Выйти из учительской. Отечественные экранизации детской литературы в контексте кинопроцесса 1968–1985 гг. - Юлия Олеговна Хомякова

зрителю ясно: как бы там дальше ни было, Ромке и Кате придётся нелегко. Ведь у Ромки семья «правильная», а у Кати – «неправильная»: мать Кати, разведённая с её отцом, беременна от молодого мужа, ей некогда «приглядывать» за подросшей дочерью. И то, что эти два советских комсомольца – «из разных детских», с возрастом будет всё заметнее. «Нынешний социальный контекст взывает к трезвости»[83], – осторожно признаёт Л. Кузнецова.

Заметно, что внешние данные исполнителей главных ролей (весьма распространённая пара – высокий парень и низенькая девчонка) отчётливо выражают различие Ромы и Кати по «пятому пункту». Такой опытный и осторожный постановщик, как Илья Фрэз, не мог сделать это случайно. Тем более что выбор актрисы с «неславянским типажом» вряд ли вообще мог показаться необдуманным: Татьяна Аксюта не была школьницей. Уже работавшая в Центральном детском театре в амплуа травести, она заметно не совпадала по возрасту с девятиклассником Никитой Михайлов-ским. Следовательно, для режиссёра выбор именно такой актрисы был важным и неслучайным.

Было ли в этом выборе Фрэза некое смутное предчувствие грядущих межнациональных столкновений? Постепенно уменьшилось, вплоть до исчезновения, число русско-еврейских браков (очевидно, ввиду еврейской эмиграции). Наряду с этим заметно участились браки советских гражданок с иностранцами, чаще всего с целью эмиграции. Или, может быть, дело в том, что изменение самоидентификации с «советский» на «русский» и др. было неизбежным после того, как люди из коммуналок и бараков разъехались по отдельным квартирам и стали там читать всякий «самиздат» и «тамиздат»?

После «Вам и не снилось…» сотрудничество Ильи Фрэза с Галиной Щербаковой продолжилось фильмом «Карантин» (1983), который не имел особого успеха. История маленькой девочки Маши[84], путешествующей по миру взрослых в дни детсадовского карантина, воспринималась как подражание знаменитому «Подкидышу». Однако сейчас и эта картина выглядит как предостережение великого мастера детского кино своим юным зрителям – будущим родителям. В благополучном мире взрослых, занятых заботами о хлебе насущном, Маша оказывается совершенно одинокой, ведь ни у кого нет времени с нею пообщаться. У нынешних детей такая ситуация, всё более распространённая, вызывает различные фрустрации, вплоть до ощущения себя «нелюбимыми» и «лишними» в собственной семье. Не это ли сейчас провоцирует подростков из семей вроде бы не бедствующих на подростковые суициды, не это ли уводит ребят из благоустроенного, но неуютного дома в мир неформальных объединений с их иллюзорным ощущением «братства»? Ведь таких объединений, как всесоюзные организации октябрят, пионеров и комсомольцев, больше не существует. Кинематограф не мог подробно отразить процесс постепенного морального упадка этих общественных организаций, которые когда-то были основаны с благой целью. Однако для искусства такие процессы бесследно не проходят.

Дом пионеров. Картина кризиса общественных организаций

Школьная тема в искусстве для детей советского периода неотделима от пионерской темы. Первым объединением школьников были октябрята, т. е. младшеклассники, готовящиеся к вступлению в пионеры[85]. В конце третьего класса, т. е. последнего класса начальной школы, ребят принимали в пионеры, а в конце седьмого класса – в комсомольцы. То есть уже на третий месяц обучения ребёнок становился членом общественной организации, целью которой было воспитание в духе правящей коммунистической партии. Предполагалось, что лучшие комсомольцы должны стремиться поскорее вступить и в КПСС, и активные члены пионерской и комсомольской организаций представляли собой некий резерв для будущей партийной элиты.

