Проклятие ДНК - Ирина Градова

помню, тошнило меня… В последнее время она такая правильная стала, просто кринж!

– А раньше была другой?

– Ну, раньше она была классной, во всех вписках участвовала, на любой движ велась, но в последнее время вдруг решила, что должна стать крутой бизнесвумэн, и мы почти перестали видеться… Кринж!

– С чего ты взяла, что Эльза решила стать…

– Так Элька с утра до вечера занята была: сначала в школе, потом внеурочки, после – лошади, театральная студия… Не знаю, когда она спала вообще, когда с парнем своим встречалась! Наверное, деду хотела понравиться… Но он все равно бабосов ей не давал, хотя башлял за все ее хочухи, это да! Но это правильно, я думаю: если бы дед давал бабла, Элька бы с Антохой поделилась, а все в курсе, на что пошли бы бабки…

– Ты сказала, у нее нет времени встречаться с парнем – у нее есть парень?

– Так у всех есть! – пожала плечами Лариса.

– Из вашего класса?

– Да нет, даже не из школы, иначе я бы знала.

– А откуда ты тогда вообще знаешь, что он есть?

– Ну, мы же с Элькой все-таки общаемся… Хотя, конечно, уже не так, как раньше! Она его скрывает – как я ни пытаю, не говорит, кто такой! – развела руками девочка, и Логинов обратил внимание на ее длинные, острые ногти, покрытые зеленым лаком. – Элька не хочет, чтобы я с ним встречалась… Вот дура: боится, наверное, что я его уведу!

– Скажи-ка, Лариса, а могли Эля или Антон отлучиться из дома, а потом вернуться незаметно?

– Зачем?

– Ну, мало ли…

– Вы, это… алиби, что ли, проверяете?

– Ну да, можно и так сказать.

– Родаки Пашкины на Мальдивах… или на Сейшелах? Не суть – в общем, сюда нас привез их водитель, а потом мы его отпустили до утра, чтоб под ногами не мешался, так что убраться из дома было просто не на чем! Да и незачем, понимаете? Никого из бумеров не было, мы могли делать что душе угодно!

– Кого, прости, не было? – переспросил Логинов, услышав непонятное слово.

– Ну, взрослых, стариков, сечете?

Лариса посмотрела на него с жалостью и легким презрением: девочка определенно уверена, что навсегда останется подростком и ей не грозит повзрослеть, состариться и, как всем остальным, в свой час уйти в мир иной. В этом, подумал опер, видимо, и заключается разница между современными детьми и нормальными людьми – они наивны, бесшабашны и бессмертны!

* * *

Севада сидел в просторной кухне, а полная, но проворная кухарка Вагнеров хлопотала у плиты. В помещении витали аппетитные запахи – готовящегося борща с салом, тушеной баранины и выпечки, которую тучная краснощекая женщина только что достала из духовки. Напротив него уютно устроились на расписном блюде, прижавшись к друг другу румяными боками, пышные плюшки. Глядя на них, Севада вспомнил мультфильм о Малыше и Карлсоне, где домоправительница тоже пекла булочки и отказалась угостить мальчика и его песика, поплатившись за это свиданием с «диким, но симпатичным привидением». Варвара Семеновна Шмыгаль ничем не напоминала суровую «домомучительницу», она щедрой рукой налила Севаде чаю с лимоном и положила на тарелку несколько плюшек, предварительно посыпав их сахарной пудрой.

– Горе-то какое! – причитала она, ни на минуту не останавливаясь, резво снуя между плитой, буфетом и холодильником. – Верите, уже время прошло, а я все успокоиться не могу – подумать только, в доме побывал убийца! Бедный, бедный Карл Генрихович…

Севада сглотнул скопившуюся слюну, выделившуюся при виде булочек, но мужественно отвел взгляд от блюда: как говорится, делу время, потехе час!

– Скажите, Варвара Семеновна, когда вы узнали о случившемся?

– Так утром и узнала, когда на работу пришла!

– То есть в субботу? – уточнил он. – Вы и по выходным работаете?

– А в выходные, думаете, хозяева есть не просят? – усмехнулась кухарка, вытаскивая из буфета здоровенную банку с каким-то зеленым порошком – видимо, приправой. – У нас заведено так: в пятницу после обеда весь персонал отпускают по домам, а в субботу к десяти мы возвращаемся. В воскресенье работаем до обеда, а потом – свободны до утра понедельника.

– И что, выходных совсем нет?

– Ну почему же нет – два раза в месяц один день свободный, причем можно выбрать любой, если заранее договоришься.

– А отпуск?

– Две недели при условии, что найдешь надежного сменщика на время своего отсутствия. Мы работаем здесь давно, поэтому хозяева хорошо знают всех, кто остается вместо нас.

– Тяжело так работать, наверное? – сочувственно спросил Севада, стараясь не глядеть в сторону пышущих жаром булочек.

– Ой, а вам что, легче? – отмахнулась кухарка, зачерпывая жменей приправу прямо из банки и уверенным движением бросая в булькающий борщ. – У вас ведь тоже, надо думать, график еще тот! А нам хорошо платят, грех жаловаться, поэтому вот я, к примеру, выходных почти не беру и предпочитаю за лишний день денежку получить.

– Значит, хозяева вас не обижают?

– Нет, рассчитываются исправно, зарплату не задерживают – за двенадцать лет, что я тут работаю, ни разу такого не случалось!

– О, давненько вы тут!

– И не говорите!

– Значит, знаете членов семьи очень хорошо?

– А как же, знаю всех.

– И Романа?

– Рому-то? Вот, честно говоря, с ним я хуже всего знакома – он ведь живет отдельно!

– Вы знаете, что Карл его усыновил?

– А как же, я же пришла сюда еще до того! Признаться, я не могу себе объяснить, зачем Карл Генрихович это сделал… То есть очень даже объяснимо, что он, потеряв сына, захотел восполнить образовавшуюся пустоту, но зачем же брать такого взрослого мальчика? Хотя, конечно, он был очень хорошенький, надо признать, даже десять лет назад, а уж теперь – просто глаз не оторвать! С другой стороны, непонятно, зачем усыновлять, когда у него есть внуки, частичка его собственной плоти и крови? Но кто я такая, чтобы судить о поступках начальства! В любом случае мы тут Рому почти и не видели: он редко заходил, обычно только вместе с Карлом Генриховичем, и с другими членами семьи практически не общался.

– Чего так?

– Понятия не имею! Он вежливый, спокойный, но, как мне всегда казалось, не слишком общительный мальчик. Луиза Марковна говорит, что у него проблемы с психикой, но я, признаться, ничего такого не замечала. Хотя… – неожиданно кухарка осеклась и с преувеличенным усердием принялась помешивать борщ. Однако Севада не собирался позволить ей соскочить с крючка, на который он так ловко ее насадил – или все произошло чисто случайно? Но Севаде хотелось верить в собственную гениальность и умение разговорить собеседника.

– Что вы хотели сказать, Варвара Семеновна? – спросил он, поняв, что кухарка продолжать не