Мера зверь: Прорыв - Александр Изотов

У меня не было времени удивляться.

Воздух в груди кончился, а рык все продолжал рваться наружу. Секунда замешательства — и от Морица к нам побежали остатки Желтых, которые наконец поняли, что еще не все потеряно. Командор успел выстрелить в одного, сбить с ног второго, но остальные успешно забежали мне за спину и встали бок о бок с собратьями.

Но вот я закрыл рот, и сотрясающий воздух рев прекратился. И я почуял то, чего боялся больше всего — кажется, опять надорвал меру. Мир вокруг стал покачиваться, как у пьяного. Нет, только не сейчас.

Только Мориц стоял крепко. Звери вокруг него чуть присели, и смотрели на меня, округлив глаза.

— Ну же, зверье поганое, — Мориц толкнул одного в спину, — В атаку!

— Он — вождь, — промямлил кто-то, — Я не смогу.

— Это вождь!

— Шавки вы безмозглые! А ты, падаль, — взгляд командора сфокусировался на мне, — Убить тебя — одно удовольствие!

Кажется, я его здорово разозлил.

— Отступайте, — рявкнул я, — Ну же, к Бобрам, быстро. Фолки, встречай Керта, он же порубит всех, пока разберется.

— Но, примал…

— Фолки, зверье пустое! — рявкнул я, — Не мешайте!

— Хорошо, вождь, — и помощник Хильды исчез.

Остальные звери переглянулись, и, к счастью, послушались. Сзади послышались удаляющиеся шаги. Снова протрубил рог, уже гораздо ближе.

— За ними, зверье драное! Не дайте Серому Волку уйти!

Звери Морица подчинились, побежали вслед за моими воинами. Если бы они сейчас напали на меня, я не продержался бы и секунды. Но толпа обтекала меня, лишь касаясь испуганными взглядами — и вот мы остались с человеком один на один.

Мориц отбросил лук, вытянул меч. Сильверитовый клинок засверкал в рассветных лучах. Я стоял, пошатываясь от слабости, но копье и щит все так же крепко держал.

Ощущения после заклинания вождя были, как в первый мой день в Инфериоре. Тогда обрубили веревки, я слетел со столба, и пытался подняться, чтобы выстоять со слабым телом против сильного противника.

Нет, сейчас я не был слабым. Отнюдь. Просто надо знать, откуда брать силу.

— Никакой магии, только сила, — рявкнул Мориц и пошел ко мне.

Ага, сейчас, разбежался. Неожиданно я упал на землю и стал стягивать сапоги. Командор на миг замешкался от удивления, а через секунду я, коснувшись земли босыми ногами, побежал ему навстречу.

Каждый шаг энергия стихии струилась внутрь. Разбавим огнем ярости, разгоним кровь стихией воды, и через каждый шаг слабость отступала. Надорвал меру, не надорвал — надо биться.

Между нами оставалось несколько метров, когда Мориц вдруг округлил глаза, а потом вытянул ладонь мне навстречу:

— Да пошло оно все! — и мою шею обхватили незримые тиски.

Но я успел выгнуться и метнуть баклер. Командору пришлось отвлечься, отбить снаряд мечом. Захват с шеи исчез, и я прыгнул вперед. Интересно, насколько прочна сильверитовая кольчуга? Нет, рисковать не буду.

Совсем рядом сверкает клинок, но я падаю под ноги, вонзаю вверх копье — прямо в подбородок. Мориц легко уворачивается, а я подсекаю ему ноги.

Словно по врытым столбам хватил, но все же командор пошатнулся. Я провел пару выпадов, кувыркнулся назад, подхватил баклер… и меня снесло волной воздуха.

— Видит Небо, ты должен умереть! — рявкнул Мориц.

— Небом прикрываешься? — я ехидно улыбнулся, вставая на отбитые ноги и прикрываясь щитом.

У командора подпрыгнули брови, он удивился собственной же оговорке. А я снова метнулся вперед — любая секунда его замешательства давала мне шанс сблизиться.

— Хватит, — холодно произнес Мориц.

Блеснули глаза в шлеме, и я понял, что опять без магии не обойдется. Я уже летел к нему, когда почуял, что на тело действует не только инерция прыжка. Командор выставил ладонь, притягивая меня, а шею снова сдавили тиски. Другую руку, вооруженную клинком, он отвел назад, собираясь просто наколоть меня на лезвие…

И вот уже настоящие пальцы сомкнулись на моей шее, выдавливая жизнь. Рука на автомате «каменным жалом» вонзила копье в плечо противнику, но наконечник застрял в кольчуге. Да твою-то мать! Я только крякнул от бессилия.

— Ха-ха! — Мориц едва не надорвался от хохота, а в его глазах уже плавало самое настоящее безумие, — Хотел пробить, зверь?!

Чувство опасности грохнуло, как сирена. Через миг нарисовалась траектория смерти в грудь, из последних сил я успел подставить баклер, но Мориц просто долбанул пару раз по нему мечом. От звона меня оглушило, хрустнули кости, и моя рука безвольно повисла, выпустив щит.

— Удавлю, падаль! — и пальцы стали сжиматься.

Я бросил последнюю энергию в шею, пытаясь укрепить, оказать сопротивление. Как там делается эта «каменная рубашка»? Но стопы уже не доставали до земли, силы не хватало, а сознание стремительно темнело.

Да что ж они все меня удавить-то пытаются?! И в прошлый раз руку сломали… Последняя мысль подстегнула — тот ангел в деревне первушников точно так же игрался со мной.

Ассоциации прокатились волной — ангел, рука, дротик, яд… Я еще был в сознании, когда отпустил копье и сунул руку под доспех. Хватит дозы, нет? Неважно — через секунду в ладони командора, сжимающего мою шею, торчал дротик.

— Это что? — Мориц отдернул руку, и я свалился ему под ноги.

— Аха-а-ап! — я заглотал ртом, как рыба, хватая спасительный воздух.

— Что за дрянь? — командор шатнулся, тряхнул головой, — Каракоз?! Откуда ты, падаль, знаешь?

Но умирать от яда Мориц не собирался. Он все еще стоял, пошатываясь, дергал головой и часто моргал. Копье выскользнуло из плетений кольчуги, упало рядом со мной. Пальцы обхватили древко…

— Этим меня не свалишь, шавка, — прорычал командор, расправляя плечи.

Я прыгнул вперед, закручивая в теле спираль энергии для удара. Голый подбородок горел передо мной ясной целью. Но клинок Морица тоже пошел вперед, рисуя траекторию прямо мне в грудь. Если увернусь — дотянуться не смогу.

А если как Фолки? На пределе чувств я сместил тело так, чтобы клинок прошел чуть в стороне. Вот передо мной сверкнули злые глаза командора, он тоже успел сменить направление атаки. Я почуял, как клинок проходит под ребрами, но терять силу удара было нельзя — и мое копье вонзилось ему в подбородок.

Плоть человека — такая же плоть. Кончик копья звякнул о шлем с области затылка, и Мориц закатил глаза.

— Вот ты и сдох, четвертый перст, — прошептал я ему, теряя сознание.

Сильверитовый клинок был уже внутри меня — словно раскаленная струна прошла сквозь тело от живота до лопатки. Я зажмурился, прокатился стихиями по своим внутренним органам, оценивая ранение, и улыбнулся. Желудок и легкое пробиты, но сердце не задето…