Министерство мокрых дел - Владимир Гриньков

Антон метался между кухней и комнатой, заполняя стол нехитрой снедью, а Ольга осталась со мной. Порывалась было помочь мужу, но он мягко отказался от ее помощи. Поцеловал и сказал:

– Отдохни, родная. Я сам.

Я обнаружил, что он ее нешуточно любит. И яснее стала причина, по которой Ольга старалась не упоминать о Жихареве. Если история их отношений вдруг всплывет, это будет страшным ударом для Бояркова. Для не хватающего звезд с неба экономиста, который живет жизнью, сильно отличающейся от жизни Кости Жихарева. Там, где живет Жихарев, люди посещают дорогие рестораны, передвигаются по городу на роскошных иномарках и отдыхают исключительно за границей. Здесь, в жизни Бояркова, едят пригоревшие котлеты, программу «Вот так история!» смотрят по корейскому телевизору, а по воскресеньям выходят на работу, чтобы не лишиться и той мизерной зарплаты, которую имеют. В этой, боярковской, жизни Ольга оказалась по какому-то чудовищному недоразумению. Она не должна была жить здесь. Должна быть там, где Жихарев. Естественный отбор. Сильнейшим достается лучшее.

– Извините, у нас все по-скромному, – чуть смущенно улыбнулся Антон.

По-скромному: пригоревшие котлеты, отварная вермишель, сыр, вареная колбаса и консервированные помидоры. Из «роскоши» – водка «Финляндия». На зарплату экономиста не разгуляешься.

– Прошу к столу!

Ольга оказалась как раз напротив меня. Глаз почти не поднимала, казалась внешне спокойной, но я видел, что напряжена. Все у нее складывалось неплохо до сих пор. Она любила Жихарева, Жихарев любил ее, и они были счастливы вместе, я сам был тому свидетелем. И вдруг все рухнуло.

– Водочки? – предложил мне Антон.

– Пожалуй.

– Вы же за рулем! – вскинула свои длинные ресницы Ольга.

– Одна рюмка считается допустимой всеми россиянами, кроме гаишников. Да и те в глубине души за нас.

На самом деле я просто хотел снять напряжение. Сегодня был ужасный день. Страшный день.

– Позвольте я скажу тост, – поднял свою рюмку Антон. – За знакомство и за то, чтобы все у нас было хорошо!

Рюмка в его руке чуть подрагивала. Волновался. Я уже увидел, что он за человек. Узнал типаж. Такие всегда не на первых ролях. Они не дураки и не лентяи, но чего-то им всегда не хватает. Жизненной ли злости, спортивного ли азарта. Очень быстро они обнаруживают, что окружающие их обходят в жизненной гонке, и происходит странное – эти люди замыкаются в себе. Они не пытаются догнать ушедших вперед, а лишь объясняют самим себе, почему так получилось. Самокопание становится самоцелью. Разрыв с лидерами увеличивается. Вот и появился очередной аутсайдер. Кто-то же должен быть последним. Он, Боярков, и был аутсайдером. Сейчас вот старательно держал себя со мной на равных. А не получалось. Я видел. И Боярков видел. И Ольга. Она не изменяла мужу. Просто не хотела быть в компании аутсайдеров.

– Я люблю вашу программу, – сказал Антон. – Все сюжеты мне нравятся, без исключения. Потому что у вас там люди настоящие. И поступки их настоящие.

Я увидел, как сжала в руке вилку Ольга. Разговор коснулся нашей программы, а от этого рукой подать до сегодняшних событий, и это ее растревожило.

– Спасибо за комплимент. А то нас и поругивают, случается.

– За что? – заинтересовался Антон.

– Говорят, что над людьми издеваемся. Выставляем их в таком неприглядном виде.

