Агентесса - Владимир Алексеевич Колганов

пришла в себя, увидела, что майор Перес протягивает ей руку, чтобы помочь выбраться из автомобиля. К этому времени всех налётчиков обезоружили, и теперь они стояли, ожидая, когда закончится личный досмотр, и смотрели на Элен. Судя по их удивлённым взглядам, они и не предполагали, что на французскую полицию могла работать такая очаровательная женщина – ну кто решится в одиночку явиться в логово врага? Только полковник старался не смотреть на Элен – не мог смириться с тем, что его переиграла «баба».

Понятно, что всё было не так, никакой договорённости с Пересом не было. Элен только понадеялась на его профессионализм, поэтому и не пыталась избавиться от слежки, когда направилась к Огюсту, но просчитать все варианты… Это дело безнадёжное! Уже по дороге в Париж майор признался: да, следили, но исключительно ради безопасности Элен. Само собой, она не поверила, ведь наверняка у них есть вопросы к русскому полковнику – это в том случае, если установили его личность. Но Элен не интересовала дальнейшая судьба этого негодяя – главное, что удалось нейтрализовать опасного врага.

Глава 25. Ультиматум

К счастью, ни Огюст, ни Шарль не пострадали – запертые в погребе они сидели там несколько часов, пока их не освободили агенты Переса. На радостях перепились, поэтому, когда на следующий день приехала Элен, оба были не в лучшей форме.

А вечером Элен связалась с Чаусовым – дело в том, что у неё возникла новая идея. Если уж «пошла такая пьянка» с участием спецслужб трёх государств, самое время форсировать события. Ну правда, сколько можно ждать, когда в Москве найдут Соломоново решение? Элен решила предъявить им ультиматум – если не согласятся на её условия, передаст компромат во французские СМИ.

Как ни странно, Чаусов эту идею поддержал:

– Мне самому сложившаяся ситуация не нравится. Вы правильно тогда сказали, что наша «жертва» имеет влияние на власть. Но дело не только в этом – у неё есть покровитель, которого пока не удалось нейтрализовать. Думаю, что через год его подвинут с должности, но пока нельзя.

– Почему?

– Тут личные мотивы… Вот ведь и вы боретесь не только за справедливость, но и пытаетесь спасти близкого вам человека. Примерно то же самое и здесь. Но думаю, там поймут, что доведённая до отчаяния женщина способна на самые радикальные поступки… А тут ещё угроза вашей жизни со стороны беглого полковника.

– Он уже в тюрьме.

– Не может быть! Как вам это удалось?

– Я тут ни при чём. Его французы выследили.

– Ну что ж, пусть будет так… Но это очень кстати!

– Вот уж не думала…

– Не важно, как оно было на самом деле, но теперь… Словом, ситуация выходит из-под их, то есть прошу прощения, из-под нашего контроля, и я не вижу иного выхода, кроме как пойти на некоторые уступки.

– Хорошо бы удалось…

– Поверьте, я сделаю всё, что от меня зависит.

«Вот только непонятно, что зависит лично от него. Вроде бы близок к "верхам", но вряд ли к его мнению прислушиваются. Что ж, подождём – чем чёрт не шутит…»

Не подлежит сомнению, что жизненные невзгоды человек переносит гораздо легче, если рядом есть верные соратники и друзья. Конечно, Чаусов себе на уме, но и ему Элен была благодарна за участие и поддержку. Правда, всё это было только на словах… Другое дело Перес – если бы не он, наверное, пришлось бы сдаться на милость победителей. Виданное ли дело, в одиночку противостоять нескольким спецслужбам, пытаясь вести свою хитрую игру!

После завершения операции в Баланкур-сюр-Эссоне её пригласили на допрос в департамент внутренней безопасности. И вот снова Элен входит в здание на площади Бово и поднимается на второй этаж. Майор Перес встретил её с улыбкой и словно извиняется:

– Это не допрос, так, необходимая формальность. Мы только уточним некоторые детали. К примеру, как вы оказались в доме Огюста Ришара и чего налётчики добивались от вас?

И что тут объяснять? С Огюстом знакома несколько лет, даже успела с ним как-то переспать, ну а налётчики… Пусть французы сами разбираются, что им было нужно от Огюста. Примерно такие слова были записаны в протокол допроса, и Перес был вполне удовлетворён – у него не было намерения вовлекать Элен в разборки с участием неведомо откуда появившихся израильтян и русских. Только пробормотал:

– Да уж, прибавили вы мне работы. Ну вот что понадобилось этим русским в доме бизнесмена?

– Возможно, хотели узнать у него секреты производства парфюмерной продукции его компании.

– Экономический шпионаж? Что ж, это версия. Но как там оказались израильтяне? Мы контролировали их передвижение, и когда все действующие лица этой драмы собрались в одном месте… Нет, такого в реальной жизни не бывает, разве что в романах Жоржа Сименона и Агаты Кристи. Признайтесь, вы там что-то намудрили.

– Я не нарочно, так уж получилось…

– И тем не менее, я вам благодарен. Если бы не вы, нам не удалось бы так оперативно сработать.

– Нет, это я у вас в долгу. Всегда готова помочь хорошему человеку.

– Ценю вашу заботу. Но что ещё я могу сделать для вас?

– Мне достаточно доброго отношения ко мне.

– В этом можете не сомневаться!

Обмен любезностями мог изрядно затянуться, если бы Перес не задал вопрос, который давно вертелся у него на языке:

– И всё-таки трудно поверить, что вы не прошли специальную подготовку.

– Есть исключения из правила. Вспомните хотя бы Мату Хари…

– Это легенда, выдуманная писаками, жадными до сенсаций… Ну что, так и сохраните свою тайну?

Особенно скрывать ей нечего, спецподготовку и впрямь не проходила, за исключением нескольких бесед с полковником. Но кое о чём придётся рассказать.

– Видите ли, в чём дело. В юности я связалась с плохой компанией, кое-какие навыки у них переняла. Потом от мужа набралась ума… В общем, как-то так.

Перес был слегка разочарован:

– Элен, вы по-прежнему загадка для меня.

Вот только не хватало, чтобы начал копаться в биографии. Когда придёт черёд, сама ему расскажет про мужа, генерала МВД, а пока и этого вполне достаточно.

Теперь пришло время «подбивать бабки». «Чего же я добилась? Да, по сути, ничего! Егор по-прежнему в тюрьме, да и Лехницкому пока что не смогла помочь. Если не управлюсь до зимы, придётся возвращаться в Москву не солоно хлебавши. Был бы Егор гражданским лицом, к примеру, чиновником в мэрии или в правительстве, можно было бы организовать акции протеста. Но кто станет защищать разжалованного генерала МВД? У нас в