Три мушкетерки - Арина Ларина

Жару Аня не любила. От духоты у нее болела голова и портилось настроение. Наверное, если бы ей было с кем поехать, например, на дачу или на озеро, все выглядело бы иначе. Но она была совершенно одна.

Ей даже по ночам постоянно снились всякие ужасы. Вот она одна пробирается сквозь чащу, но шансов выйти нет: вся планета – сплошной черный лес, и Аня лишь ходит по кругу. Или она одна бредет по ледяной равнине, трясясь от холода. И снова ходит по кругу, потому что больше на этой планете нет ничего, и лед – ее бесконечное одиночество.

Очередной кошмар был прерван диким грохотом. Лед во сне разверзся, и Анька полетела в бездонную трещину. Проснувшись от собственного крика, вся в поту, она вскочила и безумным взглядом уперлась в стену. Сверху грохотал потолок. Казалось, еще немного, и он рухнет.

– Ремонт у соседей, – радостно сообщила мама, заглянув в комнату. – Пошли ругаться?

Аня с удовольствием поругалась бы, но аргументов не было. В одиннадцать утра любой гражданин страны имеет право долбить перфоратором потолки, полы и стены. Главное, не пробить сквозной ход к соседям. Выпив чай под адский грохот, она отправилась на рынок за продуктами. Но вернувшись через пару часов, Аня, едва открыв дверь подъезда, снова услышала тот же звук, от которого закладывало уши.

– Этак он дом развалит, – высунулась соседка с первого этажа, вытирая руки о фартук. – А вы творог почем брали?

– Не помню, – ответила Аня. Голову словно стиснул обруч. – Нет, это невыносимо! Он же не может так весь выходной над нами издеваться!

Она занесла сумки домой и решительно поднялась этажом выше.

Ни на звонок, ни на пинки в дверь соседи не реагировали. Расслышать что-либо за таким грохотом было нереально.

– Хоть из дому беги! – внезапно крикнул у нее над ухом мужской голос.

От неожиданности Аня присела и оглянулась. Сзади хмурился жилистый брюнет с приятным лицом и острым, внимательным взглядом.

– Я ему уже и в стену стучал. Оглох там, наверное, от своей тарахтелки, ничего не слышит. – Он попинал железную дверь, махнул рукой и ушел.

И тут внезапно наступила тишина. Аньке даже показалось на мгновение, будто она тоже оглохла. Мелькнула мысль, что при подобном раскладе глухой быть даже лучше. Дверь распахнулась, едва не пришибив ее, как муху.

– Что случилось? – вежливо поинтересовался круглолицый крепыш, доброжелательно улыбаясь.

– И вы еще спрашиваете? – заорала Аня, к которой постепенно возвращался слух.

– А почему вы кричите, девушка? Я хорошо слышу, можете не надрываться.

– Зато я плохо слышу, – ехидно просветила она соседа. – Как и все ваши соседи. Мы тут битый час к вам по очереди в дверь колотимся. Вы долго собираетесь над людьми издеваться?

– Я не издеваюсь. У меня ремонт, – застеснялся он, переступив босыми ногами. – Извините, если помешал.

Казалось бы, беседа исчерпана. Но Ане было дурно при мысли, что вот он сейчас закроет дверь, и дом опять наполнится чудовищным грохотом, взбивающим мозг в воздушное суфле.

– Послушайте, – она замялась, – я все понимаю, но, может, мы составим график для вашей бурильной установки? Ну, например, вы напишете и вывесите внизу, чтобы люди вовремя сбегали.

– Что, так ужасно? – искренне расстроился он.

– Мы живем под вами, поэтому нам с мамой очень страшно. Просто жуть. Знаете, я в школе работаю, там, когда перемена начинается, такой ор и грохот – сердце останавливается. Я думала, что хуже не бывает. Но ваша молотилка потрясла мое воображение.

– А давайте чай пить, – неожиданно предложил сосед, гостеприимно махнув лапищей в глубь квартиры. – Кстати, Валерий. Будем знакомы.

– Аня.

– Мне кажется, я вас знаю. Это не вы в лифте… застряли? Я по голосу узнал. Он у вас звонкий. И выли вы тогда очень артистично. – Валерий расхохотался.

Аня хотела было обидеться, но вспомнив свой «концерт», тоже рассмеялась.

– Так вот, Аня, мне друг китайский чай привез, зеленый. Я все ждал приятной компании, чтобы его попробовать. Давайте в знак примирения и в память о вашем спасении выпьем этот напиток китайских мудрецов, а заодно дадим соседям возможность восстановить слух. Я потом еще часок погремлю, и на этом мучения всего дома, и мои в том числе, завершатся. Проходите. – Он галантно, но настойчиво подтолкнул Аню к квартире и захлопнул за ней дверь.

«Ну не изнасилует же он меня, – подумала она. – Сосед все-таки».

– А если вы сейчас уйдете, то я чай пить не стану, а снова вернусь к молотилке.

– Это шантаж? – улыбнулась Аня. – Тогда я согласна. Тем более никогда в жизни не пила зеленый чай.

– Я тоже не пил. Говорят, это модно. Что-то мы с вами отстали от моды. Ну-с, давайте я за вами поухаживаю.

Он достал две разные кружки, одну массивную, квадратную – на пол-литра, другую – высокую, тонкую, похожую на бокал с ручкой, но тоже не меньше, чем на пол-литра.

– Вам какая больше нравится?

Аня пожала плечами и потянула к себе квадратную. Ей нравились большие кружки. В жестяной коробке лежала инструкция. Валерий с интересом покрутил бумажку в руках и усмехнулся:

– Какая неожиданность – на китайском. Вот ведь китайцы, все не как у людей, даже инструкцию не могли на нормальном языке написать. Ладно, давайте по-нашему, бахнем погуще, да?

– Что-то он странно пахнет, – подала реплику Анька, покатываясь от смеха. – Может, это вообще не чай?

– А что?

– Марихуана какая-нибудь!

– Ну, тогда мы будем продвинутой молодежью и станем первыми, кто марихуану заварил как какой-нибудь «Липтон». Заодно и поглядим: может, после такого чая будем колбаситься под звук перфоратора. Кстати, в клубах сейчас молодежь именно под такое и танцует, только там громче, – рассуждал Валера, щедро насыпая чай в заварочный чайник. – Между прочим, вы взяли мою кружку. Мне тоже нравятся большие – из них чай можно пить долго и со вкусом.

Аня, которая тоже любила пить чай долго и со вкусом, пожала плечами и застеснялась, подвинув кружку хозяину.

– Нет-нет, вы гостья, а гостям всегда самое лучшее. Кстати, о лучшем, у меня к чаю только сыр и колбаса, сладкое я съел. Поглядим, что получилось…

Они приоткрыли крышку заварного чайника и с удивлением посмотрели на светло-желтую жижу. В кухне запахло сеном, сыростью и терпкими духами.

– Что-то мне расхотелось это пить, – признался Валера и расхохотался. – На анализы похоже. Давайте заварим что-нибудь менее гламурное? У меня есть нормальный чай в пакетиках. Вы пьете чай в пакетиках?

– Пью. – У Ани от смеха текли слезы. – А почему мы смеемся? Может, уже нанюхались этого чая?

Она жалела, что зашла к соседу, потому что совершенно не хотелось уходить. Он улыбался, чувствуя себя виноватым и отрабатывая грядущий час грохота, а Аня сидела и смотрела, как улыбается чужой мужчина. Она понимала, что никогда в жизни у нее не будет такого мужа, с которым она станет сидеть за столом, пить чай и хохотать.