Заначка на черный день - Сергей Лавров

На это даже Зинка не нашлась что возразить и посмотрела на меня уважительно. Я достала из сумочки фотографии и тем самым окончательно и бесповоротно убедила их в правоте своих слов.

— И как же нам теперь разыскать этого мужика? — озабоченно спросила Зинка, склонившись над снимком, подперев тяжелую, дубовую головушку руками и изображая потуги на мыслительный процесс.

— Агнессочка, ну придумай же что-нибудь! — умоляюще сказала Маргарита. — Ты же у нас всегда была самая умная… самая выдумщица…

Обе с надеждой воззрились на меня. Ага, так вам и надо! Будете знать, кто здесь главный!

— Сложный вопрос… — медленно отозвалась я, с важным видом потирая виски. — Очень сложная задача… решать методом ненаправленного перебора никак не получится. В Питере таких «тойот-коров» штук двести, не меньше… пока все проверишь… Я, конечно, постараюсь что-нибудь придумать, но вы не должны мне мешать. Идите в комнату и сидите там тихо, пока не позову. И никаких дурацких вопросов! Один лишний звук — и гениальное решение может выскочить из поля внимания и уже никогда не возвратиться! Понятно?!

Я затребовала две чашки кофе, сигареты и пепельницу, и пока они суетились вокруг меня, сидела и старательно хмурила брови. На самом деле у меня уже был план, неплохой, по моему разумению, остроумный, а главное — эффективный. Он появился у меня тотчас, как я поняла, что избавиться от самозваных помощниц не удастся, и остается их лишь эффективно использовать. Теперь же мне просто хотелось отдохнуть от суеты, расслабиться, спокойно покурить и попить кофейку в тишине и в одиночестве.

Я развалилась в мягком кресле, которое приперла из комнаты на кухню пыхтящая от усердия Зинаида, закинула ногу за ногу, попивала сваренный Маргаритой черный кофе, пускала синий дым в потолок, стряхивала пепел прямо на пол и ловила кайф, а эти клуши сидели, не дыша, в комнате, в полной тишине, перед выключенным телевизором, пялились друг на друга и боялись шевельнуться, чтобы не помешать моему мыслительному процессу. Когда кофе кончился и мне наскучило валять дурака, я позвала их и объявила, что гениальный план созрел.

— А это не опасно? — дрожащим голосом спросила Маргарита Карловна, когда они обе в почтительном молчании выслушали меня.

— Хватит скулить, Ритка! — решительно объявила Зинаида. — Все едино — скоро все вымрем! Слыхали — в водопроводе новую бактерию обнаружили? Размножается в сифоне раковины, а потом выпускает такие крохотные микробы и отравляет ими весь воздух! И все, кто в квартире жил, в одну ночь задыхаются насмерть!

— Да-да-да! — радостно подхватила знакомую тему Марго. — Сейчас ужасная экология! И квартплата подорожает втрое, слыхали?! Я вчера по телевизору смотрела…

— Стоп-стоп! — вскричала я, припомнив безумные речи трамвайных мудрецов. — Так мы с вами далеко уйдем от темы! Время дорого! Для нас сейчас время — деньги! Как для Рокфеллера! Потом обсудим сценарии конца света, где-нибудь на Канарах, когда поделим наши миллионы. Там для этого созданы все условия: солнце, море, горячий песок и парочка голодных акул для таких любительниц ужасов, как вы. Вставайте — и за работу!

Я торопилась. Даже грязь с одежды счищать не стала. Пусть будет так, для правдоподобия.

Не прошло и получаса, как наша «группа быстрого реанимирования», наконец, оделась и благополучно спустилась вниз. Вид у моих бабок был, конечно, уморительный. Они шикали друг на друга, приставляли пальцы к губам, страшно важничали, округляя глаза, крались на цыпочках по ступенькам лестницы, подозрительно оглядывались — в общем, выглядели как полные идиотки, сбежавшие из дурдома или отпущенные главврачом по причине безвредности и в целях экономии средств. И я, разумеется, с ними. У выхода на улицу Марго вдруг затормозила всеми конечностями.

— Ой, я боюсь! Там снова эта черная кошка! Прогоните ее, пожалуйста, кто-нибудь! Если она перейдет мне дорогу, я, наверняка, погибну!..

Я решительно выглянула из подъезда, исполненная готовности сожрать эту проклятую тварь вместе с шерстью, потрохами и изощренными кошачьими мозгами, придумавшими такое издевательство над венцом творения, высшим существом — человеком. Но активных действий с моей стороны не потребовалось. Едва завидев меня, кошка вскочила, вздыбила шерсть на загривке, молнией взвилась на дерево на высоту третьего этажа и оттуда сердито засверкала зелеными глазищами.

— Выходите! — сказала я, отряхивая ладони, точно Илья Муромец после битвы со Змеем Горынычем. — Путь к достойному уровню жизни свободен!

— Как это тебе удалось? — изумилась Маргарита. — Ты прямо колдунья!

— У Нюськи глаз дурной! — зашептала Зинаида. — Точно тебе говорю — дурной глаз! Животные это шкурой чувствуют! Надо держаться от нее подальше!

— Вот и держалась бы! — бросила я небрежно через плечо. — Кстати, это неплохая идея! Мы с вами втроем — слишком заметная компания. Люди будут оглядываться… а за домом, вполне возможно, кто-нибудь следит.

— Зачем? — мгновенно осипшим голосом спросила Зинка.

— Ну, не знаю… Хотя бы затем, чтобы Риткин сосед не вздумал сбежать от справедливого гнева товарищей по оружию. Поэтому расходимся в разные стороны и встречаемся у метро, на твоем углу, Зина. Маргарита, ты идешь первой, прямо по дорожке! Зинаида — ты минутой позже — налево, через детский садик. Я — замыкающая, пойду направо, дворами, где гаражи. Понятно?

— А почему я первая? — сделала попытку заартачиться Марго. — Я одна боюсь!

— Потому что ты тащишься медленнее всех! — сказала я, подталкивая ее к выходу. — Или, может, хочешь пойти гаражами, где фонари не горят?!

— Нет-нет! — уперлась эта корова руками в дверь. — Я хочу с вами!

— А ты не думай про плохое, — наставительно посоветовала Зинка, отрывая мертвую Маргаритину хватку от косяка. — Ты представляй, что в булочную идешь…

— В булочную? — неожиданно обрадовалась и даже оживилась Маргарита. — В булочную я, пожалуй, не боюсь!

— Вот и ступай себе с Богом! — воскликнули мы в один голос, выталкивая это неповоротливое чудовище взашей из укрытия. — Да смотри, не опаздывай! Ждать не будем! Все как в школе, поняла?!

Уже смеркалось. Мы с Зинаидой приплясывали на промозглом сыром ветру у метро. Маргарита Карловна все не появлялась. Пешеходы сновали мимо нас туда-сюда, озабоченные, нахохлившиеся, недовольные мерзкой погодой и жизнью, машины разъезжали взад и вперед прямо по тротуару… На душе у нас было тревожно. Зинка, потоптавшись, принялась сноровисто и привычно инспектировать мусорные ящики. Я одернула ее:

— Не позорься, будущая миллионерша! Я, между прочим, рядом стою, и мне стыдно!

— Так отойди! — пожала плечами Зинаида. — Подумаешь, цаца! Дай пять рублей одной монеткой, я в автомат сыграю на удачу. А сама, чем торчать без дела, пойди лучше, поищи нашу убогую… куда ее черт занес? Ее вообще нельзя никуда одну отпускать. Может, пристукнули уже где, а теперь за нами охотятся…