Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек - Эдмунд Криспин

– Да? – спокойно отреагировал Роберт. – Вообще-то, я вышел на прогулку, а завтракаю крайне редко.

– Вы ни разу не возвращались в свою комнату до десяти? – спросил инспектор.

– Нет. Зачем? Рэйчел, в отличие от меня, никогда рано не встает, и я не рассчитывал увидеться с ней до половины одиннадцатого.

– Вы видели кого-нибудь во время прогулки?

– Мне встречались какие-то люди. Никого из знакомых. Позвольте сказать, инспектор, – добавил он совсем не любезным тоном, – если вы хотите доказать, будто я провел ночь с Изольдой, вам придется сильно постараться.

– Вы в курсе, что мисс Хаскелл заходила в вашу комнату тем утром? – продолжил инспектор как ни в чем не бывало.

– Она мне об этом сообщила.

– У вас есть какие-то предположения, зачем она там была?

– Не имею ни малейшего представления.

– Вы уверены, сэр?

Тут Роберт вдруг рассердился.

– Да, черт вас побери!

– Хорошо, сэр. – Инспектор чуть улыбнулся. – Теперь перейдем к вечеру. Не могли бы вы подробно рассказать о своих сегодняшних действиях во второй половине дня?

– Репетиция закончилась в шестнадцать тридцать. Мы с Рэйчел вернулись в отель, пили вместе чай. В шесть вечера мы пошли в бар и сидели там с Дональдом Феллоузом и Николасом Барклаем, которые ушли примерно в половине седьмого. Рэйчел тоже вскоре отправилась на ужин с друзьями, где-то на севере Оксфорда, а я ужинал один в отеле. Потом я вернулся в бар и в семь с чем-то поехал сюда.

– В баре после ужина вы были с кем-то из знакомых?

– Нет.

– И вы не знаете точно, во сколько оттуда вышли?

– Помилуйте, нет. Это важно?

– Может быть, да, а может, и нет, сэр, – многозначительно произнес инспектор. – Мы просто пытаемся узнать максимум подробностей. Вы можете сказать, как мисс Уэст относилась к авансам, которые делала вам мисс Хаскелл?

Роберта, похоже, обеспокоил этот вопрос.

– Я с удивлением обнаружил, что ее это сильно раздражает, хотя обычно она трезво относится к подобным вещам. И «авансы», как вы это называете, не были взаимными. Но да, она была раздосадована и из-за моего поведения, и из-за поведения Изольды.

– Хотя упомянутое выше обстоятельство не могло дать к этому повода?

На щеках Роберта вспыхнули два красных пятна, но он спокойно сказал:

– Никоим образом.

– Если она, в принципе, «трезво относится к подобным вещам», как вы выразились, тогда она, конечно…

– Я сказал, что у нее не было никакого повода.

Инспектор откинулся назад с довольно-таки дурацкой самодовольной улыбкой.

– А прибыв сюда?..

– Я остановился у привратницкой, чтобы спросить, как пройти в комнату профессора Фена, поскольку совсем не знаю этого места. Сразу поднялся, минут десять послушал забавную историю о привидении, потом на минуту отлучился, чтобы пойти в уборную. Когда я был там, совсем рядом раздался хлопок, а выйдя, встретился с остальными из нашей компании, спускавшимися по лестнице. Что было дальше, вы уже знаете.

– У вас есть при себе перчатки, мистер Уорнер?

– Перчатки? Помилуйте, нет, конечно, не в такую жару.

– Спасибо, сэр. Думаю, на данный момент это все. Сэр Ричард, профессор – вы бы хотели что-нибудь спросить?

Сэр Ричард покачал головой и вопросительно посмотрел на Фена.

– Только одно, – произнес тот, блаженно покачивая стакан с виски перед своим носом. – Вы что-нибудь знаете о Египте, Уорнер?

Роберт выглядел озадаченным.

– Я был там до войны, – ответил он. – Но знаю лишь всякую туристическую ерунду – то, что любой почерпнет из таких поездок.

– Ничего, например, о символике древнеегипетской религии?

Роберт пристально на него посмотрел.

– Нет, – произнес он медленно, – боюсь, ничего.

– Тогда на этом все, сэр, – сказал инспектор.

– В таком случае, – заключил Роберт, поднимаясь с места, – я, пожалуй, покину вас.

Фен, с опозданием вспомнив о своих обязанностях хозяина, поспешно вскочил.

– Мой дорогой друг! – воскликнул он. – Я должен извиниться за этот в высшей степени омерзительный вечер. Боюсь, вы больше не захотите прийти сюда снова. А я так мечтал поговорить с вами о вашей пьесе. Но я увижу ее в понедельник вечером, а еще я хотел прийти завтра на репетицию, если можно.

– Всенепременно, – любезно сказал Роберт. – И не извиняйтесь, ради бога. Вы не виноваты, что у нас под носом совершили убийство. Надеюсь, пьеса вам понравится. Если я могу еще чем-то помочь, дайте мне знать.

– Боюсь, вся эта история доставит вам кучу проблем, – огорчился Фен, – придется срочно искать кого-то на роль девушки.

– На этот счет я не беспокоюсь, – ответил Роберт. – Джейн, ее дублер, абсолютно компетентна.

Фен кивнул, а Роберт, сделав легкий поклон в сторону сэра Ричарда, Найджела и инспектора, пошел к двери. Там он остановился и оглянулся.

– Кстати, – сказал он, – я правильно понимаю, что Изольду убили из револьвера, с которым она игралась на вечеринке? Он очень похож на тот.

– Да, мистер Уорнер, – ответил инспектор. – Кто-то, а кто именно – мы не знаем, вернулся после вечеринки и взял его.

– В таком случае, – сказал Роберт, – я могу еще кое-чем вам помочь. Дело в том, что я видел, кто его взял.

– Вы – что?! – воскликнул инспектор, резко выпрямившись в своем кресле.

– Конечно, до этого вечера я не понимал, что произошло. Когда я заходил в ванную, готовясь лечь спать, я видел, как некто прокрался в комнату Грэма, не включая свет, и вышел обратно, что-то унося с собой – тогда я не знал, что именно. Просто подумал, что один из гостей забыл какую-то вещь на вечеринке.

– Да, да! – выкрикнул инспектор. – И это был?..

– Это была Джин Уайтлегг, – сказал Роберт.

Могилы – недурной приют,

Но там обняться не дают[77].

Марвелл[78]

Инспектор сурово уставился на Роберта с таким видом, будто это откровение уже давно витало в глубинах его сознания в чистом и нематериальном виде, и ему было обидно, что его столь прямо облекли в грубую и ограниченную словесную форму. Таким взглядом одаривают человека, который, уснастив свою речь тонкой и точной литературной аллюзией, тотчас же оскоромился шаблонной пошлостью расхожей поговорки.