Подстава. Книга третья - Елена Звездная

я стану единственным гарантом твоей жизни. И ты виртуозно использовал меня, устроив все таким образом, что это я предложил помощь, и это я настоял на том, чтобы встать на твою сторону. Так что просить не пришлось, я сделал все сам. Ты лишь аккуратно подтолкнул меня к верному решению, не так ли?

Подобного принц определенно не ожидал.

Вероятно, Нгоэн считал, что он выдержал удар с невозмутимым достоинством. Возможно, со стороны Эриха все так и выглядело, но ко мне принц стоял спиной, и я видела, с какой силой он сжал свой веер. Но мне было как-то плевать на эмоции Нгоэна, в голове пульсировала фраза Эриха «Ты тоже вернула меня к реальности».

И гори все в нестабильной плазме, и я понимала, что Эрих сейчас прав, да и с принцессой Аю права уже я, но… менее всего я хотела бы вернуть Эриха к такой реальности. Потому что сейчас ему было… больно.

- Моя мать – стала тебе матерью, - выплевывая с яростью каждое слово, произнес принц.

- Ммм, - усмехнулся Эрих, и жестко добавил, - что ж, она это продемонстрировала в полной мере, едва я доверил ей самое ценное, что у меня есть. Единственное ценное, что у меня есть. И если таковы поступки настоящей матери, то я предпочту остаться сиротой.

Нгоэн продолжал хранить невозмутимость, но веер в его руках затрещал и треск был слышен.

- Аю… Моя гордая Аю, - принц почти задыхался от ненависти, - стала тебе сестрой.

Эрих усмехнулся, сложил руки на груди и спокойно ответил:

- Сестрой? Серьезно? Ну что ж, тогда впору заговорить об инцесте, ведь моя, как ты говоришь «сестра» каким-то невероятным образом стала претендовать на положение моей жены.

А Эрих был крут!

Я прямо такой прилив гордости ощутила.Еще немного и пойду рисовать плакат «Эрих крутой, ты мой герой!». Кстати, у меня теперь свита есть, так что мы можем много плакатов организовать и по всему дворцу развесить, так скажем - правильно расставим приоритеты.

- Что ж, - медленно, по слогам произнес Нгоэн, - я вижу разговаривать бессмысленно. Ты до безумия ослеплен страстью и любовью к своей женщине, это простительно, возможно.

От очередной усмешки Эриха у меня немножко сильнее сердце забилось - красивый он у меня все же. Самодовольный, наглый, нахальный, коварный, носатый, вредный… но такой шикарный, смотрела бы и смотрела.

- Что ж, возможно, ты прав, разговаривать со мной уже бессмысленно. Особенно тому, кто напал на мою женщину.

И вроде сказано было с некоторой даже ленцой, но в воздухе почувствовался привкус смерти, а веер в руках Нгоэна с треском сломался надвое.

- Ты не посмеешь! - кажется, вовсе не заметив случившегося с веером, прошипел Нгоэн.

И тут Эрих сделал шаг.

Он все так же был ниже и стройнее величественного белого принца, но вместе с ним словно шагнула сама реальность, сдвинулись тектонические плиты, сгустились тучи.

- Я не причинил бы ей вреда, она усилитель! - Нгоэн устоял на месте, но он нервничал.

- Ты. Причинил. Ей. Боль! - еще шаг, и тут мне как-то тоже не по себе стало, потому что… Эрих был страшен.

А его глаза – через них смотрела, словно сама смерть.

- Ты. Пролил. Ее. Кровь! – слова, от которых пробирало до дрожи.

И Нгоэн дрогнул.

Резко отшатнувшись назад, он выставил ладонь, четко вертикально вверх, не просто загораживаясь от определенно смертельной угрозы, но и судорожно планируя нанести ответный удар.

- Эрих, опомнись, - нервно потребовал «старший брат».

- Нгоэн, ты, кажется, так и не понял, - спокойно произнес Эрих. – Я уже именно это и сделал. И опомнился, и одумался, и оценил ситуацию. У меня не было семьи, Нгоэн, ее никогда не было. Я цеплялся за то, чего не существовало и я, наконец, это осознал. Но ты заплатишь мне не за это, я был идиотом, так что виноват сам. Но за ее боль, и за ее кровь - ты заплатишь. А если Аю тебе действительно дорога - держи ее подальше от моей женщины. Потому что за свою женщину я буду убивать без жалости и сожалений. Все понял?

Боженька, о котором вещал сержант Страйк, с кем я связалась?

«Со мной, - ответил мне вовсе не боженька. - Давно там стоишь?»

«Да не особо, - почти не соврала даже, - но если ты уже закончил творить из мужика невротика, то можно я уже обниму тебя хоть ненадолго. А потом так и быть, пойду малевать пошлые транспаранты на тему того, как ты крут».

«Предпочту объятия, - высказался о своих предпочтениях Эрих».

Ну, сам выбрал.

И придерживая платье, я быстро потопала к нему. Но уже где-то с момента, как поднялась в мраморный павильон, сорвалась на бег, игнорируя и стоящего тут принца в белом, и настигнувшую меня свиту, и вообще всех вокруг, и с разбегу поймалась в нежные крепкие объятия Эриха. И гори все оно синим пламенем, я за этого мужика уже не только умереть готова, я с ним еще вполне и пожить могу, он шикарный.

«Ну и какого ты меня разыскивала?» - поинтересовался этот шикарный.

«По поводу разбуженного дракона перетереть пару вопросов», - раздражено ответила ему, уткнувшись носом в тонкую полоску между воротником рубашки и подбородком.

Дожилась вообще, у меня уже такой недостаток окситоцина образовался, что я готова заменить обнимашки на прикосновение самым кончиком носа. Подумала, решила, что наглеть так наглеть и прижалась носом сильнее, вдыхая запах самого любимого мужчины. И только сейчас поняла, насколько мне не хватала его запаха, его присутствия, и вообще его. И сто пудово уверена, что Удав прав - мне будет тяжело жить ради Дагрэя, просто Удав практически всегда прав, но с другой стороны, катись все в плазменное пекло - я не хочу жить без Эриха, не хочу и все. А еще… я не хочу, чтобы ему было больно. Кажется, я поняла что он имел ввиду вчера ночью - боль любимого человека ощущаешь в сотни раз сильнее собственной, и это убивает, тупо мучительно убивает.

- Ваше высочество, вы нарушаете этикет! - послышался возмущенный голос вдовствующей повелительницы.

Черт, этикет гребаный. Ненавижу все эти правила, но если я хочу стать его женой и по местным законам, то…

И тут Эрих взял и обнял меня сильнее. Сжал так, словно я его единственная опора во всем этом проклятом мире. Единственная константа.