По желанию дамы - Стефани Лоуренс

– Как мне кажется, леди Эдвина спрашивала, какие у нас здесь бывают развлечения. – Леди Холбрук поспешила сменить тему, направляя разговор в более спокойное русло. – К сожалению, у нас до сих пор нет театров, и, поскольку музыкальное общество основано лишь недавно, нам по-прежнему недостает музыкантов для того, чтобы собрать хотя бы камерный оркестр. Зато мы можем похвастать одним довольно эзотерическим развлечением – проповедями, которые читает местный проповедник, некий Обо Ундото.

– Ах да! – Лицо миссис Шербрук просияло, и она ободряюще кивнула. – Проповеди Обо Ундото пользуются у нас большой популярностью. Непременно сходите хотя бы на одну! Они так занимательны!

Миссис Хардвик фыркнула:

– Боюсь, что не могу поддержать всеобщего восхищения бреднями Ундото. Он может сколько угодно твердить, что его благословил проезжий епископ, и изображать набожность, его представления больше похожи на монологи актера-дилетанта, чем на настоящие проповеди!

– Мона, – вмешалась миссис Куинн, – как вам известно, мы каждое воскресенье посещаем службы вашего мужа, и вы сами сказали, что проповеди Обо Ундото – нечто иное. – Посмотрев на Эдвину, миссис Куинн объяснила: – В отсутствие какого-либо театра неудивительно, что мы ищем развлечения в проповедях Ундото.

– Многие европейцы, живущие во Фритауне, особенно дамы, буквально валом валят на его проповеди. – Миссис Роби, молодая и симпатичная замужняя дама, улыбнулась Эдвине. – В отсутствие других развлечений они дают нам пищу для разговоров.

– Верно. – Леди Холбрук поставила чашку с блюдцем на стол. – Леди Эдвина, если у вас будет время, пока вы здесь, непременно посетите хотя бы одну его проповедь. Он очень… харизматичный человек.

– И довольно симпатичный для африканца, – хихикнула миссис Хичкок.

– А голос какой! – Миссис Куинн прижала ладони к своей не слишком пышной груди. – От него прямо в дрожь бросает!

Эдвина не удивилась, услышав, как Мона Хардвик еле слышно фыркнула. Она просто улыбнулась.

– Я пока не знаю, надолго ли мы здесь задержимся. Если будет время, наверное, я схожу…

– Ундото читает проповеди нерегулярно. – Миссис Роби переглянулась с миссис Куинн и повернулась к Эдвине: – Если хотите, мы зайдем к вам и сообщим, когда состоится следующая. Тогда, может быть, вы захотите составить нам компанию.

Эдвина заулыбалась еще лучезарнее.

– Благодарю вас. Как мило с вашей стороны!

Хотя проповеди вряд ли могли иметь какое-либо отношение к заданию Деклана, рассказа о проповедях, которыми развлекаются вместо театра, было достаточно, чтобы возбудить ее любопытство.

В коридоре послышались шаги, и в гостиную вошли Деклан и губернатор. Последовали взаимные представления; Эдвина не могла не заметить, что миссис Роби и миссис Куинн по-девичьи зарумянились при виде ее мужа.

Когда Деклан намекнул, что им пора уходить, Эдвина с радостью согласилась. Она узнала достаточно, чтобы предпринять дальнейшие действия, а осторожность подсказывала ей: прежде чем двигаться дальше, надо все хорошенько обдумать. Попрощавшись со всеми, они вышли.

Помогая ей подняться в карету, Деклан негромко спросил:

– Тебе удалось что-нибудь разузнать?

Эдвина села и расправила юбки. Деклан велел Денчу везти их домой, а затем тоже сел в карету и захлопнул дверцу. Эдвина вспомнила все, что слышала – в том числе и выражения лиц местных дам. Когда карета тронулась с места, Деклан устремил на нее вопросительный взгляд. Эдвина кивнула:

– Да, я кое-что услышала, но пока не могу сказать, важно это или нет. Мы уже скоро окажемся дома, позволь мне использовать эти минуты, чтобы привести свои мысли в порядок.

Деклан с радостью согласился. Ему самому не мешало кое о чем поразмыслить. С тех самых пор, как они в Лондоне спорили о том, стоит ли ей сопровождать его в путешествии, он понял: где бы она ни была, его преследовало навязчивое желание защищать и оберегать ее.

Сейчас, когда она сидела рядом с ним в карете, навязчивое желание лишь слегка теплилось у него в душе. В конце концов, Эдвина сидела совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, живая и здоровая. И все же тревога за нее не покидала Деклана, особенно после того, как ей удалось проникнуть на «Большой баклан». Пока они были на корабле и она все время находилась поблизости, а вокруг них были одни доверенные люди, Деклан не боялся за нее ни сознательно, ни подсознательно.

С самого их прибытия во Фритаун Деклан все время старался удерживать ее подле себя; даже когда они находились в своем бунгало, он всегда знал, где она, даже если не видел ее. Не переставал заботиться о ее безопасности.

Разлука в губернаторском доме была первым испытанием для его выдержки. Он внушал себе: пока Эдвина пьет чай с женой губернатора в компании местных светских дам, с ней ничего не может случиться. Но, несмотря на это, в кабинете Холбрука он весь извелся. Ему не терпелось проверить, как там Эдвина, и убедиться в том, что с ней все в порядке.

Присоединившись к дамам и увидев, что Эдвина цела, невредима и ведет оживленную беседу, он испытал невероятное облегчение. Понимая, что его опасения в данном случае были скорее беспочвенными, он тем не менее тревожился.

Деклан привык командовать, роль капитана прекрасно подходила ему, соответствовала его характеру. Он привык нести ответственность не только за свою команду, но и за себя самого.

Главным образом – за себя самого.

Ему совсем не нравилось то, что в последнее время его одолевало навязчивое, мучительное беспокойство.

Беспокойство не за себя, а за другого – вернее, за другую…

При его характере такое беспокойство казалось огромной слабостью.

Очевидно, эта слабость развилась в нем после того, как он женился на леди Эдвине Делбрейт.

Он не выдержал и повернулся к ней.

Почувствовав на себе взгляд мужа, Эдвина заглянула ему в глаза и ободряюще погладила его по руке.

– Вот мы и приехали.

Карета остановилась; он выглянул в окошко и увидел ворота их бунгало.

Деклан подал ей руку; они вместе зашагали по тропинке к дому. В прихожей их встретил Генри и сообщил, что приготовил на обед холодные закуски.

Эдвина вопросительно посмотрела на Деклана. Тот махнул рукой в сторону столовой.

– Мы можем рассказать друг другу все, что узнали, за обедом.

Как только они сели за стол и приступили к еде, поданной Генри, Деклан заговорил:

– Пожалуй, начну я, поскольку все равно не очень много разузнал. Холбруку известно о том, что несколько человек пропали, но он, очевидно, считает, что все они отправились в джунгли на поиски сокровищ. Я не имел права расспрашивать его более подробно, чтобы не привлекать его внимания к нашему особому интересу к этим событиям.

Эдвина хмыкнула и отщипнула кусочек свежего инжира. Затем она задумчиво сказала: