французском? У нас субботник. Да, представь себе, в понедельник! Стены драили, только что закончили.

– Хоть какой-то плюс от этого беспредела, – прокомментировала она, убрав трубку. – Родителям врать не надо. Ну, почти.

Щелкнул замок, в комнату заглянула крашеная голова в синем платке:

– Ну как? Готово?

– Да, – буркнула Вика, с трудом поднимаясь.

– Тогда на выход!

Вика поплелась, едва переставляя ноги, однако Света медлила. Она стояла над раскрытым журналом, внимательно рассматривая фотографию. Потом подняла глаза и потрясенно произнесла:

– Ты не поверишь… Я нашла ее!

– Кого? – Вика устало обернулась.

– Нелли Шишкину!

– Где? Покажь! – в один прыжок Вика оказалась рядом, и теперь обе подруги уставились на фотографию.

– Фи! У нее волосы стриженные! – скривилась Светик.

– Зато стильные и красивые, – вздохнула Вика.

– Крашеные! – наставительно произнесла многоопытная подруга.

– У нее ноги от ушей растут, – уныло пробормотала Вика.

– Каблуки! – отмахнулась Светик.

– А ногти какие потрясающие!

– Накладные! И вообще, если нас так раскрасить, мы не хуже будем.

– Ты-то да, а вот я…

– Ну вот что. Некогда мне тут с вами, – прервала их уборщица. – Берите эту гадость и выметайтесь, – и с этими словами блюстительница чистоты вытолкала девочек за дверь.

Следом полетел растрепанный журнал.

Вика обернулась и, поколебавшись, подняла журнал и сунула в сумку.

– Зачем? – удивилась Света.