На грани острых ощущений - Кэтрин Манн

Он указал на бухту, когда фейерверки осветили небо. Голубой свет отражался на воде. Вспыхнул еще один фейерверк. Потом еще один. Яркие огни мерцали на ночном небе.

– О, как великолепно! Должно быть, папа специально заказал салют у планировщиков вечеринок. Жаль, что я не предусмотрела этого.

Ройс снова взял ее руку:

– Салют заказал я.

От удивления она не знала, что сказать. Потом подняла свою маску, чтобы лучше видеть Ройса. Он не надел свою маску после выступления.

– Как приятно, что ты сделал это ради них, – осторожно заметила она, запрещая себе видеть в его поступке слишком многое.

– Это ради тебя, – сказал он.

От волнения она затаила дыхание, в ее душе затеплилась надежда.

– Потрясающий салют.

– Ты потрясающая, – ответил он.

Она пригладила рукой лацкан его смокинга:

– Ты хорошо выглядишь. Но я люблю, когда на тебе футболка с логотипом Массачусетского технологического института. – Она посмотрела на него снизу вверх. – Меня поразило твое заявление о вложении денег в проект. Я почти боюсь надеяться.

– В надежде нет ничего плохого. – Он обвел ее подбородок большим пальцем; его прикосновение будоражило чувства, которые она старательно сдерживала.

– Довольно необычное заявление для ученого, – произнесла она.

– Чем больше я узнаю, тем лучше понимаю, что в жизни есть вещи, противостоящие логике. Ты, мы… За то, что между нами было, стоит бороться.

Значит, она для него единственная в своем роде. Не замена бывшей невесте.

– Я согласна быть твоей единственной, – сказала Наоми. Теперь она готова быть с ним без всяких оговорок.

Он улыбнулся и обнял ее за плечи:

– Ты должна знать, что я люблю тебя. Я любил тебя всегда, хотя старался это отрицать.

– Я отлично тебя понимаю. Это страшно, но очень интересно. Я тоже тебя люблю, Ройс Миллер.

– Слава богу, – произнес он, вздохнув с облегчением, потом обнял Наоми и подтвердил свое признание поцелуем, который был горячее любого пламени.

Они полюбили друг друга еще до первого расставания. Они просто не знали, как упорно им придется поработать, чтобы их любовь продолжалась. Чтобы защитить эту любовь. Лелеять ее. Теперь их связь стала глубже и сильнее.

Пусть Ройс не назвал Наоми родственной душой, как она того хотела, но он постоянно доказывал ей свои чувства. Он был рядом с ней не только ради близняшек, но и ради нее самой. Он следил за тем, чтобы у нее было все необходимое. Если ее дети будут счастливы и в безопасности, она тоже будет счастлива и в безопасности. Да, он любил ее девочек, но он также любил ее. Так же сильно, как она любит его.

Ройс прижался лбом к ее лбу:

– Наоми, ты моя любовь, моя жизнь и моя родственная душа.

Она слышала волнение в его словах, чувствовала искренность в его голосе. Она знала раньше, что он любит ее дочерей, и это было для нее крайне важно. Но теперь она понимает, что Ройс влюблен в нее и хочет быть с ней, как и она жаждет быть с ним.

Улыбаясь, она отклонилась назад.

– По-моему, нам надо устроить праздник для двоих.

Он улыбнулся:

– Я в твоей власти.

Она обняла его руками за шею:

– Сначала поцелуй меня.

– Да, мэм. – Он одарил ее многообещающей улыбкой.

Месяц спустя

Некоторые женщины мечтают выйти замуж в церкви, держа жениха за руку.

Некоторые хотят выйти замуж дома, наблюдая, как мужчина их мечты восхищенно смотрит им в глаза.

Но Наоми не могла придумать ничего лучше, чем давать брачные клятвы на леднике. Она официально выходила замуж за любимого мужчину и отца своих близняшек.

Сейчас, стоя на взлетно-посадочной полосе и приветствуя свою семью, прилетающую на гидросамолетах, Наоми танцует. Свадебная церемония оказалась лучше, чем она надеялась. На ней свадебное платье с длинными рукавами и облегающий белый атласный жакет с белым мехом на капюшоне. На Ройсе смокинг, шляпа и сапоги.

Скрипки и небольшая арфа играли современные версии старых песнопений инуитов, которые любила бабушка Наоми. Это был ее способ почтить бабушкину память. Ей казалось, что дух ее бабушки присутствует на церемонии и радуется за нее. Наоми стояла под большим гобеленом со сценами из жизни инуитов; гобелен служил навесом над столом с едой, накрытым для праздника.

А вокруг была великолепная Аляска и горы, покрытые снегом. И много-много прозрачного льда.

Мир вокруг сверкал, наполняясь жизнью и радостью; никакого другого украшения для свадьбы не требовалось. На Аляске Наоми и Ройс всегда чувствовали себя в гармонии; именно здесь они оба надеялись проводить больше времени вместе. Она с наслаждением слушала воркование своих дочек и разговоры ее шумной семьи.

Прошедший месяц Наоми и Ройс строили планы по поводу свадебной церемонии и их будущей жизни. Она была готова немного отдалиться от семьи Стил и жить своей семьей. Они решили поселиться в старинной хижине с близняшками, но потом поняли, что им надо больше места. Им необходим просторный дом для семьи, в котором у Ройса будет возможность время от времени уединяться ото всех. Они купили огромный дом на окраине Анкориджа; к нему прилагался сарай, который Ройс переделал под свой офис.

И им определенно потребуется дополнительное пространство, как только Анна и Мэри начнут ползать за яркими деревянными счетами, которые им купил Ройс.

Шана и Чак остановились напротив них, плечом к плечу. Они не прикасались друг к другу, между ними сохранялись напряженные отношения, как и прежде. Шана продолжала собирать сведения о Милле Джонс и разыскивала ее по всей Канаде. Наоми была уверена, что, если Милла представляет для них опасность, Шана достанет ее из-под земли.

Сжав руки Наоми, Шана наклонилась к ней и прошептала:

– Не волнуйся. Если твоя сестра жива, мы найдем ее.

Наоми сжала ее пальцы:

– Я знаю. Спасибо. – Она крепко обняла Шану и прибавила: – Спасибо, что присмотрите за Анной до нашего возвращения.

– Я сделаю это с радостью, – сказала Шана, в ее глазах читалась тоска. Она очень хотела родить ребенка. – Хорошо, что Делани и Берч присмотрят за Мэри.

Наоми посмотрела на сестру, которая качалась из стороны в сторону, держа на руках ребенка; Берч пристально смотрел на ребенка поверх ее плеча. Прямо у них за спиной Джек и Джинни целовались, пока их никто не видел.

Ройс усмехнулся:

– Надеюсь, обе девочки будут спать, а не бодрствовать всю ночь, заставляя с ними играть.

Наоми закатила глаза, смеясь вместе с ним: