Красные камзолы. Капрал Серов: год 1757 - Иван Ланков

Ефим нервно дернул плечом, а Архип все так же вполголоса ответил:

– Не канцлер. Вице-канцлер. Здесь хозяином не его сиятельство граф Бестужев. Здешний владетель – граф Воронцов.

Как будто это что-то объясняет, ага.

– А разве город может быть чьим-то частным владением?

– Потому стены и снесли. Не положено в личном имении крепостных стен, – вполголоса проронил Архип.

– А как же тогда…

Ефим поморщился и слегка толкнул меня в плечо:

– Жора, не ко времени сейчас твое любопытство. Других хлопот, что ли, нет? Вот расположимся в городе – тогда местных обо всем и расспросишь, хорошо? Только от нас отстань, ради бога!

Ну ладно, чего уж там. Не хотят говорить – не больно-то мне оно и надо. А Архип еще добавил почти шепотом:

– Не советую к здешним обывателям с расспросами лезть, капрал. Не то место.

Ой, больно мне оно надо! Я что, этнограф, что ли – к аборигенам с расспросами лезть? Просто так спросил, а они тут развели секреты. Да и пес с ними! В любом случае в городе – пусть даже и таком захудалом – жить лучше, чем в деревне.

В Мариенбурге наша рота задержится примерно на неделю. Первая треть пути пройдена. Шутка ли – сотня с лишним верст! Будем дожидаться, пока в окрестностях соберется весь полк. Командир полка и командиры батальонов проведут смотр, оценят, подумают, сделают выводы, а потом уже выступим на следующие сто верст.

Так-то прошли мы очень даже хорошо. От Пскова до Мариенбурга наша рота пролетела за три дня – замечательный результат! Только силы на постной каше и сухарях быстро закончились, я это прочувствовал на себе. Отдых и правда нужен.

Сзади послышалось дробное чавканье копыт по снегу. Капитан Нелидов с адъютантом и поручик Нироннен верхом на конях обогнали голову колонны. Ротный вскинул руку:

– Стой!

Ефим вскидывает ундер-офицерский протазан, который в походе использовал как посох, и дублирует команду:

– Стой!

– Стройся, братцы, – громогласно объявил капитан. – Нам в этом городе стоять долго, так что войдем красиво. Как говорится – по одежке встречают. Мартын, гони сюда обозных, пусть возьмут к себе на сани армяки да тулупы.

Я отошел пару шагов от колонны, снял ранец, бросил туда теплые рукавицы и достал задеревеневшие на морозе положенные к мундиру кожаные краги.

Ротная колонна смешалась, люди спешно снимали с себя партизанскую форму одежды «кто во что горазд, лишь бы тепло», поправляли кафтаны и шейные платки, разматывали скатанные епанчи. Я глянул еще раз на город. Да, тут недалеко. До ближайшего дома метров двести, а до узнаваемых арок гостиного двора меньше километра будет, даже с учетом того, что мы крюк вдоль берега озера заложим. Замерзнуть не успеем. Хотя снимать армяк было жалко. Он теплый, на меху…

Вдоль смешавшихся на обочине дороги солдат протискивались сани ротного обоза.

– Карпыч! Давай к нам! – кричу знакомому вознице.

Через пару минут выстраиваю свое капральство и внимательно осматриваю. Вроде нормально. Шарфы, треуголки, кафтаны – все в порядке. Правда, чулки у всех спрятаны в ранцах до лета, вместо них от башмака до колена – теплые обмотки. Но если не присматриваться – их особо и не увидишь, они у всех скрыты аккуратно застегнутыми на все пуговицы штиблетами. Нормально. Разве что парики растрепанные, ну да время вечернее, вряд ли кто будет присматриваться. Хотя, конечно, надо будет озадачить ребят привести парики в порядок. Город все же, не деревня. Надо хорошо выглядеть.

Тем временем капитан продолжал раздавать указания.

– Мартын! Доходим парадным маршем до площади, потом я к бурмистру, поболтаю с ним насчет квартир для господина полковника, а ты отправляй людей занимать гостиный двор. Весь, до последнего закуточка. Если есть какие купчишки на постое – вышвырни их вон. Людей согреешь, накормишь – ну сам знаешь, чего я тебя учить буду.

– Сделаю, Алексей Андреевич.

– И вот еще что. Видишь вон тот мосток, что идет на остров? Выстави там караул. Если кто из местных по развалинам крепости шарится – гони к чертовой матери. Завтра посветлу оглядимся, как там и что. Как завтра пушкари подойдут – может, их туда поставим, чтобы подальше от домов свое хозяйство расположили.

– Чтобы не взорвалось чего невзначай? – понимающим тоном вставил свои пять копеек молодой подпоручик, что всю дорогу был при капитане за адъютанта.

– Чтобы не сперли ничего, дубина! – усмехнулся Нелидов. – Местные обыватели – народ бедный, а потому ушлый. Чуть что без пригляда оставил – утащат, как пить дать!

– Извините, Алексей Андреевич, – стушевался молодой офицер.

– И вот еще, Мартын, – снова повернулся капитан к Нироннену. – Как весь обоз внутри гостиного двора расположишь – гони нестроевых снег убирать. Солдаты пешком шли, им отдыхать. А те, кто на санях катился, – пусть свои жирки растрясут да наведут порядок.

– Угу, – поморщился Нироннен.

Нелидов добродушно рассмеялся.

– Да не дуйся ты, черт рыжий! Заставлять людей после марша в ночь работать – это не зверство. Порядок надо наводить сразу, пока глаз свежий. А то потом привыкнут, решат, что все так и должно быть, а мы с тобой потом перед полковником стыда не оберемся.

– Угу, – все еще хмурясь, кивнул поручик.

– Давай, двигай роту, – сказал капитан и развернул коня.

– Семенов! Разворачивай знамя. Барабанщики, товься!

* * *

Капитан Нелидов, конечно, пижон, но получилось и правда красиво. Ровной колонной, в зелено-красных мундирах, с развернутым знаменем и под барабанный бой… Правда, снег на кривых улочках сильно мешал. Я все украдкой озирался, не сбился ли кто из моих с ноги, пока на меня Ефим не цыкнул зубом. И правда, нечего мне головой вертеть. Несолидно это.

Рота втянулась на занесенные снегом кривые улочки городишки, а через четверть часа начала строиться на небольшой площади перед городской ратушей, прямо напротив гостиного двора.

Со всех сторон потянулись городские обыватели. Шутка ли – такое событие!

Наверное, так и надо. Теперь если вдруг кто будет спрашивать – все скажут, что Кексгольмский полк вошел в город строем, под барабанный бой, красивыми ровными рядами и в полном порядке. А когда завтра подойдут измученные форсированным маршем пушкари и остальные роты – горожане их пристально рассматривать не будут. Все, первое впечатление произведено, прибывающие в город солдаты больше не новость.

Опять же, бурмистра не надо искать по всему городу. Вон он, услышал барабаны и вышел навстречу из небольшого особняка, выходящего окнами на площадь.

Ундер-офицер Фомин выстроил роту поперек площади, спиной к гостиному двору, лицом к ратуше. Ровные шеренги солдат застыли, вытянувшись во фрунт. Барабаны дали последнюю быструю дробь и затихли. Три ротных офицера верхом на конях двинулись к бурмистру.