Для начала вспомним экранизации, которые вроде бы не оставили серьёзного следа в истории кино, однако их изрядное количество и особое положение автора первоисточников, уральского писателя Владислава Крапивина, не позволяет пройти мимо них. Его творчество напомнило советским пионерам об их скаутских корнях, к тому времени основательно забытых. Ведь от «юных пионеров» тщательно скрывали даже слово «скаут». Для сравнения: В. И. Ленин, например, не стеснялся исторических корней своего учения, и его работа «Три источника и три составные части марксизма» была обязательна для изучения в школах и вузах. Но основатели пионерского движения, немало переняв от скаутов, практически отмежевались от них. Позже юношеские организации появились в фашистской Италии («Молодые итальянцы» и «Молодые итальянки»[86]) и в нацистской Германии («Гитлер-югенд»), и они так же «открестились» от скаутских корней.

Вот что пишет о скаутах Большая советская энциклопедия: «Скаутизм (от англ. scout – разведчик), одна из наиболее распространённых систем буржуазного внешкольного воспитания <…>. Провозглашая официально “партийную нейтральность”, скаутские организации в действительности имеют ярко выраженную политическую, милитаристскую и религиозную направленность; стремятся отстранить юное поколение от участия в борьбе за революционные и демократические преобразования, изолировать его от влияния материализма и коммунизма. С. проводит в жизнь идею “классового мира” в капиталистическом государстве. Закон скаутов провозглашает каждого члена организации “другом всем”, “другом и братом” любому скауту, независимо от его принадлежности к классу или социальной группе буржуазного общества. Организации для мальчиков – бойскаутов (boyscouts) и девочек – гёрлскаутов (girlscouts) существуют раздельно, но цели и принципы их деятельности в основном одинаковы»[87].

Основные идеи скаутинга разработал английский полковник Р. Баден-Поуэлл (1857–1941) во время Второй бурской войны (1899–1902): именно он придумал всемирный скаутский девиз Be Prepared – «Будь готов!». Определённое влияние оказали также литераторы Эрнест Сетон-Томпсон и Дэниел Картер Бёрд. Книга Р. Баден-Поуэлла «Скаутинг для мальчиков» заинтересовала Николая II, которого не надо было лишний раз убеждать в необходимости допризывной подготовки молодёжи, особенно сельской. Первые отряды скаутов появились в 1909 г. в Царском Селе. Основатель российского (и затем советского) скаутского движения – полковник Олег Иванович Пантюхов. В 1-й Петербургской мужской гимназии преподаватель латыни В. Г. Янчевицкий (впоследствии – детский писатель В. Ян) организовал «Легион юных разведчиков». Развитие российского скаутизма продвинул редактор журнала «Вокруг света» Владимир Попов. К 1917 г. в России было 50 тыс. скаутов в 143 городах. В 1915 г. Николаем Адуевым был написан гимн скаутов – «Будь готов!» на музыку Владимира Попова (автора слов и музыки популярной скаутской песни «Картошка», которую позже привыкли считать пионерской). В годы Гражданской войны большинство скаутмастеров приняли сторону белогвардейцев и интервентов, за что некоторые руководители скаутских организаций в Крыму и на Украине были арестованы ЧК и расстреляны. В 1918–1920 гг. на 2, 3 и 4-м съездах комсомола скаутские группы решено было распустить.

Однако Н. К. Крупская в работе «РКСМ и бой-скаутизм» (1922), критикуя цель и принципы скаутской системы воспитания, сочла возможным использовать некоторые формы работы скаутов: игра, спорт, туризм, хоровое пение, обучение практическим навыкам. Поэтому некоторые «левые» скаутмастеры участвовали в работе по созданию пионерской организации. Так появились гибриды скаутинга и марксизма: «пионерское» движение Иннокентия Жукова; «юкистское» движение «юных коммунистов-скаутов», принявших галстуки красного цвета; городской клуб «Красный скаут»; движение «Лесных братьев»[88]. Однако после окончательного оформления