Слишком красивая, слишком своя - Татьяна Тронина

К ним подошел небритый мужчина в свитере и джинсах – образец богемного стиля.

– Лиля, детка, сто лет тебя не видел… – сердечно поцеловал он Лилю.

– Надя, это Артур Сипягин, он фотохудожник. Артур, это Надя, она занимается переводом художественной литературы…

– У нас много общего, – Артур схватил Надю за руку, поцеловал ее, прикоснувшись колючей щекой, стал смотреть пристальным и цепким взглядом, точно раздевал. – В вас что-то есть, Надя. Яркие цвета, нежная кожа… Ренессанс… Ближе к зиме у меня намечается выставка – я бы вас взял в модели. Не хотите сфотографироваться?

– Я подумаю! – засмеялась она.

– Надька, Артур очень известная личность, его работы публикуются во многих журналах, – светским тоном сообщила Лиля.

– Айн момент… – Артур вдруг вскочил, сунул Наде визитку и куда-то убежал.

– Он тебе как? – тут же спросила Лиля.

– Ничего, – пожала плечами Надя.

– Дурочка, он классный! Только сразу предупреждаю – это ненадолго, такой уж у него характер. Возможно, только на один вечер.

– Ну и ладно! – отчаянно согласилась Надя. От мартини она почувствовала себя храброй и независимой. Она была готова на все, лишь бы забыть Леона Велехова! Ну, и заодно стереть ненужные воспоминания о сегодняшнем визите Прохорова. – Ой, а это кто там, возле колонок? Какой милый…

– Дурочка, это Жени, она трансвеститка!

– Женщина? – удивилась Надя.

– Ну да! Вернее, была ею. А что, можно вас познакомить… Или такое приключение для тебя чересчур экстремально?

В это время к ним подобралась Зина Трубецкая, хватавшаяся по пути за спинки кресел для поддерживания равновесия на своих обычных бесконечных каблуках.

– Лилечка, как ты тут, мое золото? Почему Адама с собой не захватила?

– Зизи, ты знаешь, Адам не тусовщик, он на такие мероприятия не ходит…

– Разве?.. – многозначительно подняла брови Зина. На ней был очередной бурнус, сегодня – желтого цвета – и золотой тюрбан из парчи с шуршащим, перекинутым на грудь концом. Надя вдруг в первый раз заметила, что бровей у Зины нет – лишь искусно нарисованные карандашом стрелки на надбровных дугах.

– А то ты не знала! – сердито воскликнула Лиля.

Зина явно что-то знала.

– Его, говорят, два дня назад видели у Мардарьевского, на одном приеме… – равнодушно сказала Зина, усаживаясь в кресло.

– Ну и что? – вдруг разозлилась Лиля.

– Мардарьевский – это гендиректор «Севзапнефти», – пояснила Зина.

Надя слушала их обеих, ничего не понимая.

– Адам – деловой человек. Он бывает у многих, – сквозь зубы произнесла Лиля и схватила у проходящего мимо официанта бокал с подноса. – Твое здоровье, Зизи…

– У Мардарьевского дочь Дарина, девятнадцати лет, – Зина тоже цапнула себе бокал.

– Ах, ты об этом… – громко засмеялась Лиля. – Ой, Зиночка, я давно его не ревную! Да и он меня тоже. Мы свободные люди и не делаем драмы из обычного флирта…

Зина Трубецкая заерзала на кресле, шурша парчой и звеня золотыми подвесками.

– Лилечка, ты кое-что упускаешь из виду, – ласково обронила она, опрокинув в себя бокал. – С дочерью Мардарьевского нельзя флиртовать. На ней можно только жениться.

Лиля так захохотала, что пролила мартини на свое розовое платье.

Зина Трубецкая, увидев кого-то в толпе, шустро поднялась на ноги и заковыляла в ту сторону.

– Что такое? – спросила Надя, помогая Лиле найти салфетку, чтобы промокнуть пятно. – С чего ты вдруг разволновалась? Адама ревнуешь, да?..

– Вот еще! – засмеялась Лиля еще громче. – Делать мне, что ли, нечего…

Но с этого момента вечеринка покатилась под откос. Лиля начала поглощать мартини в таком количестве, что очень скоро едва могла стоять на ногах. Она хихикала и твердила всем подряд, что ей на все наплевать и что она современная женщина без комплексов…

Неожиданно из толпы снова вынырнул Артур.

– Все, Лильке больше не наливать! – строго заявил он. – И вообще, мне тут надоело. Поехали ко мне.

«Будь что будет!» – решительно подумала Надя. Вдвоем с Артуром они подхватили Лилю под руки (та еще умудрилась по пути схватить со стойки початую бутылку какого-то ядовито-синего ликера и не хотела ее выпускать из руки) и такой тесной компанией вышли из дома.

Лилю затолкнули на заднее сиденье потрепанного «Вольво» Артура. И она отчаянно пила ликер прямо из горлышка и хохотала… Отнять у нее бутылку не было никакой возможности.

Через полчаса они были у Артура – в огромной студии, располагавшейся в подвале какого-то комбината. Сама местность вокруг была настолько мрачной, что Надя, когда спускалась вниз по ступеням, прониклась полной уверенностью, что никогда отсюда на свет божий не вернется. Артур нес Лилю под мышкой…

Но в студии, когда вспыхнул свет под потолком, оказалось неожиданно уютно – пластиковая белая мебель, множество светильников, везде были разложены драпировочные ткани…

Лиля, которую Артур положил на широкий диван, сладко спала, прижав к груди пустую бутылку.

– Умаялась она, бедная… – сочувственно произнес Артур. – У меня где-то было виски.

Он принес стаканы, налил себе и Наде. «А он ничего, интересный», – думала она, разглядывая Артура. Он тоже смотрел на нее – все тем же тяжелым, напряженным взглядом, словно мысленно продолжая снимать с нее одежду.

– У тебя есть идея? – неожиданно спросил он.

– Какая еще идея? – опешила Надя.

– Иногда она бродит совсем близко, но никак не можешь ухватить ее за хвост… Чертова выставка – времени до нее осталось совсем немного, – пробормотал Артур, потирая рукой небритый подбородок. Виски Наде не понравилось, и она отставила в сторону недопитый стакан. – Скажи, есть сюжеты, которые тебе интересны?

– Есть, конечно… – кивнула Надя неуверенно – она все еще не могла понять своего собеседника. – Взять, например, древнегреческую мифологию – если подумать, то вся современная литература вышла из нее. Те же сюжеты, те же страсти…

– Точно! – Артур даже подскочил на месте, схватил Надин стакан и залпом допил виски. – Боги и герои! Ну же… скажи мне имя!

Надя сейчас помнила одно-единственное имя. То, которое было связано с Леонтием Велеховым. И любовью к нему, от которой следовало немедленно избавиться.

– Даная, – тихо произнесла, почти прошептала она, пока еще не понимая, чего от нее добивается Артур. Возможно, этот разговор – прелюдия к любовной игре?

– Точно! Она!!! – завопил Артур.

Лиля во сне что-то забормотала. А Артур как будто сошел с ума. Он полез на какие-то полки, что-то свалил, потом бухнул на стол большой альбом, стал лихорадочно листать его.