Лисий след на снегу - Екатерина Алексеевна Шелеметьева

Совсем рядом. Я скоро тебя отыщу, — засыпая, прошептал он и с тревогой подумал, что по следу Лисы идет кто-то еще. Хорошо бы понять, кто это.

Глава 15

Подозреваемый

Ночью Стриженову снилась Лиса. Совсем юная, какой она была лет двадцать назад. Она смеялась, откидывала назад копну длинных бронзово-рыжих волос, высовывала острый ярко-красный язычок и ловила им первые снежинки — чистые, кристально-белые.

— Я обожаю первый снег, — слышал он ее голос, — я его обожаю, Стриж. Ну, где ты?!

Дмитрий открыл глаза, сел, прислушался к звенящей тишине пустого дома. Он все еще слышал в голове смех Лисы, ее голос.

— Я здесь, Алиса, — сказал он и поднялся, — я совсем рядом.

Было раннее утро. Город все так же спал в свете фонарей, заметаемый снегом. Стриженов умылся, оделся, снова, как и несколько часов назад, сварил крепкий черный кофе и вздрогнул, когда тишину утра нарушил телефонный звонок.

«Озверели они там все, что ли. Звонят ни свет ни заря», — рассердился Стриженов, оглядываясь в поисках телефона.

— Димка, здорово, — раздался в трубке бодрый голос, — это Стас Михеенко, не разбудил тебя, нет? Я, как всегда, забегался, не позвонил вчера. Сейчас, думаю, нужно набрать, выяснить все. Ну давай, коротко обрисуй ситуацию. С полицией ты встречался, так?

— Встречался, — подтвердил Дмитрий, собираясь с мыслями.

Он знал, что сейчас Стас забросает его вопросами. Что поделаешь, такой характер. Стас всегда много говорил и требовал от других полного подробного отчета об их действиях. Порой это ужасно раздражало. Но, с другой стороны, если бы несколько дней назад сотрудник МИДа Станислав Алексеевич Михеенко не позвонил по просьбе Стриженова в консульство Исландии, не засыпал бы их вопросами, просьбами, угрозами и требованиями вот в этой своей манере, вряд ли Стриженов получил от полиции ответы на свои вопросы и фотографии с места исчезновения Лисы.

— Вообще я знаю, что ты с ними встречался, — самодовольно заметил Стас, прежде чем Стриженов успел еще что-то добавить, — вчера уточнил у тамошнего комиссара. Только он, как я понял, это дело перепоручил какому-то твоему фанату. Толк-то от этого фаната был?

— Кому перепоручил? — не понял Дмитрий.

— Да я же говорю, — Стас не любил, когда его не понимали, — я позвонил комиссару. Говорю, наше ведомство просило вас встретиться с журналистом из России, рассказать ему о поисках пропавшей туристки. А он отвечает, что какой-то сержант сказал, что слышал об известном журналисте Стриженове и сам ему все расскажет. Вот я спрашиваю, рассказал?

— Рассказал, — подтвердил Дмитрий, нахмурившись.

— Димка, я из тебя клещами, что ли, слова тянуть буду, — кипятился Стас. — Ты объясни, что там происходит? Есть шанс найти девушку?

— Есть, — кивнул Стриженов, думая о своем. — Стас, слушай, а ты можешь найти для меня информацию об этом сержанте? Его зовут Рагнар Хоульм.

— Это который выдает себя за твоего фаната? Дим, ты за кого меня принимаешь? Я уже все нашел. Ты, конечно, блестящий журналист, и вечно лезешь куда не просят, и в Европе когда-то работал, но до фанатов на другом конце земного шара, прости, не дорос. Я как с комиссаром поговорил, сразу и полюбопытствовал, что там за сержант такой не в меру осведомленный. Сейчас вышлю данные. Только, Дим, там ничего особенного: родился, женился, развелся, устроился, повышен, разжалован и так далее. Я так думаю, он просто перед начальством выслужиться решил, вот и наврал, что слышал о тебе. Он проштрафился сильно пару лет назад, теперь грехи замаливает, демонстрирует неслыханное служебное рвение.