– Помилуйте! – вскинул бородку Боярков. – Но ведь вы же ничего не придумываете! У вас люди такие, какие они есть на самом деле! Вы снимаете скрытой камерой. И человек ведет себя так, как для него естественно. Правда жизни! На миру люди ненастоящие. Пытаются быть лучше. Лицемерят, словом. А вы эту маску срываете. Показываете настоящую цену…

– Антон! – не выдержала Ольга.

– А что Антон? Люди хуже, чем пытаются казаться. Только это я и хотел сказать.

Я не ошибся по его поводу. Именно так он и смотрит на жизнь. Взгляд аутсайдера. Я поймал себя на мысли, что в который уж раз сравниваю их – Антона и Жихарева. У Жихарева совсем другие представления. Может быть, наши взгляды на жизнь и предопределяют меру успеха? Глядя на Бояркова, я готов был в это поверить.

– Вот один из ваших последних сюжетов. Про женщину, которая покупает мебель. За внешним лоском, как оказалось, скрывается – что?

Ольга не напрасно, оказывается, волновалась. Разговор сам собой прикатил туда, где уже было опасно. Там присутствовал мебельный салон, а салон принадлежал Жихареву. Боярков о том, возможно, и не знал. И все равно тема была крайне скользкая.

– Бизнесвумен? К черту! Торговка! Лоточница! Как была в душе лоточница, так и осталась!

– М-да, – на всякий случай подтвердил я.

Ольга терзала котлету и не поднимала глаз. Мне казалось, что она безмолвно умоляет меня соблюдать осторожность.

– Деньги еще ничего не определяют. Ума, во всяком случае, не прибавляют. Как и порядочности, впрочем.

То, что он сейчас говорил, лишь усиливало мое первое впечатление. Я уже успел ознакомиться с особенностями интерьера, и эти особенности позволяли определить круг интересов хозяина. Много книг. Среди них несколько собраний сочинений: Чехов, Горький, Вальтер Скотт. Альбом «Дали». Репродукции картин Дали на одной из стен. В дальнем углу допотопный компьютер. Проигрыватель грампластинок и сами грампластинки: «Битлз», «Пинк Флойд», «Квин» и россыпь прочих, мне незнакомых. Гитара с профилем Высоцкого. И портрет самого Высоцкого за стеклом одной из книжных полок.

– Мы проехали капитализм. Была на нашем пути такая станция, но мы на ней не сошли. И теперь нам нужно что-то другое. А мы все пытаемся вернуться на ту станцию, которую наш поезд миновал давным-давно. – Боярков ткнул пальцем за окно, туда, где была ночь.

Я взглянул на Ольгу. И понял, какие же они чужие друг другу люди. У каждого из них свой взгляд на жизнь. Ольга не согласна с ним. Они хотят сойти на разных станциях. И она бы сошла. Вместе с Жихаревым. Если бы сегодня не случилось то, что случилось.

В конце концов Антон, выговорившись и обнаружив, что никто с ним спорить не собирается, успокоился. Ольга выглядела увереннее. За все время мы так и не коснулись слишком скользких тем, чего она не без оснований опасалась.

– А ведь сегодня ваша программа, да? – вдруг вспомнил Боярков.

Я даже не успел ему ответить, а он уже включил телевизор. Как раз наш канал. Шли новости. Я увидел, как снова напряглась Ольга. И не напрасно.

– Сегодня в Москве произошло преступление, которое уже успели окрестить самым громким преступлением года, – сказала ведущая.

Звякнула о тарелку упущенная Ольгой вилка. Антон впился взглядом в экран. Показывали банк, милицейские машины и сложенные в ряд трупы.

– Налетчики, точное число которых пока не установлено, хладнокровно убили семерых находящихся в банке людей, после чего в течение получаса вскрыли сейфы, принадлежащие индивидуальным клиентам. О размерах похищенного не сообщается, но понятно, что речь идет о немалых суммах. Налетчики скрылись за несколько минут до того, как к месту событий прибыли милицейские наряды.