Седьмая встреча - Хербьерг Вассму

Ей захотелось попробовать нарисоватьчто-нибудь живое, а не только предметы, которые были у нее в комнате. Оназаманила к себе хозяйскую кошку и посадила ее на подоконник, налив ей вблюдечко молока. Кошка вылакала молоко и некоторое время сидела, умываямордочку, потом спрыгнула на пол и, мяукая, пошла к двери. Рисунок так иостался незаконченным.

Остаток недели Руфь после школы никуда неходила, она только рисовала. Конечно, можно было взять бумагу и уголь ирисовать где угодно, мотивов было достаточно. Но тогда люди могли усомниться, всвоем ли она уме. Поэтому Руфь рисовала только дома.

* * *

Почти каждый день Руфь мечтала, чтобы у неебыл близкий человек, которому она могла бы показать свои рисунки. И на когомогла бы опереться. Мальчики в школе вели себя слишком по-детски. Иногда онамечтала пойти в город и найти Горма. Наверное, многие могли бы сказать ей, гдеживет Горм Гранде.

Она помнила ту встречу на собрании в молельномдоме, когда она была там вместе с Эмиссаром. Все испортила кружка дляпожертвований. Он просто ушел, словно она была пустым местом. Но все-таки унего дернулся уголок рта. Это и убедило ее в том, что это именно он. Про каменьон не упомянул, хотя она и сказала ему, что это она. Люди, владеющие большимимагазинами, быстро все забывают. Мать всегда вздыхала, когда говорила обогатых.

Руфь сама не знала, как бы она поступила, дажеесли б узнала, где он живет. Нельзя же просто прийти в чужой дом и сказать, чтоона хочет его видеть.

Зато каждый субботний вечер она танцевала рок.У одного из мальчиков был проигрыватель. Он приносил его на школьные вечера.Рок — быстрый танец. И жизнь шла быстрее, когда Руфь кружилась в танце. Чембыстрее, тем лучше. Руфь упивалась этой стремительностью. А с кем танцевать, ейбыло безразлично.

Сэкономив на еде, она купила себе туфли длятанцев. Иногда ей приходило в голову, что, если бы Эмиссар увидел, как взлетаетв танце ее черная юбка из тафты, он бы непременно увез ее домой. Но он этого невидел. Самое лучшее на Материке было то, что никто из островитян ее не видел.

* * *

Мать написала Руфи, что бабушка сдала дедушкиндомишко иностранцу, который не говорит по-норвежски. Всем это казалосьподозрительным. За ним следили, едва он сошел на берег с матросским мешком ибелой собакой с темными пятнами. Его ждала не только бабушка, многие ужепрознали, что она сдала ему дедушкин домик. Йорген четыре дня пилил дрова.Сложил их в сенях, так что постояльцу не придется выходить за топливом в дождьили в холод.

Мать писала, как неприятно, что люди в лавкесудачат о бабушке и гадают, сколько она получила за свой домик. Эмиссар пыталсярасспросить ее, но бабушка сделала вид, что не слышит его. Поэтому они незнают, что отвечать людям на их вопросы.

Руфь поняла, что Эмиссар недоволен тем, чтобабушка взяла в постояльцы иностранца, хотя и не к себе в дом. Однако всеобернулось благословением Божиим, писала мать, потому что Йорген сразу жеподружился с собакой иностранца. Через неделю они стали уже неразлучны. Онпостоянно торчит у этого англичанина. Теперь бесполезно просить его помочь подому.

По своему обыкновению, она писала и о том, чтоЙоргену приходится несладко. После отъезда Руфи его стали звать Йорген Дурачок.Пока на Острове не появилась эта собака, Йорген разговаривал вслух сам с собой.Несколько раз он при людях кричал, что ему не с кем разговаривать. Раньше с нимтакого не бывало. К тому же он вырос и стал сильным. И еще этот его финскийнож. Мать писала, что люди его боятся. Тетя Рутта считала, что ему не следуетвсюду ходить с ножом, и мать просто не знала, как быть. Поэтому собакаоказалась благословением Божиим. Теперь Йорген больше уже не путается подногами у соседей.

Но англичанин заставляет Йоргена оказывать емуразные услуги, поэтому они никогда не знают, где его искать. Или же он беретЙоргена с собой в лавку, чтобы тот показывал, что англичанин хочет купить. Этотиностранец не в состоянии правильно назвать ни одну банку консервов. Все толькодиву даются, как Йоргену удается понять, что англичанину надо, и показать нанужную вещь.

Мать считала, что люди давно привыкли бы кэтому англичанину, если бы не его собака. Никто на Острове никогда не виделтакого пса. Скоро будут выпускать овец, и потому люди послали к англичанинушкольного учителя, чтобы он попросил того держать собаку на привязи. Сначалаэто не возымело действия. Тогда учителя послали во второй раз и велели передатьангличанину, что, если они увидят его собаку бегающей на свободе, ее повесятили пристрелят. Это помогло.

Многим казалось подозрительным, что взрослыйчеловек болтается по горам с блокнотом и что-то в нем царапает. С ним нельзяпоговорить даже о погоде. Одному Богу известно, на что он живет. Кое-ктопытался вызнать у него, кто он и откуда приехал, но англичанин только улыбалсяи дергал себя за бороду.

Теперь мать писала чаще, чем прежде. И ееписьма были полны рассказов об англичанине, собаке и Йоргене. Что ему здесьнадо, этому англичанину? В лавке высказывалось много предположений. Может, онбежал из тюрьмы. А может, приехал из Австралии. Ведь там тоже говорят по-английски.Как бы там ни было, по мнению матери, он не американец. Те иначе произносятслова. И если бы он приехал из Америки, он был бы более обходительным. Школьныйучитель уверен, что англичанин не преступник, объявленный в розыск, а простобродячий художник.

Но людям всегда кажется, что за ними наблюдаюти все про них записывают. Словом, держат за дураков. Бабушка ни в чем такоминостранца не подозревает. Она радуется, что он починил крышу на домишке и невзял с нее за это денег. Такой прочной крыши у них еще не было. А мать такрадовалась за Йоргена, что все остальное ее не интересовало.

Прочитав письмо матери, Руфь представила себеЙоргена, идущего по берегу рядом со старым человеком и собакой на поводке. И ейхотелось, чтобы этот человек подольше задержался на Острове.

* * *

Руфь с классом ездила в город. Она заранеерадовалась этой поездке. Ночевать они должны были в какой-то школе, спать — вспальных мешках.

Вечером в городе они с Бодиль и Анне,девочками из ее класса, пошли в кино. Идя по улицам, Руфь думала, что можетвстретить Горма. Верить в это она, конечно, не верила, но ведь такое вполнемогло случиться. Особенно пока они стояли и ждали, когда их впустят в зал. Ейочень хотелось встретить его. И вместе с тем, она страшилась этой встречи. Весьфильм она думала о том, что после сеанса он, возможно, будет стоять и курить удверей кинотеатра. Как ей тогда поступить? Потом она подумала, что он, может,вообще не курит. В таком случае он сразу уйдет домой.

— Ты кого-то ждешь? — спросила Бодиль, когдаони - 11 МАЙ у кинотеатра.

— Нет, кого мне ждать?

— Ты так вертишь головой, что того глядисвернешь себе шею, — засмеялась Бодиль.

Конечно, Руфь могла бы все сказать подругам.Так, между прочим. Что она высматривает Горма Гранде, потому что ни делась сним раньше. Они сделали бы большие глаза и спросили, не в родстве ли он с«Гранде & К°» на Стургата. Нет, это было бы глупо, и она не стала ничегообъяснять.