Немец - Юрий Костин

—Уверен? А я думаю, зря мы ему вообще открылись. Этот Михаил какой-то неискренний.

Засыпая в своем номере в мюнхенском отеле «Кемпински» через несколько месяцев после тех событий, Антон еще раз поразился тому, насколько быстро они с Ральфом стали хорошими приятелями, вернее даже, друзьями. Возможно, их объединяло общее дело, оказавшееся далеко не простым и частным, как представлялось им в тот день, когда они гуляли по Донскому монастырю с Михаилом.

Утренний свет, заструившийся сквозь стеклянный купол, под которым располагались окна номера Антона, разбудил его около девяти часов утра.

Завтракая, Антон уже два раза поговорил с Ральфом по телефону. Тот застрял в непредвиденной пробке на подъезде к аэропорту. Они договорились, что встретятся прямо здесь, в гостинице.

На четвертом этаже «Кемпински» есть клубное кафе для «executives», а, если по-русски, для топ-менеджеров европейских компаний, находящихся в Мюнхене по делам или проездом. Конечно, снять номер на привилегированном этаже может любой — не будут же у вас требовать выписку из трудовой книжки при регистрации? Оттого-то здесь реально столкнуться как с вице-президентом фирмы, производящей, например, чипсы, так и с депутатом нашей Думы, или какой-нибудь парочкой, выбравшей отель в качестве промежуточной точки в романтическом путешествии.

Ральф приехал с опозданием на полчаса. Приятели тепло поздоровались.

—Давай, мой друг, угощайся,— Антон кивнул на полочки, заставленные всевозможными «утренними» закусками.

Аншлага в кафе явно не наблюдалось, что не мешало имевшим несколько печальный вид служащим зорко следить за тем, чтобы разнообразный ассортимент закусок и вина не иссякал. Все это, разумеется, было вроде как бесплатно, однако номер на четвертом этаже стоил дороже, чем стандартные комнаты в других частях комплекса.

—Спасибо, Антон, я ограничусь кофе. Хорошее место, очень уютное. Кстати, об уюте: поскольку ты привез из Москвы чудесную погоду, мы сегодня с тобой посидим на летней веранде «Хофброй»!

—Это мне по душе. «Хофброй» мне очень нравится. Но там, наверное, сейчас не протолкнуться… Можно и в «Августинер», пиво там замечательное. Опять же, шмальц лучший в городе именно в «Августинере». Если я ничего не путаю, конечно.

—Сказать тебе честно? Я там ни разу не был. Насчет того, что народу много… Верно, ведь сейчас время Октоберфест. Но абсолютное большинство сегодня отправится на «лужок». Пробьемся в «Хофброй». Признайся, хочется пива с утра? Смотрю, кофе совсем не пьешь…

—Признаюсь — хочется. Кофе пока не в радость. Я вчера в «Шереметьево» пол-литра «гранте» выпил, так как приехал часа за три до вылета, и надо было время убивать. Потом еще тут, вечером, весь бар ликвидировал по случаю… В общем, серьезно поработал над собой, почти как ты в мае, в «Ист-Весте».

—Ты об этом даже не вспоминай. Я был свиньей.

Они посмеялись немного, вспоминая тот вечер, милицейский «уазик» у монастыря и ресторан «Тапа де комида» на Трубной улице.

Настало время собираться. Антон оставил Ральфа в кафе, а сам отправился в номер за вещами. Но вскоре вернулся озадаченный.

—В чем дело?— забеспокоился Ральф.— Тебя что-то расстроило?

—Да вот…— Антон поставил у столика свой вместительный коричневый портфель и начал проверять его многочисленные отделения.— Пропала записная книжка. Я утром тебе звонил и точно знаю, что оставил ее на столе. Хотя, конечно, бывает, что отключаются какие-то участки памяти, но…

—Поищи как следует. Может она не в портфеле, а в чемодане?

—Ума не приложу, куда она делась?

—Найдешь. В этой гостинице не воруют. Да и кому нужна обычная телефонная книжка?

—Все правильно, но ее нет нигде. Я всю комнату обыскал, даже в ванной смотрел. Да что там, в ванной, в мини-баре проверил! Но я точно помню, она лежала на столе, когда я тебе звонил, потому что только там записан твой номер. Ладно, сейчас пойду, посмотрю еще раз. Если книжка не найдется, то либо я сошел с ума на почве пьянства, либо у меня в номере был посторонний.

Через полчаса Антон выписался из отеля. В прозрачном лифте, где с помощью фотографий Собора Василия Блаженного, сделанных с близкого расстояния, рекламировался сетевой партнер — «Балчуг Кемпински» в Москве, друзья спустились вниз и прошли коридором к парковке.

«Пятерка» Ральфа неслась по автобану в направлении Мюнхена. Покосившись на спидометр, Антон спросил:

—А что, правда, у вас нет ограничения скорости?

—Есть, конечно. Смотри, вон, впереди.

Ральф показал на табло, висящее над дорогой. Оно было похоже на те, что установлены на МКАД, только ярче. На табло светилась цифра «120».

—Нарушаешь, значит?

—Все нарушают. Мы же в потоке идем.

—Странно, а я думал, немцы — очень дисциплинированный, законопослушный народ, живущий исключительно по правилам…

—То есть, прямолинейный такой народ, тупой, да?

—Да ладно, я серьезно. У тебя 200 километров в час на спидометре! Ты не подумай, мне нравится. Круто. Тем более, для твоего «БМВ» — это всего лишь разминка. Но если полиция?

—Полиция не любит, когда так. Если несколько раз попадешься, отнимут лицензию.

—Ясно. Выходит, немцы — народ нормальный. Я тебя понял.

Ральф рассмеялся.

—На самом деле надо знать меру во всем. По городу я не стану лететь с огромной скоростью, потому что там люди могут дорогу переходить.

—Это другое дело. У нас, к примеру, много идиотов, которые по переулкам ездят так же быстро, как ты по трассе. В этом, наверное, и разница… Приехали, кстати.

«Пятерка» уперлась в пробку.

—Антон, как у тебя дела на работе? Как твой консалтинговый бизнес?

—С трудом. Конкуренция. В Москве работы почти нет. Мотаемся между Кировом и Одессой в основном. Там клиенты у нас с партнером. А у тебя?

—Очень хорошо.

—У вас «на Западе» на все всегда один ответ, а на самом деле, наверное, без проблем-то не обходится. Ну, ладно, если все хорошо, я рад. Все-таки не выходит из головы моя записная книжка. Может ее действительно украли?

—Антон, я не могу взять в толк, кому понадобилась твоя записная книжка.

—Да я тоже не понимаю. С другой стороны, она у меня закрывается на кнопочку, похожа на кошелек для документов. В таких кошельках иногда хранят деньги. Предположим, вор просто взял первое, что попалось под руку. Бумажник я всегда ношу с собой.

—Все равно, было бы очень странно, если бы твоя догадка подтвердилась.

—Точно. Я понимаю, если бы в книжке были коды банковских ячеек, да еще про это кто-нибудь узнал или, скажем, секретная карта «острова сокровищ». А там кроме телефонов и адресов, а также всяких чертиков, которые я рисую на переговорах, нет ничего.