Хазарская охота - Арина Веста

– О, мудрейший Тоху-Боху, с востока идут худые вести, – сказал старшина Корсунской фактории. – Румийцы дрожат при имени Святослав. На их язык, это имя переводится как Люцифер – Противник Распятого. Магометане именуют его Дадджал.

– Благодарю тебя, брат! А что принес нам Южный ветер из Страны Шам?

Встал сирийский купец и рассказал о том, что слышал на базарах Дамаска:

– Говорят, что Дадджал выйдет из страны, называемой Хуррусан, и по всем приметам речь идет о Святославе – князе славян и русов, наихудших варваров из всех известных нам. Их закон – закон леса, и не ведают они иных путей, кроме тайных троп лесных и извилистых рек, но окольным путем ходят быстрее, чем по прямой дороге. Не прельщает их золото и богатство, все, что нужно, дает им лес и реки.

Против них бессильно оружие, ибо в их руках двурогая палка опаснее меча.

– Расскажите мне, каков этот Святослав?

– Он светло-русый, крепкого телосложения. Его взгляд подобен стальному лезвию, а лоб высок, – ответил киевский старшина Бен-Шаддай, близко видевший князя русов. И перед нами он никогда не снимает Маску Гнева.[11]

– Да это тот самый князь Рош, о котором говорят свитки, – подтвердил Тоху-Боху. – Это о нем сказано: «Грозана Итиль придет так же быстро, как облако, гонимое ветром. После набега Князя Рош наступит голод, и люди будут есть свои сандалии и тетиву своих луков». Но не будем унывать, братья, – подбодрил Тоху-Боху притихшее собрание. – Лавина северян минует, идолопоклонники, и авадот зора рассеются прахом, словно и не было их, а мы останемся, ибо наш Закон не зависит от гор, лесов или моря. Мы – сыновья красных песков пустыни. Они всегда в движении. Волею судьбы пустыня идет вслед за нами. Так было в Египте, так было в Вавилоне, так будет и впредь. Нам, повидавшим многие народы, известно, как земли и воды меняют человека. Если человек пришел в горы, он примет закон гор. Если он пришел к морю, он примет закон моря, и будет так, как было тысячелетия до него. И лишь мы, люди пустыни, всегда остаемся тем, что мы есть!

– Но наша торговля в опасности, – зашумели купцы. – Надо что-то делать против князя Рош.

– Есть одно крайнее средство, – тихо сказал Тоху-Боху.

– Открой нам это средство, мудрейший Тоху-Боху! – волновались купцы. – Может быть, надо собрать денег на наемников?

– Бесполезно, – покачал головой Тоху-Боху. – Пророчества говорят, что Князя Рош нельзя одолеть в открытом бою. Чтобы сделать стены Божьего Града неуязвимыми, надо положить в его стену младенца царской крови из рода врага.

– Но где взять этого благородного младенца? Может быть, достаточно купить у русов красивого ребенка? – спросил старшина северных факторий.

– Нет! – покачал головой Тоху-Боху. – Есть закон сочетания крови. По этому закону царские дети наследуют царские добродетели. По этому же закону сын блудницы не может достичь мудрости!

В тот же день пророчества Тоху-Боху разошлись по всему Великому шелковому пути. Они под страшным секретом распространялись между верными и звали к действию.

Дело с подписанным контрактом Глеб сумел уладить, и с первого ноября увольнялся из армии по собственному желанию. Газеты, радио и телевидение на разные голоса трубили о замирении в Чечне. Полевые командиры сдавали оружие на два месяца раньше строка. Мрачные, угрюмые, точно оставляя в горах несобранный урожай, они исполняли то, что велели имамы, не понимая всех тонкостей игры. Глеб внимательно отслеживал все сообщения, зная, что все политические новости теперь касаются лично его.

Отныне он был совершенно свободен, но это была нерадостная и даже опасная свобода. Тело привычно просило движения, и он переплавил всю свою злую, рвущуюся на волю энергию в размышления и неотступные наблюдения за Костей Веретицыным.

Глеб отслеживал все его передвижения на работу и с работы, а также его «свободное плаванье» по городу. Несколько вечеров Костя толкался возле магазина «Охотник и рыбак». На третий вечер после закрытия магазина Костю проводили внутрь. Глеб видел, как рослый парень в бандане, прежде чем закрыть дверь, цепко и пристально оглядел улицу. Из магазина Костя вышел минут через сорок, победоносно поводя окулярами очков. В руках он держал тяжелую спортивную сумку. Глеб не сомневался, что в сумке разобранный охотничий карабин. С этой минуты вся деятельность Кости и его хаотичные броски по городу обрели цель. На следующий день Глеб был свидетелем его встречи со стариком в егерском камуфляже. Бодрый краснощекий лесовик обрадовался Косте, как давнему знакомому, облапил за щуплые плечи, и они весь вечер сидели в баре «Атлантида», где Костя угощал старика, подливал «беленькой» и весело размахивал руками.

Краем глаза Глеб отметил, что в бар вошла девушка и заняла столик поодаль. Она села спиной к археологу и егерю, и делая заказ, словно ненароком подвинула стул с висящей сумкой, и Глеб подумал, что если в сумке есть включенный диктофон, то она запишет каждое слово, сказанное за соседним столиком. Странно, но эта красивая, высокая девушка всеми силами старалась выглядеть неприметной. Косынка полностью скрывала волосы, глаза прятались за темными стеклами очков, высокий «хомут» пушистого свитера до половины закрывал смугло-золотистое лицо. На ней были тускло-серые джинсы и недорогие кроссовки, но под обычным городским камуфляжем Глеб безошибочно угадал сильное, отточенное тренировками тело. Она просидела весь вечер, равнодушно глядя в стекло с потеками дождя, и ушла незадолго до того, как крепко подвыпивший Костя и румяный егерь собрались уходить.

Костя взял такси и довез старика до вокзала. Глеб едва успел подхватить частника и вцепиться им в хвост. Давние знакомцы простились под шум пригородных электричек; старик, по всей видимости, торопился на последний поезд.

Глеб запрыгнул в вагон и устроился на соседней лавочке. На всякий случай он ниже нахлобучил спортивную шапочку и поднял воротник, от чего голос звучал глуше, утробнее.

– Командир, закурить не найдется? – назвал Глеб всероссийский пароль. После смерти Наташи он бросил курить, точнее бросил вызов демону-губителю, но как иначе завязать знакомство в поезде?

Старик послушно зашарил по карманам.

– Егерь? Знатное дело, – Глеб с отвращением затянулся и пристально оглядел старика сквозь дым.

– Поохотиться желаете? – из вежливости откликнулся егерь.

– Желаю. Из армии демобилизовался, а руки по оружию скучают…

– Так чего проще? Охотничий билет есть?

– Если бы был, я бы уже на сафари охотился.