Наказание для вора - Дарья Котова

— Сдается мне, что поведение некоторых, кхм, лордов может значительно умалить удовольствие от бала, — с намеком произнесла Эстель. Бело-голубые глаза принца заледенели, превратившись в два кусочка льда. — Так что визит и вправду может стать неразумным.

— Есть личности, которым здесь не место, — уже не сдерживаясь, отчеканил Лидэль, а его сестра добавила с презрением: — Те, кто одним своим присутствием позорят свой род.

— Не поспорить, есть и такие, — дерзко заметила кузина, причем так выразительно посмотрела на принца с принцессой, что становилось ясно, кого она имеет в виду. — Поэтому позвольте мне избавить вас от нашего общества. Пойдемте, Нейлин, Амелия.

Возможно, Эстель бы удалось увести друга из лап знатных хищников, но тут, как часто пишут в романах, вмешалась третья сила.

— Леди Феланэ, леди Рисанэ, светлого вам дня, — раздался голос кронпринца.

«Приехали», — с досадой подумала Мила и кинула взгляд на подругу: кузина вновь накинула на себя маску легкомысленной и веселой девушки и мило улыбнулась Лоренсу. Да, это близнецам можно было в лицо нахамить и получить в ответ не менее непотребный выпад, а вот с кронпринцем следовало держать дистанцию, он был слишком умной и сдержанной заразой и даже хамил так, что его не в чем было уличить. Мила, честно говоря, немного завидовала.

— Светлого дня, ваше высочество, — идеально выполненный книксен показал, что гувернантки зря ставили крест на манерах леди Феланэ. — Вы, наверное, желаете побеседовать с его высочествами?

— Тогда нам стоит удалиться, чтобы не мешать вам, — подхватила Эстель, которая уже успела вцепиться в подавленного Нейлина, готовая оттащить его подальше от королевской семейки.

— Совсем наоборот — я искал вашего общества, леди Рисанэ, — с учтивой насквозь фальшивой улыбкой заверил Лоренс, мешая девушкам сбежать. — Я надеялся, что вы уделите мне минуту вашего внимания.

Кузины переглянулись, и, как это было всегда в критических ситуациях, Мила тут же придумала повод для Эстель избежать очередного сеанса общения с кронпринцем.

— К сожалению, леди Рисанэ обещала танец лорду Нейлину, поэтому она вынуждена вам отказать.

— И когда она успела? — с ехидной репликой влез притихший было Лидэль.

— В самом начале бала, — холодно ответила Эстель младшему принцу. И так трещавшая по швам светская беседа грозила превратиться в очередную склоку высокородных детишек, но Лоренс безупречно отыграл свою роль мерзкого кронпринца. С недоумением приподняв светлую бровь, он медленно повернул голову и посмотрел на Нейлина, стоявшего рядом с самым несчастным видом. При этом взгляд принца был таким, словно он решал сложную задачу из учебника и у него никак не сходился ответ.

— Занятно, а не подскажут ли мне присутствующие лорды и леди, когда к нашему социальному слою присоединился этот субъект?

Нейлин дернулся, как от пощечины. Эстель вспыхнула, но сдержалась, а вот Мила и не подумала:

— Я использовала слово «лорд» с метафорической точки зрения, имея в виду набор душевных качеств, а не знатную кровь, доставшуюся от родителей.

Теперь взгляд его прекрасного великолепия кронпринца обратился к ней.

— Леди Феланэ, вы уверены, что у полукровки может достать душевных качеств, чтобы назвать его эльфийским лордом? Или леди? — последняя фраза была камнем в огород самой Милы: их отец, хоть и состоявший в законном браке с матерью, был всего лишь человеком, низшим существом по мнению эльфов.

— А вы сомневаетесь, ваше высочество? — дрожа от гнева, сдержанно поинтересовалась девушка. Ладони невольно сжались в кулаки. Жаль, что на балу среди знати нельзя выяснять отношения так же, как среди простых воинов, которых обучала мама. Те понимали удар кулака и умели отвечать за свои слова, а вот кронпринц — нет, пользуясь своим статусом неприкосновенности.

— Глядя на вас, да, — самодовольно усмехнулся Лоренс.

— И что в моем облике и поведении заставило вас так думать?

— Ваша кровь, — нисколько не смутившись, надменно ответил кронпринц. — Любого можно научить хорошим манерам и умению хорошо держаться в обществе, но кровь не подделать. Она всегда найдет выход. Но, — принц уже было собрался отвернуться к леди Рисанэ и продолжить разговор, однако в последний момент обернулся, — мне искренне жаль, что ваша мать обрекла вас на подобное несчастье.

— Вы считаете любовь — несчастьем, ваше высочество? — внутри Милы все заледенело, мысленно она раз за разом твердила себе молчать, сдерживаться, но пока получалось лишь не набить морду кронпринцу.

— Любовь — это высшее чувство, доступное разумным и чистым созданиям. Таким, как наш, благословленный Светом народ. Но не похоть между смертным и легшей под него эльфийской девой.

Звук пощечины разорвал праздничный гул бала. Все присутствующие, весь высший свет Рассветного Леса посмотрел на ошеломленно потирающего быстро краснеющую щеку кронпринца. Даже музыка стихла в этот момент. А потом по замершей в ожидании продолжения толпе пробежался шепот. Король, разговаривающий с министрами, зло посмотрел на сына. Королева прервала беседу с лордом Миратэ и приближалась к детям и племянницам с видом разъяренного тигра. Тетя Авелис с перепуганным взглядом спешила ей наперерез, за ней хромал генерал Рисанэ.

А в голове Милы в такт боли в правой руке пульсировала застилающая глаза ярость. Никому никогда она не позволит оскорблять ее семью, ее мать, отца и их выбор.

* * *

4858 год от Великого Нашествия

Поместье Феланэ, Рассветный Лес

— Мила! Это называется «наладить отношения»? Залепить пощечину кронпринцу при всем дворе⁈

Голос матери, привыкшей отдавать приказы на поле битвы, мало подходил для семейных разборок в маленькой гостиной. Мила поморщилась от очередной волны звука: мама ярилась уже не первый час, и девушка успела подустать. Отчаявшись дождаться прекращения бесполезной головомойки, Мила бросила взгляд на отца, мирно сидящего в кресле и читающего газету за спиной у жены. Тот, почуяв каким-то шестым чувством немой призыв о помощи, оторвался от чтения и «примирительно» заметил:

— Лучше бы отругала ее за слабый удар: даже ничего не сломала эльфу.

Леди Астера Феланэ, подавилась очередной фразой и в изумление повернулась к мужу. Не удержавшись, Мила хихикнула и тут же залепила рот рукой под гневным взором матери.

— Винсент, ты издеваешься?

— Абсолютно серьезен, — спокойно ответил мужчина, вновь разворачивая газету и даже не морщась от громкого звука, разрывающего перепонки.