Крестовые походы. Миф и реальность священной войны - Пьер Виймар

Основы будущего княжества Антиохийского были заложены еще во время наступательных действий большой армии крестоносцев. Мы рассказали о многочисленных осложнениях, которые были вызваны соперничеством Боэмунда и Раймунда Тулузского, боровшихся за право владения городом и прилегающими территориями. После возобновления крестового похода лотарингцы, фламандцы и лангобарды надолго задержались в огромном городе, прежде чем решиться направиться к Иерусалиму. Боэмунд несколько дней сопровождал Готфрида и графа Фландрского, а затем внезапно вернулся в Антиохию. В действительности он опасался императорского нападения на город, который все с большей уверенностью считал своим. Это опасение было отнюдь не беспочвенным, поскольку прежде чем направиться к Иудее, Раймунд Сен-Жилльский препоручил Латтакию (в античности Лаодикею Сирийскую, а в средние века — Ла Лиш) своим византийским союзникам. Более того, в этом городе находился лучший во всей Северной Сирии порт, гораздо более безопасный, чем ненадежная бухта порта Св. Симеона (Судена). Это место обеспечивало зарождавшемуся нормандскому государству естественный выход к морю: доверив Латтакию византийцам, граф Тулузский задушил в зародыше нормандские стремления к развитию Антиохии. Для империи Алексея Комнина Латтакия, находящаяся в непосредственной близости от Кипра, была идеальной базой для похода на Северную Сирию. Если бы Боэмунд со своими войсками участвовал в походе на Иерусалим, нет никаких сомнений, что византийский корпус, которому помогли бы оставшиеся в Антиохии провансальские гарнизоны, без труда присоединил бы большой сирийский город к Империи. Поэтому нормандский вождь предпочел следить за сохранностью своих владений, а не гоняться за химерами священной войны и освобождения Святого Гроба.

Первой принятой мерой безопасности было изгнание из Антиохии провансальских гарнизонов (обосновавшихся во дворце Баги-Зияна и в башнях у ворот Моста), это произошло, как только Раймунд Сен-Жилльский достаточно углубился в земли Палестины. Вторым этапом — попытка овладеть Латтакией, но город был укреплен, там было много воинов и достаточно провизии; нехватка кораблей усложняла задачу. Нормандец не имел под рукой ни одной эскадры, чтобы блокировать порт, поскольку латинские суда, курсируя вдоль берегов Финикии и Палестины, снабжали поход продовольствием.

Однако помощь неожиданно пришла с моря: пизанский флот, насчитывающий двести кораблей, которыми командовал архиепископ Пизы Даимберт, направился на Восток с целью поддержать поход. Эта армада начала набивать руку, грабя и убивая обитателей византийских островов — Корфу, Кефалонии и Занты; немного позже она взяла большую добычу в Эгейском море, а точнее — в Самосе, после чего преследуемая императорским флотом под командованием нашего старого знакомого византийского турка Татикия направилась на юго-восток. Этот наполовину пиратский, наполовину крестоносный флот тщетно пытался пристать к берегам Кипра и, когда ему это не удалось, присоединился к войскам Северной Сирии. С первой встречи Даимберт и Боэмунд почувствовали взаимную симпатию и решили помогать друг другу во всех начинаниях. Первой задачей союзников стало завоевание Латтакии. В то время, когда Боэмунд осаждал городские стены с суши, пизанский флот отрезал выход к морю и завладел укрепленной внешней гаванью. Все бы пошло как нельзя лучше, если бы граф Тулузский, одержав победы в Палестине, именно в этот момент не появился в Северной Сирии. Он яростно накинулся как на Даимберта, так и на Боэмунда, которого знал как человека беспринципного и жадного до наживы. Нормандец и слышать не хотел о том, чтобы отдать завоеванный город, но Даимберт сумел вывернуться, обратив все в сцену из итальянской комедии. Он выступил навстречу Раймунду, стал петь дифирамбы героям, освободившим Гроб Господень, а на слова Раймунда Сен-Жилльского, упрекавшего его за нападение на христианский город, отвечал, что Боэмунд описал ему византийцев как еретиков, турецких приспешников и врагов Святой Церкви Христовой (на Корфу, Занте и Кефалонии, на Самосе, Родосе и Кипре у пизанцев, конечно же, не было случая убедиться, что перед ними находились христиане)! «Поскольку доблестный граф Тулузский, самый знаменитый предводитель христианского ополчения, утверждал обратное, флот поспешил снять осаду, а сам Даимберт просил прощения за свою ошибку!» Итак, граф Раймунд смог войти в Латтакию, где Тулузский стяг развевался рядом с императорскими знаменами.

Подведем итог расстановке сил, сложившейся в Северной Сирии. Латтакия находилась в руках Раймунда Тулузского, все больше и больше поддерживающего интересы Византии. Пизанский флот зимовал на нормандской территории, ожидая прихода весны, чтобы начать приносящие добычу военные операции. Боэмунд хватался за малейшую возможность увеличить свои владения; будучи одним из тех немногих исторических предводителей похода, кто еще не дошел до Иерусалима, он пускается в путь в 1099 г., чтобы встретить в Святом граде праздник Рождества. Даимберт и граф Эдесский Балдуин Булонский сопровождают его. Сила этой армии была столь значительна, что на протяжении всего пути никто не искал с ними стычки.

В Иерусалиме Боэмунд в свою очередь изыскивает возможность оказать услугу Даимберту, выдвинув его на пост патриарха Иерусалима (хроники, в основном неблагосклонно расположенные к церковной партии, лицом которой стал этот властный прелат, часто намекали на значительную сумму, благодаря которой архиепископ Пизы смог заставить замолчать совесть некоторых людей). Арнульф де Роол, первый избранник на патриарший престол, был столь нелюбим, что его выборы легко были признаны недействительными.