Мрак остается - Марк Энтони

Группа из трех человек подошла к краю кольца повозок. Теперь, приблизившись, Лирит смогла разглядеть, что фургоны изрядно потрепаны дорогой: деревянные опоры потрескались, облупилась позолота, а выцветшую под солнцем краску испещряли крапинки пыли. Тем не менее это лишь придавало им еще большую таинственность.

Было известно, что морниши странствуют с незапамятных времен. В народе говорили, что они пришли откуда-то с юга. И в самом деле, их повозки походили на те, что довольно часто встречаются в южной Толории, где Лирит провела свое детство. Но она не видела морнишей уже очень давно. До нее донесся аромат пряностей, восковых свечей и жареного мяса. На девушку тут же нахлынули воспоминания.

— Слушайте! — сказала Эйрин и остановилась. По воздуху разносилась ритмичная музыка. Девушка прикрыла глаза и стала покачиваться, словно тонкое деревце. — Как великолепно!

Лирит глубоко вдохнула, и прохладный воздух освободил ее разум от нахлынувших воспоминаний.

— Ну, сэр Дарж, вы уже почувствовали, что вас охватывает безумие?

Казалось, он задумался над ее словами, затем торжественно кивнул.

— Раз уж вы спросили… возможно, совсем немного. Лирит в изумлении поглядела на каменное лицо рыцаря.

Неужели эмбарец позволил себе пошутить? А может, это всего лишь удачное совпадение? Так или иначе, она рассмеялась. Похоже, порывы Эйрин снова оказались благотворными, и посещение морнишей в конце концов не такая уж плохая мысль.

— Хорошо, — вымолвила она и схватила Эйрин за здоровую левую руку, а Даржа — за крепкую, как железо, правую. — Полагаю, здесь наверняка найдутся пряные пирожки с нашими именами.

Чтобы отыскать пироги, много времени не потребовалось. Заплатив беззубой женщине в оранжево-желтом одеянии по медяку за штуку, они присели в тени листвы. Затем впились зубами в воздушную корочку ароматных пирогов. Расправившись с едой, Эйрин и Лирит громко смеялись, глядя, как Дарж усердно облизывает каждый палец.

После этого все трое принялись блуждать от кибитки к кибитке, и у каждой их манили соблазнительные ароматы. Там были и блюда с засахаренными орешками, и нанизанные на палочки шипящие жиром куски мяса, и небольшие искусно выделанные из листьев чаши, наполненные золотистым, как солнце, но прохладным, как утренняя роса, медовым вином.

Однако не все повозки предлагали съестные припасы. Содержимое многих из них привлекало взоры штуками черной материи с наваленными на них серебряными кольцами, яркими платками, ножами из вороненой стали, отшлифованными камешками, коврами с затейливыми узорами, оловянными свистульками и деревянными шкатулками, украшенными крошечными фигурками птиц и зверей.

У кибитки, имевшей форму крадущейся крысы, какой-то старик поманил их костлявым пальцем. Женщины всмотрелись в полумрак фургона и, когда глаза привыкли к темноте, разглядели стеклянные сосуды на деревянных полках. В них находилась желтоватая жидкость, внутри которой плавали какие-то предметы. Сначала Лирит не могла понять, что именно находится внутри, а затем ее охватил ужас. Один сосуд содержал глазные яблоки, другой переполняли змеи, в третьем плавал не полностью сформировавшийся зародыш свиньи, чей едва различимый позвоночник оканчивался не одной, а двумя головами.

Старик улыбнулся, обнажив пеньки гнилых зубов. Затем потянулся вперед и чем-то темным, сухим и сморщенным слегка коснулся левой руки Эйрин. Это оказалась сморщенная обезьянья лапка. Баронесса вскрикнула и, бросившись прочь от повозки, налетела на шаткую деревянную платформу, где обезьянка, на этот раз вполне живая, энергично пританцовывала в такт ударам барабана. Платформа неожиданно опрокинулась, и проворное существо тут же прыгнуло на руки Эйрин. Девушка снова ойкнула и отшвырнула обезьянку хозяину, который что-то сердито крикнул на своем языке.

Лирит и Дарж подхватили баронессу под локти и оттащили в сторону. Задыхаясь от смеха, Эйрин повисла у них на руках. Из глаз ее катились слезы. Лирит не выдержала и тоже рассмеялась. Даже грубые черты лица рыцаря смягчились, и он заулыбался. Наконец все трое остановились под деревом вдали от повозок. Воздух был полон каким-то особенным тяжелым светом. Высоко над головой листья нежным шепотом делились друг с другом своими заветными тайнами. День медленно угасал. Утих и смех Эйрин. Переведя дыхание, девушка прислонилась к гладкой коре дерева.

— Мне душно, — проговорила она.

Лирит согласно кивнула. Дарж не произнес ни слова, но его усы странным образом зашевелились:

— Скоро станет совсем темно, — произнесла Лирит. — Пора возвращаться в замок. Королева непременно заметит, если нас не окажется за ужином.

Дарж положил руку на живот и слегка поморщился:

— Миледи, могу я просить вас не произносить сегодня больше слово «ужин»?

Лирит насмешливо улыбнулась:

— Я говорила вам, не стоит отправляться за второй порцией пирога.

— Вы правы, я уже расплачиваюсь за свою глупость. Зачем «же наказывать меня еще и вашими насмешками?

Лирит улыбнулась.

Эйрин отступила от дерева.

— Пожалуйста, давайте пойдем назад медленно. У нас был такой прекрасный день.

Взявшись за руки, женщины зашагали по зеленой лужайке. Вслед за ними тяжелыми шагами побрел Дарж.

— Вот это картина, — подобно удару бронзового колокола пророкотал чей-то голос. — Под руку шагают Солнце и Луна. А за ними, посмотрите-ка, следует мрачное облако.

Все трое остановились, пытаясь отыскать глазами незнакомого насмешника. Через мгновение Лирит увидела массивную фигуру, притаившуюся в тени между двумя деревьями. Затем различила хребет, гибкую шею и пару крыльев летучей мыши. Из горла Эйрин вырвался хриплый стон. Лирит краем глаза заметила, как Дарж тщетно пытается вытащить из ножен меч.

На какую-то долю секунды Лирит мысленно перенеслась к продуваемой суровыми ветрами ложбине, где состоялась их встреча с драконом Сфитризиром.

И вот они, дочери Сайи, обреченные на предательство собственных сестер и собственной же повелительницы…

Но как могла оказаться здесь, в прекрасно ухоженной роще под стенами королевского замка Ар-Толора, эта ужасная древняя тварь?

В гуще деревьев зашевелилась чья-то тень. Показалась фигура человека.

— Что случилось, добрые сестры? Что-то неладно, добрый брат?

Это был все тот же монотонный голос. Но на этот раз не шипение дракона, а обычная человеческая речь. К Лирит вернулись привычные чувства, и она прекратила дрожать. Разве можно быть такой глупой? Перед ними стоял никакой не дракон, а всего лишь фургон, вырезанный в виде этого жуткого существа. Теперь, подойдя к нему ближе, она разглядела колеса повозки, круглые окошки, а также чешуйки на шее дракона, с которых почти полностью облезла краска. Однако они точно не видели этой кибитки раньше. Почему же она тогда стояла отдельно от всех остальных?