— Ты все равно вышли, — сказал Дмитрий и, помолчав секунду, добавил: — Спасибо, Стас. Сильно выручил. Я в долгу.

— Да иди ты. Должник нашелся. Что с тебя взять-то? — засмеялся Михеенко.

Стриженов хмыкнул, отложил телефон и задумался. «Фанат, значит, сам рвался пообщаться, — размышлял он. — Интересно. И зачем же я понадобился сержанту? Может, и в самом деле служебное рвение? Или что-то другое?»

Когда Стас прислал данные на Рагнара, Стриженов уже догадывался, что увидит в анкете полицейского. Несколько минут он сосредоточенно изучал файлы, потом взял телефон и набрал номер Натальи Пчелинцевой. В трубке послышались длинные гудки. После пятого или шестого сигнала в телефоне зазвучал сонный, недовольный голос:

— Слушаю.

— Наталья, это Дмитрий Стриженов. Помните, вы дали мне свой номер?

— Помню. И уже жалею об этом, — ответила женщина, — вы на часы смотрели?

Дмитрий бросил беглый взгляд на часы на стене, усмехнулся и продолжил:

— Простите за ранний звонок, но у меня к вам очень важный вопрос. Во время нашего разговора вы говорили, что статьи об исчезновении Бьянки Йонсдоттир вы писали, опираясь на интервью с детективом и его помощником, так? Вы еще упомянули, что помощник детектива оказался очень общительным.

В трубке послышалось какое-то невнятное бормотание, а Дмитрий продолжил:

— Наталья, как звали помощника? Вспомните, пожалуйста, это очень важно.

— Вы издеваетесь?! — Девушка окончательно проснулась и разозлилась. — Прошло больше трех лет, а вы хотите, чтобы я вспомнила имя какого-то парня на побегушках у детектива? — Она застонала. — Ладно, дайте мне подумать. Кажется, Эйнар. Или нет. Постойте, вспомнила.

Его звали Рагнар. Точно, Рагнар. Но дальше не помню. Давайте я вам через час перезвоню и скажу точно?

Дмитрий пропустил ее просьбу мимо ушей.

— Рагнар Хоульм?! — закричал он, изо всех сил сжимая телефон в руке.

— Да, кажется, так. А зачем он вам?

— Расскажите о нем! — скомандовал Стриженов, снова оставляя вопрос Натальи без ответа. — Каким он вам показался, что входило в его обязанности? Почему его имя не фигурировало в ваших статьях? И еще, вы знали, что после дела Бьянки Рагнара понизили? С детективом он больше не работал.

В трубке что-то зашуршало и зашипело. Видимо, Наталья добралась до кухни и поставила чайник.

— Прошло три года, подробности забылись, — снова напомнила журналистка Стриженову. Но тон у нее был скорее меланхоличный, чем раздраженный. — Кажется, тогда Рагнар мне понравился. Приветливый, общительный, очень разговорчивый. Про обязанности точно не скажу. По большей части подай-принеси, ничего особенного или серьезного. Он был в курсе расследования, общался с журналистами, заполнял бумаги, готовил запросы, корреспонденцией занимался. В статьях сам попросил указывать не имя, а отсылку к комиссариату. Я писала что-то вроде «по данным полиции», «по сведениям из комиссариата» и тому подобное.

Наталья отпила кофе и продолжила:

— Что касается работы с детективом, краем уха я слышала, что Рагнар потерял какую-то очень важную бумагу. Помните, я говорила, что у нас нет своих криминалистов и в случае необходимости полиция обращается к шведам? Так вот, пропал какой-то образец, дожидавшийся отправки в лабораторию, или, наоборот, заключение