Леди уходят красиво - Юлия Бузакина

решил за них Кулагин. – Как-нибудь перебьемся. Там есть диван?

– Да. Но он используется в гостиной и не раскладывается.

– Тогда замените его раскладывающимся.

– У нас нет свободных диванов, извините, – дрожащим голосом объясняла администратор, и ее щеки пылали от досады. – Мы не станем таскать диваны из номера в номер из-за вашей оплошности.

– Просто великолепно! – прошипела Варя, щеки которой тоже пылали от смятения при мысли о том, что ей придется делить номер с Германом.

– Давайте сюда ключи от номера, мы с Варварой Сергеевной как-нибудь разберемся на месте, – буркнул Кулагин и всунул девушке свой паспорт.

– Как мы разберемся?! – причитала Варя по дороге к лифту. – Я люблю комфорт. Я предпочитаю жить одна! Я не смогу расслабиться ни на минуту! У меня полупрозрачный халатик, и… и это ужасно!

– Ну, видеть тебя на стадионе в спортивном костюме было довольно приятно. Думаю, в полупрозрачном халатике ты выглядишь еще лучше, – нажимая на кнопку вызова лифта, хмыкнул Герман.

– Если ты пошутил, то шутка не очень удачная! – в отчаянии поджала губы Варя.

– Хорошо, если хочешь, пойдем в магазин, и я куплю тебе непрозрачный халатик, а еще лучше – флисовую пижаму. Тогда у меня точно не возникнет никаких мыслей насчет того, что она может под собой скрывать. – Он подтолкнул ее к распахнувшему дверь лифту и затащил туда сумки.

Варя промолчала. Но когда они открыли дверь номера электронной карточкой, она в восхищении замерла у входа. Им предстояло жить в роскошном двухкомнатном номере с видом на побережье и огромное количество яхт, пришвартованных у пристани. В первой комнате разместилась уютная гостиная с коричневым кожаным диванчиком, журнальным столиком из кованого стекла и огромным телевизором. Здесь же стояла небольшая барная стойка.

Спальню и гостиную разделяла широкая полукруглая арка, за которой скрывалась огромная двуспальная кровать, застеленная мягким покрывалом насыщенного синего цвета. За нежно-голубыми полупрозрачными занавесками скрывалось большое окно, плавно перетекающее в стеклянную дверь, ведущую на лоджию. Справа у стены стоял белоснежный шкаф для вещей, и даже комод с округлым зеркалом и пуфом.

– А здесь хорошо, – прислонившись к арке, задумчиво произнесла Варя. В голову тут же полез целый рой непрошеных фантазий о том, что бы могло случиться, если бы они с Кулагиным были не просто сотрудниками. Мысленно укоряя себя за желания, которые рвались на волю, она на секунду прикрыла глаза. Вот он медленно подходит к ней сзади, и его сильные теплые руки смыкаются у нее на талии. А потом его губы скользят по ее шее – сначала осторожно, а потом все увереннее…

– Да, номер красивый, но совсем не подходит для нашей ситуации. – Голос Германа, послышавшийся у нее над ухом, мгновенно выдернул ее из сладких грез.

– У нас нет другого выхода, кроме как остаться здесь, – опасаясь, что он решит переехать, и тем самым ее яркая мечта растворится в небытии, перебила его Варвара. – Кровать большая. Положим посередине покрывало, чтобы не мешать друг другу.

– Уверена? – насмешливо приподнял красивую бровь Кулагин.

– Вполне, – как можно трагичнее вздохнула она.

– А если я храплю и буду мешать тебе спать?

– Поверь, храп – это самое маленькое несовершенство в мужчине. Если ты будешь мне мешать, я просто толкну тебя в бок.

Она представила, как он храпит на другом конце их общей кровати, и ее губы дрогнули в едва заметной улыбке.

– Ты же собиралась делить территорию напополам?

– Я ведь только толкну тебя.

– Тогда пошли за флисовой пижамой. Иначе я за себя не ручаюсь.

– Лучше давай найдем какой-нибудь ресторанчик и поужинаем. А вообще, я хочу увидеть море. Завтра у меня уже не будет такой возможности.

– За пижамой не пойдем? Варя, доверять мне в таких вопросах очень опасно, особенно, если у тебя есть красивый полупрозрачный халатик. Ты об этом знаешь? – Он тоже улыбался.

– Догадываюсь.

Она сглотнула, ощутив, как ее тело предательски сладко заныло при мысли о том, что Герман за себя не ручается, и вцепилась в сумочку.

– Так что, ты со мной?

– Конечно, с тобой.

Он захватил с журнального столика барсетку, и они вместе вышли из номера.

Варя и Герман поужинали в гостиничном ресторане на первом этаже, совершенно обыденно, как будто делают это вместе каждый день, а потом вышли на свежий воздух.

Солнце еще не успело скрыться за горизонтом. Несмотря на октябрь, было тепло и сыро. Море пахло солью и водорослями, и казалось, нет ничего приятнее такой соленой сырости, окутывающей и пробирающейся под куртку.

Немного побродив по прилегающему к гостинице проспекту, усаженному пальмами и магнолиями, Варя и Герман остановились возле спуска к пляжу.

– Интересно, сколько здесь ступенек? – посмотрел вниз Герман. – Тысяча?

– Можем посчитать, – уверено шагнула вперед Варя. – Если ты, конечно же, хочешь спуститься к морю.

– Естественно, я этого хочу. Кто же отказывается от прогулки у моря? – Он взял ее за руку. Это был очень красивый и романтичный жест, и Варя, не удержавшись, крепче сжала его большую теплую ладонь. Ей было очень хорошо пускаться вниз именно так, держась за руки с огромным и хищным Кулагиным, и она старалась всеми силами замедлить этот процесс.

– Когда я была маленькой, мы с папой и мамой любили гулять по пляжу, – отчего-то вспомнила она. – Здесь, в Сочи. Мы жили не очень богато, и такие прогулки у моря казались мне бесценными – может, потому, что они были редкими, и от того казались еще дороже. Такие чувства, их ведь не купишь за деньги, понимаешь?

– Понимаю, – улыбнулся Кулагин.

Они уже почти спустились вниз, и он, спрыгнув на камни первым, подал ей руку, помогая преодолеть последние ступени.

– Блинчики умеешь пускать?

– Умею. – Она отпустила его руку и заспешила к воде.

– Дай, угадаю: тебя научил это делать папа?

– Да. Давай, кто закинет дальше?

– Давай. – Он уже подхватил плоский камешек и прицелился в сторону моря.

– Так не честно! – вскоре возмущалась Варя. – Ты кидаешь дальше меня!

– Но я ведь сильнее, – смеялся он. – Так и должно быть. Недаром же мужчин называют сильным полом. Или ты считаешь, что должна быть первой во всем?

– Иногда это необходимо. Хотя бы для того, чтобы выжить.

Она вдруг помрачнела. Обиды, нанесенные Аликом, всплыли откуда-то изнутри так внезапно, что у нее не хватило выдержки загнать их обратно. Почувствовав в ней перемены, Герман перестал шутить.

– Варь, – взяв ее руки в свои и мягко сжав их, начал он, – мужчина должен быть сильным для того, чтобы выжить, чтобы достичь определенного положения в обществе, заработать деньги. Но в первую очередь он должен быть таким для того,