Dragon Age. Империя масок - Патрик Уикс

Здесь поможет только одно. Селина знала об этом, еще когда беседовала с Лелианой, и в мыслях заранее молила прощения за ту боль, которую причинит Бриале. Но иного пути нет.

– Собирай войска. Мы выступаем на Халамширал.

– Ваше величество?

– Я должна подавить бунт.

Трен многому научился у грабителей с тех пор, как ублюдок-шемлен убил его друга Лемета.

Во-первых, он узнал, что большинство законов, которые он так боялся нарушить, до смешного легко обойти. В Халамширале эльфам было запрещено иметь при себе ножи с лезвием длиннее их собственной ладони, однако половина эльфов в гильдии грабителей открыто носили кинжалы у бедра, бросая вызов всякому стражнику, у которого хватило бы отваги ввязаться в схватку.

Во-вторых, оказалось, что работа в кожевенной мастерской придает ему немалый вес в глазах мятежников. Из украденных в мастерской обрезков кожи Трен мог смастерить пращи для тех, кто в противном случае остался бы вовсе безоружен. Стрелы и арбалетные болты добыть нелегко, говорили Трену грабители, но даже треклятый шем не в состоянии помешать эльфу поднять с земли камень. Более того, когда мятежники принесли Трену большие куски кожи, он показал, как выварить ее и превратить в прочный нагрудник либо поножи. Красотой такие доспехи не отличались, зато могли отразить удар клинка или смягчить попадание стрелы.

В-третьих, он, к немалому своему изумлению, осознал, что ему и впрямь нравится убивать людей.

Фургон въехал на торговую площадь сразу после захода солнца. На здешнем рынке обосновались большей частью ремесленники да скупщики провизии, и хотя он ни в какое сравнение не шел с торговыми рядами в благополучном Высоком квартале, но выглядел намного опрятней и привлекательней, чем рыночная площадь в трущобах, где жили эльфы. Места для торговли представляли собой палатки из небеленого холста, красочно расписанные фигурами драконов и шевалье, а посреди площади высился помост, на котором бард или иной лицедей мог потешить публику за умеренную плату.

Городские стражники, недовольно бурча, осмотрели фургон, а затем предостерегли возницу, чтоб не мешкал, выгружая товары. Эльфы, сказали они, поганцы этакие, с недавних пор совсем распоясались, тащат все, что подвернется, так что даже в приличных кварталах небезопасно.

Трен следил за происходящим с крыши дома на другом конце площади. Вот подал знак связному – тому самому, которого ценой своей жизни спас Лемет. Мальчишка ухмыльнулся в ответ и опрометью умчался прочь.

Трен досчитал до ста и выпрямился. Вложил камень в пращу, раскрутил кожаный ремешок на запястье и отправил самодельный снаряд в полет. Камень просвистел через площадь и исчез из виду. Трен увидел, как стражник пошатнулся, хватаясь за плечо, прикрытое кольчугой, и в тот же миг до его слуха донесся отчетливый лязг камня о металл.

И тут камни, пущенные другими пращами, обрушились на площадь со всех сторон. Торговцы с воплями бросились врассыпную, камни сыпались градом, грохоча по булыжникам, лязгая о доспехи и с глухим звуком врезаясь в живую плоть. Стражники завертелись, вскинув арбалеты, силясь разглядеть в сумерках силуэты врагов. Лошади взвились на дыбы, пронзительно заржали, и вознице стоило немалого труда удержать их на месте. Трен раскрутил пращу, швырнул еще один камень и выругался. Он упражнялся с пращей только пару недель, но уже, едва камень сорвался в полет, мог наверняка сказать, что тот не попадет в цель.

Что-то визгливо свистнуло у самого уха, и арбалетный болт, чиркнув опасным ветерком мимо щеки Трена, бессильно ударился о стену дома позади него. Пару недель назад Трен от такого припал бы к земле, скорчившись от ужаса. Сейчас он лишь оскалил зубы в хищной ухмылке. Миг спустя стражник, который выстрелил в него, повалился на колени с залитым кровью лицом.

Площадь почти опустела. Стражники валялись на земле, если не убитые, то оглушенные, и теперь у эльфов появилось несколько драгоценных минут до прибытия вражеского подкрепления. Один из грабителей во все горло прокричал приказ, и Трен, перевалившись через край крыши, спрыгнул вниз. Приземлился он неудачно – подвернул в прыжке лодыжку. Разразившись бранью, Трен кое-как поднялся на ноги и нагнал остальных.

На ходу он сунул пращу за пояс и, выдернув нож, плечом к плечу с другими грабителями дерзко вышел на площадь.

– Пощадите! У меня дети! Пощадите!

Торговец, упавший на четвереньки, с окровавленной головой, неуклюже пополз прочь от приближавшегося Трена. Трен ударил его по макушке, ухмыльнулся одному из своих соратников и двинулся дальше.

Стражник, выстреливший в него, все так же стоял на коленях и мотал головой. Трен подошел к нему сзади, схватил за плечо, вонзил нож под челюсть и одним рывком перерезал горло. Стражник рухнул, хватаясь за горло и захлебываясь кровью.

Когда Трен впервые вот так убивал стражника, он позволил себе замешкаться. Человек успел выхватить кинжал, и бывалый грабитель пришел на выручку Трену, а потом весь оставшийся вечер громко глумился над ним. Во второй раз Трен бросился в бой с той безумной и бестолковой страстью, с какой незрелый юнец впервые бросается в объятия женщины, и воткнул нож стражнику под самым ухом. Прошло несколько минут, прежде чем бедняга испустил дух, и Трен был так взвинчен, что не решился выдернуть нож, пока стражник окончательно не затих.

В третий раз все прошло без сучка без задоринки, и с тех пор на счету Трена было уже немало служителей порядка. Одно плавное движение, без рывков, без спешки – и вот человек в доспехах, который так долго потешался над эльфами, лежит бездыханным.

Эльфы уже избивали возницу фургона, скорчившегося на земле. Не удостоив их вниманием, Трен присоединился к тем, кто обследовал фургон.

– Большей частью съестное и кухонные горшки, – сказал один, когда Трен подошел ближе. – И еще ламповое масло.

Трен кивнул. Ламповое масло хорошо горит, а из горшков выйдут недурные снаряды.

– Что возьмем? – спросил другой. – Все унести не успеем.

Трен глянул на лошадей, которые тоненько ржали и бились в упряжи.

– Возьмем все. Кто может править фургоном?

Не получив ответа, он нахмурился и повернулся к эльфам, которые избивали возницу:

– Эй, а ну-ка поставьте его на ноги!

Те зароптали, но подчинились приказу Трена и рывком подняли возницу с земли. Нос у него был расквашен до крови, и он скрючился от боли, не в силах выпрямиться, но хоть кости, судя по всему, остались целы.

– Хочешь жить, шем? – спросил Трен, стараясь, чтобы голос его звучал как можно более жестко. – Доведешь фургон, куда мы скажем, и тогда уйдешь живым.

Человек сделал глубокий вдох и закашлялся.

– А как же лошади? – спросил он.

Трен засмеялся. Смех вышел громче, чем ему хотелось бы, – видно, еще не остыл от драки.

– Человек, ты не в том положении, чтобы торговаться.