Подстава. Книга третья - Елена Звездная

врубались, откуда у меня взялась достоверная информация, или они поняли, что не на ту напали, и им хана, галактического масштаба. В любом случае наставники пришли в замешательство, не найдя в себе сил ни возразить, ни похвалить. Я же дошла до конца коридора, молча двумя руками сняла чашу с головы, отдала евнуху и ринулась к мужу.Входные двери распахнула сама, ждать пока для меня это сделает стража не стала.

Выйдя на террасу, нервно глянула на покрытые гравием клумбы - гравий подрагивал. Едва заметно, но я десантник, я такие вещи вижу. Четыре месяца службы на планете, где из-под земли выныривают десантниковожрущие черви с клыками, титан разгрызть способными, и не такому научишься. Но то, что происходило сейчас, определенно было раз в миллиард страшнее любых видов десантниковопожирающих созданий.

Я на миг прикрыла глаза, прижав руку к груди, и сходу поняла, куда идти. Просто почувствовала.

- Ваше высочество, утреннее чаепитие! - попыталась произвести сдержанную попытку громкого крика наложница Миртен.

Но ну его к нестабильной плазме - я подхватила юбки и сорвалась на бег.

И где-то на этом моменте странности обратились конкретными неприятностями!

Две наложницы, спешившие в направление дворца, схватились одна за пиалу с чаем, вторая за спрессованное из теста печенье, и начали это жрать, заталкивая в себя явно не по собственному желанию. Я было замедлилась, в ужасе глядя на их марионеточные движения, но с дерева у дорожки рухнул евнух в черном и принялся самоубиваться ножиком! И полный атас на этом не закончился – служанки, начищавшие перила дворца мыльным раствором, это самое мыло начали заглатывать. Садовники, сажающие цветы - жрать их. Часть бегущей за мной свиты - валиться на землю с различными степенями повреждения, причем у кого-то слоями сходила кожа, у кого-то ломались конечности, а один лекарь начал засовывать в себя иглы из лекарского набора.

- Кккэп, какого викрианского глиста происходит? – Блондя мой темп бега выдерживала легко, все же спец агент как-никак.

Я не смогла ответить.

Не смогла и все.

Вокруг меня падали, причиняя себе вред различной тяжести люди, и учитывая, что ничего смертельного он не делали, можно было предположить, что все это… предназначалось мне. В той или иной степени, но мне.

«Больше никто не посмеет тебе вредить. Никто и никогда. С меня хватит. Они разбудили дракона!»

Эрих! Эрих, твою мать, что же ты делаешь?!Додумать на эту тему не успела – на дороге впереди показалась Гвен.

Гаракхай, как и всегда блистала, демонстрируя всем женщинам этого мира превосходство Танарга даже в вопросах стиля и осанки, но вот то, что она пыталась сделать – было странно.

За ней, как и полагается, следовала свита, однако вместо того, чтобы придерживать юбки, как полагалось знатной даме, Гвен придерживала поднос с чашкой чая, прикрытой фарфоровой крышечкой. И держала она это исключительно благодаря железной силе воли. И то – одна рука уже потерпела сокрушительное поражение, и потому второй рукой Гвен сейчас не позволяла первой руке выдержать содержимое чашки.

- Что там? - я остановилась, отдергивая юбки.

Гаракхай увиливать не стала, и ответила прямо:

- Настой, предотвращающий твою беременность. Приказ твоего, чтоб его, отца. Мелани, я тут подумываю подать на развод, и заграбастать себе все права на тебя. Что скажешь?

Что тут сказать?

- Забей на настой, у меня вшита капсула, я еще как минимум полтора месяца абсолютно бесплодна.

- Тьфу ты, - и Гвен с чистой совестью швырнула подносом с чашкой в кусты.

В кустах кто-то взвыл.

- Раньше сказать не могла? - возмутилась мать.

- Ты не спрашивала, - резонно сообщила ей. - Ко всему прочему у тебя, как у моей «матери» по идее должен быть доступ к результатам моего осмотра в медцентре на Танарге.

- Хм, а это мысль. Пошла узнаю детали. Если удастся доказать, что Олидрад плохо заботился о своем ребенке, я его всех родительских прав лишу за пару суток!И она ушагала в одну сторону, подавая всем пример идеальной плавной летящей и гордой походки, а я ломанулась в другую, совершенно не заботясь о том, как все это выглядит со стороны.

А потом, прорвавшись через заросли камыша, перебежав полукруглому мостику какой-то пруд, миновав два хоздвора, где узреть кого-то не в одеждах служанок никто явно не ожидал, я выскочила из-за угла и остановилась, чувствуя, как сердце рвется из груди.

Эрих был там.

Глава 17

В этом павильоне Эрих смотрелся одновременно и чуждо и так естественно. Темные слегка растрепанные волосы, чуть ниже ушей. Высокий стоячий воротник расстегнутого черного жесткого пальто. Черная рубашка под горло. Черные перчатки. Черные брюки. Широкая черная пряжка черного пояса. Бледное лицо, и нос заострился как никогда. Никаких украшений. Никаких компромиссов. Никаких полумер и полутонов. И прямой жесткий непримиримый взгляд на того, кто смотрелся совершенно иначе. Принц Нгоэн – летящие, колышущиеся на ветру белые одеяния, черные волосы идеально-гладкие почти до пояса, широкие плечи, сложенные за спиной руки, с небанальным веером, хотя кто его знает, может у них тут так принято было, и чувство растущего между этими двумя напряжения, которое можно было кромсать на фрагменты и там это, оружие нового поколения из него сооружать.

А затем раздались тихие слова принца.

- У совершенного тобой нет оправдания.

Эрих… промолчал.

- Ты предал свою семью, - произнес Нгоэн.

Сейчас он казался старшим братом, мудрым, сильным, уверенным. Эрих по сравнению с ним казался мальчишкой и был на полголовы ниже, да и в плечах поуже, несмотря на все тренировки Тамрана. Хотя может это белые одеяния Нгоэна такой эффект создавали, атом его знает.

И атом знает, что там сейчас между этими двумя происходило.

Но происходило… что-то основательно.

- А была ли у меня семья? - тихо спросил Эрих.

И по его губам скользнула горькая усмешка, за которую лично я готова была убивать всех и вся, только бы… Эриху не было больно.

Нгоэн как-то распрямился еще сильнее, чем был. И в плечах тоже неуловимо стал шире. И в целом мне его поведение очень не нравилось, зря оружие с собой не взяла.

- Ты полагаешь, что не было? Я покровительствовал тебе с самого детства, - холодно и свысока произнес Нгоэн. - И никогда ничего не просил за это.

- Да, - согласился Эрих, - ведь ты, как истинный сын своего отца, не мог не знать, что в один далеко не прекрасный день,