Горе невинным - Агата Кристи

Почему Филип не хотел оставаться наедине с ней, как тогожелала она? Для чего ему требуется компания – отец, Хестер?

Безотчетная ярость овладела ею. Мать, как всегда, настаивалана своем. Но Мэри не уступила… чтоб ей сдохнуть.

И вот снова травят душу воспоминания. Почему, боже мой,почему?

Что это Филип затеял? Выспрашивает всех, суетится, зачемлезет не в свое дело? Ловушки расставляет… Что за ловушки он изобретает?

Лео Эрджайл следил, как утренний свет, заполняя комнату,медленно вытеснял из нее серые сумерки.

Он все тщательно обдумал и знал, что ожидает его и Гвенду.

Мысленно он попытался представить, как выглядит дело с точкизрения помощника инспектора Хьюша. Рэчел пришла в комнату Лео и рассказала емупро Джако – про его сумасбродства и угрозы. Гвенда тактично вышла в соседнююкомнату, а он пытался успокоить Рэчел, сказав ей, что она поступила правильно,проявив твердость, что хватит потакать Джако, ибо к добру это не приведет, –как бы дело ни повернулось, Джако должен отвечать за свои грехи. Она ушлауспокоенная.

Потом в комнату вернулась Гвенда, собрала письма, чтобыотнести их на почту, спросила, не может ли она что-нибудь сделать, при этомважны были не сами слова, а то, как она их произнесла. Он поблагодарил ее исказал, что ее помощь не требуется, а она пожелала ему доброй ночи и ушла.Миновав коридор, она спустилась по лестнице и прошла недалеко от комнаты, гдеза столом работала Рэчел. Никто не видел, когда Гвенда вышла из дому.

Сам он в полном одиночестве находился в библиотеке. Никто незнает, выходил ли он оттуда, спускался ли к Рэчел. Не возникает сомнений, что исам он, и Гвенда имели теоретическую возможность совершить убийство. И мотивимеется, поскольку он любит Гвенду, а Гвенда любит его. Таким образом, никто несможет подтвердить их невиновность, равно как и доказать их вину.

Неподалеку, не более чем в четверти мили от «Солнечногогнездышка», с воспаленными глазами мучилась от бессонницы Гвенда.

Стиснув руки, она с ненавистью думала о Рэчел Эрджайл. Ейчудилось, будто из темноты до нее доносится голос миссис Эрджайл: «Думаешь,если меня убили, то мой муж достанется тебе? Никогда… Никогда. Твоим он небудет никогда».

Хестер снилось, что Дональд Крейг неожиданно оставил ее однуна краю пропасти. В смертельном страхе она закричала и вдруг на противоположнойстороне пропасти увидела Артура Калгари, протягивающего ей руки.

– Зачем вы так со мной поступили? – с укором спросила она.

– Я пришел, чтобы помочь тебе, – ответил он, и Хестерпроснулась.

Тина тихонько лежала в узенькой складывающейся кроватигостевой комнаты. Она мерно и спокойно дышала, но сна все не было.

Она думала о миссис Эрджайл с большой любовью, без намека накритику. Миссис Эрджайл дала ей уютный, теплый дом, кормила и поила ее, дарилаигрушки. Она искренне любила миссис Эрджайл и очень горевала, узнав о еесмерти.

Но не все так просто. Одно дело, когда убийцей считалиДжако… А теперь?

Помощник инспектора Хьюш доброжелательно, с чувствомсострадания оглядел собравшихся и заговорил почти извиняющимся тоном:

– Понимаю, как тяжело воспринимается вами необходимостьснова копаться в прошлом. Но выхода нет. Надеюсь, вы видели сообщение? Оно былово всех утренних газетах.

– Амнистия, – сказал Лео.

– Такие слова воспринимаются очень остро, – заметил Хьюш. –В юридической практике много подобных казусов. Но смысл ясен.

– Он означает, что вы допустили ошибку, – попрекнул его Лео.

– Да, – без обиняков согласился Хьюш. – Мы допустили ошибку.– И, помолчав, добавил: – Ошибку, которая была неизбежна в отсутствие показанийдоктора Калгари.

– Мой сын говорил при аресте, – холодно произнес Лео, – чтотем вечером его подвезли на машине.

– Да, говорил. И мы сделали все, что могли, для проверки егопоказаний, но не смогли обнаружить никаких подтверждений этой версии. МистерЭрджайл, я хорошо понимаю ваше состояние и не стану изворачиваться. Обязанностьработников полиции – собрать доказательства. Доказательства направляютсяпрокурору, за ним остается последнее слово. Прошлый раз он посчиталдоказательства убедительными. Если возможно, пусть гнев не лишает вас разума,постарайтесь припомнить все события и факты.

– А что толку? – вызывающе заметила Хестер. – Преступникауже и след простыл, ищи-свищи.

– Может, так… а может, и нет, – спокойно проговорил помощникинспектора, обернувшись к Хестер. – Вы удивитесь, но нам случается находитьпреступников и по прошествии нескольких лет. Необходимо терпение, еще разтерпение и спокойствие.

Хестер отвела взгляд в сторону, Гвенда поежилась, словно ееобдуло потоком холодного воздуха. В спокойных словах Хьюша ее разыгравшеесявоображение уловило скрытую угрозу.

– Итак, если не возражаете, – сказал Хьюш и в упор посмотрелна Лео, – начнем с вас, мистер Эрджайл.

– Что именно вы хотите узнать? У вас сохранились моипервоначальные показания? Видимо, сейчас я буду не столь обстоятелен. Точныедаты и время, как вы понимаете, стерлись из моей памяти.

– Конечно, понимаем. Но возможно, всплывет какой-нибудьнезначительный фактик, который остался тогда незамеченным.

– Вы считаете, что с течением времени удается лучшеразглядеть прошлое? – спросил Филип.

– Да, и такое случается, – ответил Хьюш, с любопытствомвзглянув на Филипа.

Смекалистый парень, отметил он про себя. Интересно, есть лиу него какие-нибудь соображения?

– Итак, мистер Эрджайл, давайте просто вспомнимпоследовательность событий. Вы пили чай?

– Да. В столовой, по обыкновению, в пять часов. Мы все тамбыли, за исключением мистера и миссис Дюрант. Миссис Дюрант отнесла чай своемусупругу наверх в гостиную.

– Тогда я был еще большим калекой, чем сейчас, – пояснилФилип, – только что вышел из больницы.

– Хорошо. – Хьюш повернулся к Лео: – Вы все были в столовой?Не могли бы вы назвать присутствующих?

– Моя жена, я, дочь Хестер, мисс Воугхан и мисс Линдстрем.

– Что было потом? Коротко и ясно.

– После чая я вернулся сюда с мисс Воугхан. Мы работали надглавой из книги об экономических воззрениях Средневековья. Жена прошла напервый этаж в гостиную, которую приспособила под свой кабинет. Супруга, как вызнаете, была очень занятым человеком. Она изучала планы нового детскогогородка, намереваясь представить их в местный совет.