Честь Девлина - Патриция Брей

— Мы сами позаботились о наших лошадях, — проговорил Дидрик. Обычно он разговаривал с трактирщиками, потому что им приятнее было иметь дело с земляком. — Нам понадобится пара комнат на ночь и горячая еда, если можно.

Хозяин гостиницы вытянулся в полный рост.

— Мы можем предложить куда больше, чем просто горячая еда. Вы присоединитесь к моей семье за зимним пиром. Нам будет приятно видеть сегодня гостей — прямо как дома. Здешние варвары — мрачный народ и не понимают, что сегодня всем надо веселиться.

Дидрик кашлянул, Стивен переступил с ноги на ногу.

Девлин шагнул вперед и откинул капюшон, открывая лицо.

Хозяин гостиницы побледнел.

— Сэр, я, конечно же, не хотел вас обидеть. Я просто не знал…

— Ничего страшного, — проговорил воин. — Уверен, что мои друзья с удовольствием присоединятся к веселью. А что до меня, я такие вещи не ценю и лягу пораньше.

У него были собственные планы на эту ночь, и они не включали в себя празднование. Однако лишать Стивена и Дидрика веселья Девлин не собирался.

Вскоре все устроились в своих комнатах. Избранный занял большую, а его друзья поселились в другой, на противоположной стороне коридора. Дочь трактирщика, Эдит, притащила горячей воды для умывания и явно понравилась лейтенанту.

Хозяин гостиницы, которого звали Венделл, лично принес поднос с едой в комнату Девлина. Готовили здесь превосходно, но воин съел немного и вскоре отставил поднос в сторону.

В дверь постучали.

— Входите, — сказал он.

Дверь распахнулась и внутрь вошли Дидрик и Стивен. Оба сменили пыльную дорожную одежду на более нарядную и чистую.

— Ты не присоединишься к нам? Середину Зимы лучше встречать с друзьями, а наши хозяева сочтут твое присутствие за честь.

Девлин покачал головой.

— Я не в настроении веселиться. И это ваш праздник, а не мой. Мне и одному будет неплохо.

— Не хочется оставлять тебя…

— Мне не нужна нянька. Идите, наслаждайтесь праздником, улыбайтесь шуточкам Эдит. Только не пейте слишком много, потому что с больной головой или нет, выедем мы рано утром.

— Как прикажешь, — улыбнулся Дидрик.

— А ты собираешься уснуть здесь, — спросил Стивен, — или все же отметишь День Поминовения?

Не в первый раз менестрель удивлял своего друга знанием кейрийских обычаев. Стивен мало знал о кейрийцах, когда они познакомились, но с тех пор, видимо, изучил культуру этого народа, даже язык освоил. Видимо, свитки, по которым он учился, описывали кейрийские верования, при этом странным образом оставляли в стороне то, на чем строилось все общество, а именно священный долг гостеприимства и связь между женщиной и землей.

Девлин понимал, что интерес музыканта к обычаям его народа должен только радовать, а вместо этого воину сделалось не по себе. Он предпочитал, чтобы его не понимали слишком хорошо.

— Я отмечу эту ночь, — проговорил кейриец, чувствуя на себе любопытный взгляд Дидрика.

— Тогда можно мне присоединиться к тебе? Я буду бодрствовать рядом, как друг.

Девлин поколебался. Ему стало интересно, почему Стивен просит об этом. По-дружески? Или как менестрель, который всегда стремится узнать тайное, чтобы добавить еще кусочек в мозаику легенды об Избранном?

Молчание тянулось, пока не стало неловким. Стивен открыл рот, словно собираясь что-то сказать, однако Девлин опередил его:

— На восходе луны. Если хочешь, можешь присоединиться ко мне в это время.

Стивен смотрел, сверкая глазами от любопытства, как Девлин поставил на землю перед собой медную чашу. Огонь бросал отсветы на полированную металлическую поверхность, бедный сосуд казался золотым. Музыкант поежился — от земли веяло холодом.

— Хаакон, лорд Закатного царства, я, Девлин, сын Камерона и Талайт, теперь именуемый Девлин Избранный, приветствую своих мертвецов. Да облегчится их ноша благодаря моей памяти о них.

Он вынул кинжал из-за пояса и уколол им большой палец левой руки, поднес к чаше и выдавил несколько капель крови.

Затем Девлин вернул кинжал на пояс и вынул флягу с медовой водкой. Вытащив пробку, он налил немного в сосуд, и прозрачная жидкость окрасилась алым. Потом воин и сам приложился к горлышку.

После он протянул флягу Стивену, сидящему справа от него.

— Пей!

— Это часть обряда? — спросил тот.

— Нет, но сегодня холодно, и спиртное согреет твою кровь.

Стивен кивнул и сделал долгий глоток. Он еще не сумел привыкнуть к крепкому напитку и все-таки отважно выпил, перед тем как вернуть флягу Девлину.

— А что теперь? — спросил Стивен голосом, слегка охрипшим от водки.

— Теперь ждем, — пожал плечами Девлин.

Он не стал говорить вслух о своих надеждах. Они были такими хрупкими, что неосторожное слово могло разрушить их. Вместо этого воин оторвал взгляд от огня и осмотрелся. При тонком серпике луны можно было различить лишь силуэты. Каменная стена, отделяющая поле от гостиницы, закрывала их со спины. Слева, недалеко от них, два молодых дуба тянули к небу ветви. А вдалеке был виден свет костра, там, где жители деревни устроили собственный ритуал.

Девлин мог присоединиться к ним, но решил не мешать сельчанам, навязывая свое общество. По крайней мере в этот год с ним был Стивен, напоминая о том, что теперь у него снова есть друзья и ремесло.

К тому же это бдение сильно отличалось от предыдущего. Тогда ему пришлось провести полный ритуал, выкупая души убитой семьи. На сей раз не требуется облегчать путь погибших друзей или родных. Вместо этого он просто отдаст им дань почтения и послушает мудрые слова, если умершие захотят их высказать.

Они сидели в тишине, а луна постепенно поднималась над горизонтом. Стивен внимательно смотрел на огонь, и то и дело друзья прикладывались к фляге.

Девлин не сводил глаз с языков пламени, в глубокой задумчивости вспоминая всех своих умерших. Когда-то в их число входили только семья и лучшие друзья, теперь добавилось и несколько врагов. Вскоре после того, как он стал Избранным, Девлин научился хладнокровно убивать тех, чьи преступления заслуживали высшей меры наказания.

Уже более чем один человек встретил смерть от руки воина, и на его душе лежала тяжесть вины за эти убийства — пусть они и были оправданы. А если Джорск отправится на войну, ему придется нести бремя все новых смертей, когда армия вступит в бой с врагом.

Изумленный вздох Стивена вернул его к реальности.

— Смотри, — сказал менестрель, указывая на дальнее поле.

Девлин отвел глаза от огня и, моргнув, принялся вглядываться в темноту. К ним плыл серебристый туман. Приближаясь, он сгущался, пока не стал настолько плотным, что через него перестало быть видно все остальное.