Гора Дракона - Дуглас Престон

Вандервэгон фыркнул.

— Вот ключ ко всему: если в них верить. Харпер из Техаса, где главной индустрией является производство и распространение дерьма. Ладно, думаю, пора искупаться.

Он воткнул бутылку с пивом в песок и встал.

— Я с тобой, — сказал Харпер.

— Идем, Ги! — позвал его Сингер, который поспешил за учеными, на ходу стаскивая рубашку.

— Я догоню вас через минуту, — ответил Карсон, наблюдая за тем, как они взобрались по деревянной лестнице и, подталкивая друг друга, прыгнули в огромный резервуар.

Он допил пиво и отставил в сторону пустую бутылку, раздумывая над сюрреалистичностыо происходящего: он сидит посреди пустыни Хорнада-дель-Муэрто, примерно в миле от эпицентра ядерного взрыва, и любуется тем, как несколько самых блестящих биологов мира, точно дети, плещутся в баке, в котором перевозят воду для скота. Впрочем, именно нереальность этого места действовала на него как наркотик. Наверное, так себя чувствовали те, кто работал над «Манхэттенским проектом».[29]Он стащил джинсы и рубашку и, закрыв глаза, лег на спину, впервые за последние дни чувствуя, что расслабляется.

Через несколько минут безжалостная жара заставила его пошевелиться, и он сел, а затем засунул в холодильник руку, чтобы достать новую бутылку пива. Когда он ее открыл, он услышал смех де Ваки, который перекрыл остальные голоса. Она стояла у бортика резервуара с водой, откинув с лица волосы, и разговаривала с какими-то лаборантами. Белый купальник резко контрастировал с ее смуглой кожей. Возможно, она и заметила Карсона, но не подала виду.

В этот момент к их группе подошел еще один человек. Его прихрамывающая походка показалась Карсону знакомой, а в следующее мгновение он узнал Майка Марра, заместителя главы службы безопасности. Откинув назад голову, он заговорил с де Вакой, и Карсон увидел его широкую ленивую ухмылку. Неожиданно он подошел к ней совсем близко и что-то прошептал на ухо. Лицо женщины тут же потемнело, и она резко от него отодвинулась. Марр снова заговорил, и де Вака влепила ему звонкую пощечину. Звук получился таким громким, что он долетел по песку до Карсона. Охранник дернулся назад, и его черная ковбойская шляпа упала в пыль. Когда он наклонился, чтобы ее поднять, ассистентка что-то быстро ему сказала, презрительно искривив губы. И хотя Карсон не слышал ее слов, группа лаборантов разразилась дружным хохотом.

На лице Марра появилось неприятное выражение, он прищурил глаза, и добродушная, легкая улыбка мгновенно исчезла. Не сводя глаз с де Ваки, он демонстративно надел на голову свою шляпу, затем быстро развернулся на каблуках и отошел в сторону.

— Горячая штучка! — фыркнув, сказал Сингер, который вернулся вместе с остальными и заметил, куда смотрит Карсон.

Он догадался, что директор не видел, что произошло, и просто отреагировал на его взгляд.

— Сначала она приехала к нам, чтобы работать на медицинском отделении, за неделю до тебя. Но потом от нас ушла Майра Резник, ассистентка Барта. Учитывая ее весьма впечатляющий послужной список, я решил, что Сюзанна будет для тебя прекрасным ассистентом. Надеюсь, я не ошибся.

Он бросил маленький камешек на колени Карсону.

— Что это?

Камешек был зеленым и слегка прозрачным.

— Ядерное стекло, — пояснил Сингер. — Бомба Тринити расплавила песок около эпицентра взрыва, после него осталась корка из этого вещества. По большей части оно рассыпалось. Но иногда удается найти кусочек.

— А он радиоактивный? — спросил Карсон, с опаской держа камешек.

— На самом деле нет.

— На самом деле нет! — громко расхохотался Харпер и принялся мизинцем доставать воду из уха. — Если вы собираетесь в будущем завести детей, держите эту штуку подальше от своих половых желез.

Вандервэгон покачал головой.

— Ты вульгарная деревенщина, Харпер.

Сингер повернулся к нему.

— Они лучшие друзья, но, глядя на них, этого в жизни не скажешь.

— А как вы стали работать на «Джин-Дайн»? — спросил Карсон и бросил камешек директору.

— Я был профессором биологии в Мортоне, в Калифорнийском технологическом институте, и считал, что добился вершин в своей профессиональной деятельности, но тут появился Брент Скоупс и сделал мне предложение. — Сингер покачал головой, вспоминая. — «Маунт-Дрэгон» переходил в ведение гражданских, и Брент хотел, чтобы я его возглавил.

— Довольно резкая перемена, после академической карьеры, — заметил Карсон.

— Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть, — сказал Сингер. — Я всегда смотрел на частное предпринимательство свысока. Но вскоре понял, какой силой обладает рынок. Мы здесь делаем удивительные вещи, но не потому, что мы умнее, просто у нас больше денег. Ни один университет не мог бы себе позволить содержать «Маунт-Дрэгон». А потенциальная прибыль намного превышает затраты. В Калифорнии я занимался теоретическими исследованиями конъюгации[30]бактерий. Теперь же имею непосредственное отношение к суперсовременным разработкам, которые, возможно, спасут миллионы жизней. — Он допил свое пиво. — Я стал новообращенным.

— Это я стал новообращенным, — заявил Харпер, — когда увидел, сколько здесь зарабатывает доцент.

— Тридцать тысяч, — проговорил Вандервэгон, — через шесть или восемь лет после аспирантуры. Можете в такое поверить?

— Помню, когда я работал в Беркли, все мои предложения, касающиеся исследований, должны были проходить через дряхлого бюрократа, декана факультета. Эта окаменелость вечно нудила про дороговизну.

— Работа на Брента — это день и ночь по сравнению со всеми остальными местами, — сказал Вандервэгон. — Он понимает, что такое наука и что требуется ученому. Я не должен ничего объяснять или доказывать. Если мне что-то нужно, я отправляю ему электронное письмо и получаю все, что попросил. Нам повезло, что он пригласил нас сюда.

— Очень, — кивнув, подтвердил Харпер.

«По крайней мере, хоть в чем-то они согласны друг с другом», — подумал Карсон.

— И мы рады, что ты с нами, Ги, — подытожил Сингер и поднял свою бутылку с пивом, салютуя ему; остальные последовали его примеру.

— Спасибо.

Карсон широко улыбнулся, думая о поворотах судьбы, которая неожиданно привела его сюда, где он оказался среди ученых, составляющих гордость «Джин-Дайн».

Левайн сидел в своем кабинете и через открытую дверь с молчаливым восхищением слушал, как его секретарь разговаривает по телефону в приемной.