Высшая проба. Брат мой, друг мой - Вера Чиркова

– Учусь, – скромно признал его правоту, – а что за гадость была в том облаке?

– Там горят крошки ядовитых корней, выделяющие удушающий дым… – спокойно, как на уроке, пояснил он.

– Так может высыпать его на этих дураков? – продолжил я вежливую беседу.

– Не нужно, – отозвался Джин, – я уже взял их под присмотр. Чего стоите, господа? Вам пора в камеры. Только сначала сдайте магистру свои амулеты, жезлы, украшения и кошели. А заодно оружие и зелья. Там вам все это теперь долго не понадобится.

Четверо мужчин молча и покорно прошли к Чендису и встали в очередь, снимая с себя все названное.

– Ян, мы уходим, – мрачно сказал король, – я пришлю сюда охрану. Сними щиты, но так, чтобы эти нас не видели.

– Можете идти, – сообщил ему, убирая закрепление, – через полминуты иллюзия исчезнет. Джин а тебе?

– Сделай накидку мага северного ордена, – сразу ответил он, и через миг стоял в белом плаще с капюшоном, почти скрывающим лицо.

Себе я создал привычный образ Яна, пусть попытаются его потом найти, если запомнят.

Отряд стражников примчался через три минуты, когда мятежники уже закончили выгребать из карманов и снимать с ремней свои весомые арсеналы.

– Идиоты… – горько кривя губы, повторил Чендис, глядя как стражи ловко связывают их одной цепью, – вон тот, в зеленом камзоле, мой ученик, Занелт. И вроде неглуп был… и способности росли… но обучение не закончил. Отец домой призвал, женить решил. Нашел богатую невесту… а сына спросить позабыл. Ну а Зан сбежал… к другу… графу Урсено. Тот и предложил работу, помощником.

– Не расстраивайтесь так, магистр, – сочувственно глянул на него Джин, – теперь у вашего ордена будет возможность им помочь. Я никогда не даю одаренным приказов о полном подчинении, это противоречит нашей свободолюбивой природе и озлобляет, потому и не держится долго. Зато внушаю отвращение к власти, как тяжкой и скучной обязанности. Вот это срабатывает, так как на самом деле очень мало кто из одаренных готов взвалить на себя подобную ношу. Лишь те, кого готовили с малолетства.

– Спасибо, брат, – сказал я ему искренне, – ты меня сейчас несказанно обрадовал. До этого момента я считал себя бессовестным лентяем, не находя в душе никакого желания заниматься своим имением. А теперь у меня просто камень с плеч свалился.

– Я очень рад, – взгляд Джина стал серьезным, почти строгим, – так, как занятие хозяйством не для тебя. Ты уже идешь по верной дороге… пока интуитивно, но однажды примешь свою судьбу осознанно.

– Вот только пугать не нужно, – буркнул я и пошел прочь.

За три дня болтанки под потолком кареты мое тело успело неимоверно соскучиться по мягкой неподвижной постели.

Яна:

Карета плыла куда-то, уже привычно качаясь на незримых волнах, и покрикивал кучер, и стучали копыта коней, все громче, громче, громче…

Не открывая глаз и не вставая, протянул руку, высунул за дверь и раздул на том месте, где должна быть ладонь, огромную и свирепую змеиную морду.

– Чего стучишь? – высунув раздвоенный алый язык, прошипела она.

Взвился к потолку истошный визг и сразу оборвался глухим шлепком. Я втянул руку назад, запер дверь и сунул голову под покрывало, не испытывая ни грана раскаяния. Весь замок знает, что будить Яна рано утром нельзя ни в коем случае. И бесполезно, и опасно для нервов.

– Леди Альяна! – воззвали из стоящего в гостиной малого шара женским голосом.

Абсолютно незнакомым. И весьма возмущённым. Да еще и поминающим какую-то леди… со смутно знакомым именем…

– Леди Альяна! Откройте двери! – еще более возмущенно и громко заорала незнакомая дама.

– Зачем? – сонно буркнул я, не открывая глаз.

– Пора вставать! – голосистая леди была настроена очень решительно, чем сразу напомнила мне Грету.

И почему я не закрыл наглухо туда двери? Нужно бы выяснить, кто это такая, и с какой стати так орёт… но мой сон никак не желал сдаваться слишком быстро.

– Кто сказал?

– Распорядок дворца, – она явно выходила из себя.

Я тоже. Но сон уже начал таять и появились воспоминания, а одновременно с ними осознание своей ошибки.

Дивьи пляски… это же я сам теперь Альяна, и тут вовсе не замок Хирда, а королевский дворец. Но вот одного я пока понять не мог, откуда взялось заявившаяся меня будить наглая леди, если тетушку и статс-даму сегодня должны были увезти?

– Так вы встаете или нет? – с угрозой осведомилась незнакомка.

– А если – нет? – заинтересовался я, сползая с огромной круглой кровати, висящей на спускающихся с потолка замысловато закрученных серебряных цепях.

– Мы позовем стражу, они откроют двери, – самонадеянно заявила она, – и вам будет очень стыдно. А королева будет огорчена.

– Зовите, – великодушно разрешил я, и спокойно направился в купальню.

Точно зная, без позволения короля никто из телохранителей никогда не прикоснется ни к одной двери в этом крыле.

– Альяна? – голос королевы я услыхал даже сквозь плеск воды.

Закрыл все краны, нехотя вышел из маленького бассейна и обмотавшись мягкой вышитой простыней направился к шару.

– Я здесь. Доброе утро ваше величество.

– Ты здорова? – учтиво осведомилась она.

– Жива, – мрачно буркнул я.

– Я жду тебя к завтраку, можешь поспешить? Камеристка с горничными уже стоят у твоих дверей, они помогут быстро собраться.

Риэлла разговаривала с преувеличенной любезностью… и это меня насторожило. Будь она одна, разговор был бы совершенно иным.

– Мне не требуется гувернантка, – сухо отказался от помощи слуг, – и впускать в свои комнаты никого не собираюсь. Буду через пять минут.

– Камеристка покажет дорогу в столовую, – сообщила напоследок Риэлла и шар погас.

И сам могу ей показать все ходы и закоулки в этом дворце, недобро ухмыльнулся, направляясь в гардеробную. Вчера у меня возникла неплохая идея, и пора было ее проверить. Риэлла упоминала про отправленные сюда платья, а насколько мне помнится, в герцогстве она носила наряды довольно простых и удобных фасонов, особенно, когда в замке не было важных гостей.

Значит у меня будет большой выбор, и очень кстати, что я выше королевы на пол-ладони, ее платья не будут волочиться по полу.

Первое же подходящее для завтрака светло-голубое платье оказалось мне почти впору, небольшой недостаток длины легко скрыли низкие каблучки легких туфель, а шнуровку затянула дополнительная пара рук. Прическу я теперь вообще делал одним движением брови, одновременно с чалмой от ментальных ударов.

Распахнув двери шагнул наружу и едва не столкнулся с ринувшейся навстречу сердитой дамой.