Тропы Трояна - Василий Сахаров

Пот от тел ромеев, липкий, мерзкий и острый. Приятные вкусные ароматы с кухни, которая находилась внизу: жареного мяса, рыбы и приправ. Кровь убитой шпионом жертвы, оставшейся позади, и снова пот. Оружие и смазанные маслом доспехи постояльцев, морская соль и сосновые доски. Всё это было привычно и ожидаемо. Вот только Кедрин не чуял запахов жертвы, которая находилась совсем рядом, и Валентин попробовал нащупать венеда.

Ноздри его опять расширились, и в этот раз в голове дака моментально сложился образ врага. Спокойного и уверенного в себе воина, который уже был одет, готов выйти из своей спальни и держал в руках обнажённый меч. Непонятно как, но вожак варягов знал, что его ждут, и чувство опасности опять взвыло: «Уходи, Валентин! Ещё не поздно! Уходи!»

Ноги дака дёрнулись, но он не отступил, заставил себя остаться, а спустя миг дверь комнаты распахнулась и на фоне лунного света в коридоре промелькнула тень.

«Помоги мне, Залмоксис!» – мысленно воскликнул Валентин, поминая имя древнего божества своего народа, и метнул в направлении венеда один из своих ножей.

Дзан-гг! – стальной клинок, который никогда не подводил убийцу, отбитый мечом, ударился об стену, и Кедрин выкрикнул:

– Убейте его!

Ромеи повиновались Валентину и бросились на венеда, а тот, вместо того чтобы отступить, продолжил своё движение на имперцев и двигался настолько стремительно, что глаз Кедрина едва успевал фиксировать его фигуру.

Мечи противников скрестились, и звон стали разнёсся по второму этажу постоялого двора. Оружие венеда, прямой меч, с виду такой неуклюжий, скользнул вниз и вонзился в живот первого ромея. Варяг перепрыгнул через падающего на пол мертвеца, ловко приземлился на ноги и полоснул клинком по бедру второго шпиона. Ромей взвыл от боли и отшатнулся назад, после чего венед вонзил меч ему в грудь. Хруст костей вызвал у Валентина приступ страха, а тело действовало само по себе. Взмах правой рукой – и второй кинжал полетел в жертву, а рука сорвала с нагрудной перевязи запасные клинки.

«Ну же! – мысленно воскликнул Кедрин, следя за стремительным полётом клинка. – Порази его! Убей! Ведь ты никогда не подводил меня!»

Однако нет. Венед пригнулся, и кинжал пролетел над его головой. Третий имперский шпион в это время рванулся на противника и замахнулся своим мечом. Он должен был сразить жертву, которая тянула на себя клинок из пронзённого тела. Должен. Но фортуна или милость Господа, кому как, видимо, парили над другими людьми. Вожак варягов со странным варварским именем Вадим и не менее странной приставкой Сокол не стал вытаскивать клинок из поверженного имперца. Он поднырнул под руку третьего убийцы и чётким наработанным ударом в челюсть свалил его.

Бум-м! – тело потерявшего сознание и пару зубов ромея рухнуло между Кедрином и венедом, и Валентин метнул очередной клинок, а за ним ещё один. Ножи летели рядом, и Сокол не мог уклониться. Кедрин это знал. Вот только противник это сделал. Венед словно чувствовал полёт клинков, потому что смог перехватить один из ножей, а второй пролетел мимо.

«Как так?! – пронеслась мысль в голове Валентина. – Как так?! Кто он?! Мольфар, не иначе. И что делать?! Бежать?! Поздно! Принять бой с колдуном?! Невозможно! Но иного выхода нет, и значит, надо погибнуть, иначе моя семья пострадает!»

