Сыны Амарида - Дэвид Коу

На берегу он обнаружил мальчика, ничком лежащего на песке. Человек протянул руку, и птица мягко скользнула ему на плечо. Он опустился на колени рядом с телом мальчика, порылся в складках своего плаща, вынул черное перо и аккуратно просунул его в прореху на ткани рубашки, в том месте, где оно было хорошо видно и в то же время ветер не мог его сдуть. Он хотел встать, но, словно спохватившись, сунул руку в лежащий на песке мешок, достал маленький синий листик и положил его в рот. Затем незнакомец поднялся на ноги и, с ястребом на плече, спокойно зашагал обратно в лес.

- Похоже, весна в этом году будет поздней, - заметила Дрина, отбрасывая с лица прядь тронутых сединой волос и глядя, как дождь капает с крыши за окном кухни. - Уж и не помню, когда последний раз в это время шли такие сильные дожди.

- Один торговец сказал мне, что на юге все уже цветет, - ответил ее муж Бернел, накладывая себе вторую порцию горячей каши. - Южный Рог - это же так близко! Тем не менее у нас все еще зима.

Дрина снова поправила волосы.

- Праздник Арика был больше месяца назад, а ненастью нет конца. Похоже, так будет и в день рождения Джарида.

Джарид улыбнулся и покачал головой:

- Надеюсь, вы понимаете, что этот ваш разговор повторяется каждый год.

Родители обернулись к нему в притворном недоумении.

- Но это же правда. Что вы так на меня смотрите? Вы это говорите с тех пор, как я был совсем ребенком. В мой день рождения всегда идет дождь. Не думал, что за столько времени этого нельзя было понять.

Отец фыркнул с шутливым пренебрежением; мать повернулась к старшему сыну:

- Ройден, рассуди нас: кто прав - твой брат или мы?

Ройден встал из-за стола и положил пустую тарелку в таз с мыльной водой. Глядя на него, Джарид в очередной раз обратил внимание на удивительное сходство брата с отцом. Он сам был худ и жилист, как мать, с такими же прямыми темными волосами и серо-голубыми глазами, а Ройден и Бернел - приземистые мускулистые рыжеватые блондины, только у отца волосы уже успели поредеть и засеребриться проседью. У обоих были такие же широко поставленные карие глаза и широкая открытая улыбка. Именно так Ройден сейчас улыбался матери.

- Не хочу ввязываться, - сказал он.

- Мудро, - усмехнулся Бернел.

Ройден надел куртку и шапку и направился к двери.

- Я в кузницу, папа. Надо закончить тележные колеса для Адриана. А что потом?

Бернел задумался на мгновение:

- Наверное, инструменты Джоррина. Но я скоро приду, и мы все уточним.

Ройден кивнул и повернулся к Джариду:

- Даешь сегодня уроки или поработаешь со мной в мастерской?

- Даю уроки с утра, - отозвался Джарид, - но вернусь к полудню и займусь настоящей работой. - Он покосился на отца, который снова фыркнул.

Ройден рассмеялся и открыл дверь.

- Куда это ты собрался? - проворчала Дрина.

Ройден робко переглянулся с Джаридом и отцом и поцеловал мать в щеку.

- Извини, мам, - сказал он. - У меня дела.

Дверь закрылась, и Джарид встал из-за стола.

- Похоже, мне тоже пора. Не хочу заставлять детишек ждать. - Он положил тарелку в таз с водой и повернулся к Дрине. - Знаешь, я сказал Ройдену, что приду в кузницу, но, если тебе надо помочь в поле, я могу зайти после школы, если папа не против.

Дрина махнула рукой:

- Спасибо, Джарид, но я и сама справлюсь. И потом, - она невесело усмехнулась, - эта странная погода...

Джарид рассмеялся и поцеловал мать. Несмотря на серебристую проседь в волосах, она выглядела молодо, а руки у нее были крепкими и загорелыми от постоянных полевых работ. Ей редко бывала нужна помощь. Джарид ушел в их с Ройденом спальню и вернулся в куртке и шапке, со стопкой старых книг в руках.

- Увидимся, - сказал он через плечо и вышел под холодный дождь.

Он торопился в школу, прижимая к груди книги в отчаянной попытке уберечь их от воды. И, как всегда, люди, мимо которых он проходил, останавливались и глядели ему вслед.

Это началось примерно год назад, когда по поселку впервые разнеслась молва о его снах. Первый сон он увидел ветреной ночью в конце прошлой зимы. Ему снилась вода - холодная, бурлящая вода, захлестывающая его и уносящая во тьму. Он проснулся, прерывисто дыша и дрожа всем телом. В другом конце комнаты брат спросил, все ли в порядке. Джарид, думая, что это было не какое-то вещее видение, а всего лишь дурной сон, успокоил Ройдена. Однако на следующий день пропавшего мальчика, сына столяра, нашли утонувшим в реке, на берегу которой стоял поселок.

Джарид попробовал убедить себя, что это просто несчастное совпадение, и ни с кем не говорил о своем видении. Но месяц спустя он увидел другой кошмар, еще более отчетливый и пугающий. Ему снилось бушующее пламя, взвивающееся в ночное небо, обдающее жаром лицо и руки и наполняющее легкие при попытке кричать. На этот раз Джарид проснулся и увидел, что горит одна из рубашек Ройдена, а брат отчаянно пытается затоптать пламя.

Потушив огонь, Ройден зажег свечу и сел в ногах Джарида. Он был бледен и пристально смотрел на брата. Он долго молчал, прежде чем решился заговорить.

- Во имя Арика, что происходит, Джарид? В прошлом месяце тебе приснился дурной сон, и ты метался в постели, как безумный. Теперь вот это. Что происходит?

Джарид и сам был испуган не меньше брата.

- Расскажи мне, что случилось сегодня ночью, - потребовал он дрожащим голосом.

- То есть как это "что случилось"? Ты поджег мою руба...

- Как это случилось? Что я говорил, что я делал?

- Ты долго вертелся в постели, - медленно начал он, - словно не мог устроиться поудобнее. А потом ты заговорил...

- Что я сказал?

Ройден покачал головой:

- Я не понял. Я разобрал только слово "огонь", но все остальное было просто бормотанием. А потом ты вскрикнул, и моя рубашка загорелась. - Он помолчал, потом снова спросил: - В чем дело?

Джарид глубоко вдохнул:

- Значит, тот сон про воду действительно был вещим.

- Не понимаю.

- Мне снилось, что я тону, - начал объяснять Джарид голосом, показавшимся ему самому странно высоким. - А на следующий день они нашли Арли.

- Ну, это просто совпадение, - сказал Ройден, стараясь говорить убедительно.

- Хорошо, - продолжил Джарид. - Думаю, мы сумеем разобраться. Сегодня мне снился огонь.

Ройден помолчал.

- А при чем здесь моя рубашка? - наконец спросил он.

- Извини, - с сожалением сказал Джарид. - Мама тебе сошьет новую.