Пленница Быстрого Ветра - Конни Мейсон

— Я твоя жена, Быстрый Ветер. Это наша первая брачная ночь.

Ханна сжалась, услышав голос Быстрого Ветра. Она не поняла, что он сказал Пятнистой Лани, они говорили на своем языке. Как бы там ни было, ответ второй жене не понравился. С бьющимся сердцем Ханна ждала… вот вейчас Быстрый Ветер ляжет рядом с Пятнистой Ланью… Жаль, что не удалось ей заснуть и придется услышать, как Быстрый Ветер ласкает свою вторую жену.

— Не напоминай мне о моем долге, Пятнистая Лань, — сурово сказал Быстрый Ветер. — Дело в том, что я не хочу ложиться с тобой сегодня.

— Ты идешь к ней! — выпалила индианка. — Ты так влюблен в ее белую кожу, что я не мила тебе? Вспоминаешь, что и сам белый? Наверное, тебе хотелось бы вернуться в мир бледнолицых!

— Думай, прежде чем что-либо сказать, Пятнистая Лань! — тихий голос Быстрого Ветра прозвучал угрожающе, он резко оборвал женщину.

С явной неохотой она легла. Быстрый Ветер повернулся к ней спиной и снова направился туда, где лежала Ханна.

Опустившись на колени, он снял набедренную повязку, откинул одеяло и улегся рядом. Когда его рука коснулась ее груди, Ханна оцепенела. Неужели он собирается заняться с ней любовью, в то время как за ними наблюдает Пятнистая Лань? Может быть, у индейцев так принято, но ей это не по нраву!

— Не надо! — прошептала Ханна, когда он повернул ее к себе.

— Ты моя жена!

— Пятнистая Лань тоже твоя жена, вот и иди к ней!

— Я ее не хочу, — его рука скользнула между ног Ханны.

— Только не на глазах у Пятнистой Лани! — голос Воробышка, полный смятения, задевал что-то глубоко спрятанное в душе Быстрого Ветра.

— Если хочешь, пойдем туда, где нас никто не увидит.

Схватив жену в охапку, он поднялся, откинул ногой полог и вышел из вигвама. У Ханны хватило сообразительности подхватить одно из одеял, которое волочилось за ними, когда Быстрый Ветер уносил ее в лес.

На следующий день великий вождь сиу Красное Облако вернулся с проходившего в форте Ларами Совета, где вместе с несколькими почитаемыми предводителями сиу и выдающимися вождями чейенов он обсуждал непредвиденные обстоятельства, возникшие при прокладке Боземанской дороги, которая прошла прямо по пастбищам бизонов. Но к большой печали Красного Облака, вести переговоры было не о чем. Белые умели лишь выдвигать требования, о чем вожди сначала не догадывались. Переговоры зашли в тупик, когда в форт прибыл полковник Каррингтон. Ему было поручено строить военные укрепления вдоль Боземанской дороги. Узнав о миссии полковника, Красное Облако разгневался и покинул форт. Его уход означал объявление войны бледнолицым.

Вернувшись, Красное облако немедленно созвал племя, чтобы рассказать своему народу о случившемся в форте Ларами. Быстрый Ветер внимательно слушал рассказ великого вождя о том, как военные хотели отобрать у индейцев земли, через которые прошла Бозе-манская дорога, стараясь умилостивить вождей дешевыми подарками. Быстрый Ветер понимал: только чудо или окончательное исчезновение индейского народа может остановить неминуемое кровопролитие. В глубине души он готовил себя к многочисленным сражениям, череда которых, скорее всего, закончится для него смертью.

Ханна, чувствуя напряжение, воцарившееся в деревне, была крайне озадачена. Она выучила уже несколько слов языка сиу, но их было недостаточно, чтобы понять речь, с которой Красное Облако обратился к своему племени. Пятнистая Лань упорно отказывалась разговаривать по-английски, и Ханна ничего не знала о происходящем.

При одном лишь воспоминании о том, что случилось в лесу прошлой ночью, краска заливала ей лицо и шею. Видит Бог, она пыталась образумить Быстрого Ветра, но он ее не слушал и ласкал до тех пор, пока кровь не закипела у нее в жилах и не исчезло все вокруг, остались лишь прикосновения его рук и губ. Она сама принялась умолять Быстрого Ветра слиться с нею.

Ханна увидела мужа. Он шел к ней, плотно сжав губы, выражение лица было сурово. Она сразу же поняла, что хороших новостей не услышит. Схватив ее за руку, он втащил Воробышка в вигвам.

— Что случилось? — воскликнула Ханна встрево-женно.

— Война, — ответил Быстрый Ветер. — Армия бледнолицых не прислушивается к голосу разума. Сегодня вечером мужчины племени исполнят ритуальный танец и примут участие в пиршестве, затем удалятся в Хижину Очищения. Два дня мы проведем в ней, не принимая еды и испрашивая у Великого Духа благословения.

Ханна побледнела.

— А потом?

— Наши военные отряды отправятся к Боземанской дороге. Красное Облако останется в деревне, чтобы отдохнуть и окрепнуть, прежде чем присоединится к нам.

— Ты уезжаешь? — ее голос задрожал. — А что будет со мной?

— Ничего. Ты останешься в деревне и будешь ждать моего возвращения.

Они оба боялись говорить о том, что он может и не вернуться.

— Койот с отрядом остается для защиты деревни. Я просил его снабжать дичью тебя и Пятнистую Лань. Если я не вернусь, он доставит тебя в форт.

Ханна сникла под тяжестью невеселых раздумий, ее мучили опасения. Лишившись покровительства Быстрого Ветра, она окажется совершенно беззащитна. Индейцы могут отдать ее Сломанному Носу или кому-либо другому. Но ужаснее всего была мысль о возможной гибели Быстрого Ветра. Сердце у нее сжималось от боли, дыхание прерывалось. Ханна, моргая, покачала головой. Лицо Быстрого Ветра смягчилось.

— Мысль о моей смерти делает тебя несчастной, Воробышек?

— К-конечно, нет, — запинаясь возразила Ханна, понимая, что говорит неправду. — Я боюсь за себя.

— Ты лжешь, — прошептал Быстрый Ветер, его серебристые глаза потеплели, он прижал Ханну к своей твердой груди. — Прошлой ночью ты обезумела в моих объятиях, и тебе нравилось все, что я делал. Ты просила о большем.

Прикрывая зеленые глаза, длинные ресницы опустились и, словно темные крылья бабочки, осенили бледные щеки. Она не могла возразить, все было именно так.

— Я… я ничего не могла с собой поделать.

— Я тоже, — признался он.

— Пятнистая Лань очень сердится.

— Мне не нужна Пятнистая Лань. Я взял ее второй женой, чтобы успокоить Совет и семью Сломанного Носа, но спать с нею никто меня не обяжет. Посмотри на меня!

Приподняв подбородок Ханны, Быстрый Ветер заглянул ей в глаза. Ресницы медленно поднялись, поддаваясь колдовскому очарованию серебристых глаз. Казалось, Быстрый Ветер обрадовался тому, что увидел в глазах Ханны. Он наклонился и поцеловал ее, еще больше подчиняя волшебной власти. Его рот был нежным, упоительным, дурманящим. Языком Быстрый Ветер раздвинул ей губы в глубоком и длительном поцелуе. Он прижался к ней всем телом, и Ханна сразу же поняла, как сильно возбужден ее муж.

Когда он медленно опустил ее на ложе, расстеленное под дымовым отверстием, Ханна, задыхаясь, попыталась высвободиться из объятий.