Последний нож оказался в руке Кедрина, и, полусогнув ноги, убийца замер на месте. Сокол, поигрывая трофейным клинком, приблизился к нему и тоже остановился. Он молчал, и Валентин не проронил ни слова. Мгновения утекали, словно песчинки в часах, и дак не выдержал первым. Он обрушил на противника серию чётких, смертельно опасных ударов. Убийца работал безошибочно, каждый взмах клинка мог принести венеду гибель. Однако мольфар встречал клинок Валентина своим или уклонялся, и наёмник с ужасом подумал о своей смерти, которая была близка. Кедрин уже чувствовал холодок, исходящий от костлявой старухи с косой, но продолжал бой. Взмах! Удар! Сталь блестит, и клинок перескакивает из правой руки в левую. Выпад в живот! Он неотразим, однако венед отбивает клинок дака. Новый замах! Ещё один! И ещё! И опять неудача. Колдун был чуточку быстрее и просто играл с ним, а когда ему это надоело, он сам атаковал Валентина.

Совершенно неожиданно Сокол поймал его на очередном замахе и рукоятью ножа ударил по кисти дака. Верный клинок выскочил из ладони, а рука на время онемела. Кедрин завыл, словно его предок волк, и навалился на венеда всем телом. Валентин хотел смерти и надеялся, что сейчас стальное жало в руках венеда вонзится в его грудь и пробьёт ему сердце. Но мольфар обманул его. Он отбросил нож и ушёл в сторону, а когда убийца по инерции проносился мимо, кулаком ударил его в висок. Не настолько сильно, чтобы проломить слабую кость, но достаточно, чтобы разум дака погрузился во тьму…

Убийца с внутренней сутью волка упал, а я опустился рядом на одно колено и приложил ладонь к шее. Пульс есть, это хорошо. Значит, мы с ним ещё пообщаемся, точно так же, как и с предыдущим киллером. Но это потом, а пока надо посмотреть на бой во дворе.

Я встал. Вытащил из тела мёртвого убийцы свой окровавленный меч, заметил скользнувшего по полу живойта, и в этот момент на этаже появился один из моих телохранителей, который произнёс:

– Вождь, на нас напали.

– Знаю. – Я ухмыльнулся и кивнул на тела убийц: – Разберись тут. Мёртвых обыскать и раздеть, а беспамятных связать и в подвал, но раздельно.

– Понял.

Варяг остался на этаже, а я по лестнице бегом спустился в общий зал. Там при свете масляных лампад несколько воинов перевязывали друг другу раны, и я на ходу спросил:

– Кто против нас?!

Мне ответил Поято, появившийся в дверях:

– Вадим, нас какие-то разбойники пытались атаковать и степняки. Мы их отбили, кого на меч насадили, а других постреляли, немногие ушли. Но несколько человек встали спиной к дому и держатся. Хорошие бойцы, подступиться трудно. Думаю, надо их из арбалетов положить.

– Пойдём посмотрим, кто это такие, – бросил я и выскочил наружу.

Весь двор был завален трупами. Наших я не видел, а вот чужаков, простых бородатых мужиков с длинными ножами и дубьём да степняков с саблями и луками, хватало. Знатно мои дружинники поработали. Следовательно, не зря я их гонял и не просто так денежку исправно плачу. Впрочем, с их профессионализмом всё ясно, теперь бы с последними налётчиками разобраться.

Мы с Поято остановились перед прижатыми к стене степняками. Девять человек, загорелые скуластые мужики от тридцати до сорока пяти лет и один юноша. Типичные тюрки. Все вооружены и одеты одинаково: стёганые халаты, войлочные шапки, штаны-шаровары и потёртые сапоги. Сабли, не кривые, ближневосточные, а прямые, на кавказский манер, смотрят в сторону моих дружинников, которые окружили степняков стеной из щитов и зажжённых факелов. В глазах налётчиков отчаяние и решимость умереть, в душах то же самое. Сильные люди, не какие-то там лесные безродные бродяги, а значит, они достойны уважения.

«И что же мне с вами делать? – спросил я сам себя, разглядывая степняков. – Уничтожить? Это запросто. Один щелчок пальцами – и вас истыкают арбалетными болтами. Сдать стражникам, которые наверняка уже бегут сюда? Смысла нет. Повязать, допросить и продать в рабство? Тоже можно. Но вряд ли вы что-то знаете, непрофессионала видно сразу, а вы именно таковы. Степные бойцы, не хуже моих чёрных клобуков, но не разбойники и не воры. Решено. Смерть вам, ребята. Прощевайте».