Тропы Трояна - Василий Сахаров

– И в тебе?

– И во мне.

В горле пересохло, и я потянулся к кувшину с напитком, но взвар остыл, и пить расхотелось. Кроме того, рядом появился Бравлин Осока, который улыбался, значит, закончил разговор с Кедриным. А раз так, то мне тоже пора закругляться, и я задал Кулибину последний вопрос:

– Что ты знаешь о чудесных дорогах, по которым ходили древние герои?

Парень моментально сник и втянул голову в плечи. В его взгляде промелькнул ужас, а душа вздрогнула, и он пролепетал:

– Вождь, откуда ты о них знаешь? Зачем они тебе? Забудь о них.

– Не спрашивай меня об этом, Девлет, а отвечай.

– Я не могу.

– Можешь. – Я вновь применил свои способности ведуна, слегка повысил голос и потребовал: – Отвечай!

Пленник, который вскоре станет одним из моих воинов, понурился и прошептал:

– От спасённого сына кагана мы узнали о заветных путях колдунов и чародеев. И наши шаманы несколько раз пытались выйти на эти дороги. Но неудачно. Они возвращались назад и рассказывали ужасные вещи, а затем лишались разума и угасали…

– Это понятно, – оборвал его я. – Тебе известно, где входы на эти дороги?

– Да, и один из входов на реке Саксагань, где мы сейчас кочуем.

– Ты отведёшь меня к нему.

– Но…

– Никаких но, воин. Возражений я не приму. И чтобы тебе было полегче на душе, то вот что я тебе скажу. Когда вы встанете под мою руку, твои сородичи не будут знать нужды, а ты возвысишься. Ведь вы хотели найти на Руси заступника, вот и нашли.

– И как ты меня возвысишь, вождь варягов? Вывезешь Гэрэй в Венедию? Так мы не хотим покидать Дикое поле.

– Нет. Ваш род нужен мне в степи как опора, но об этом поговорим потом. Пока же ступай к своим воинам и объясни им, что теперь их жёны, дети, сёстры, отцы и матери получат еду, а сами они будут вооружены отличными клинками, а не тем старьём, что у них было вчера.

В сопровождении варягов Девлет ушёл, а я подозвал Бравлина, который сел на место степняка и выдохнул:

– Теперь нам известно о ромеях столько, что им несдобровать.

– Хорошо. Как Кедрин?

– Ничего не утаил. Вот только о Зальхе ему мало известно. Он знает, что латиняне где-то неподалеку, но где именно прячутся паладины, даже не слышал.

– Ну и ладно. Не знает он, значит, знает протопоп Исаак. Готовь воинов, три десятка. Ночью наведаемся к ромеям. А сейчас выпусти в город своих разведчиков и варогов. Пусть присмотрятся к подходам и отходам от посольского дома, да боярину Брагину подарок пошли, и пусть он расскажет, где и сколько стражников в эту ночь выставит.

– Боярин может заартачиться.

– Этого не будет. Он из простолюдинов и очень хочет возвыситься. Сейчас Брагин только начальник городских стражников, но его мечта стать киевским тысяцким. Опять же, ромеев он не любит, так что серебро возьмёт.

– Понял.

Одобрительно кивнув варягу, который вскочил на ноги, я размял спину и подумал, что надо выспаться, ибо ночь впереди беспокойная и кровавая.

Киев. Лето 6656 от С. М. З. Х.

– Ну что, готовы? – Я оглядел своих соратников.

– Да, – короткий кивок со стороны Поято, пожелавшего возглавить один из десятков.

– Дружинники рвутся в бой, – следом откликнулся Хорояр.

– Мои бойцы уже рядом с домом, – дополнил товарищей Бравлин Осока.

Я оглянулся на Валентина Кедрина:

– А ты что скажешь?

– Сделаю всё, как договаривались, не сомневайся. – Дак слегка поморщился и огладил рукояти своих метательных ножей, которые покоились под тёмным плащом.

– Вот и ладно. – Мой взгляд скользнул по тёмному узкому проулку, где накапливалась ударная группа. – Повторяю ещё раз. Перед подворьем ромеев стража из киевлян, и нам их тревожить не надо. Идём через потайной ход, который неподалеку. Там живёт мелкий торгаш из Галича, который на самом деле является шпионом императора, и вместе с ним в доме всегда сидит парочка бойцов, а помимо того он держит собак. Псов опасаться не стоит, их возьмёт на себя Валентин, а дальше, как планировали, захват дома. Ворота на запоре, и караул из пяти воинов на месте. По потайному ходу проникаем на постоялый двор ромеев и всех режем. Спафарий Вран сейчас в городе, поэтому насчёт его не переживаем. Допрашиваем только протопопа Исаака – он крови боится, особенно своей, и выходим на латинян. Конечно, если они неподалеку. А потом – как получится. Если прижмём паладинов и вырежем по-тихому, то притянем мертвецов к ромеям, подожжём жилой терем, и даже если развалины раскопают, то получится, что католики подрались с ортодоксами, а мы ни при чём.

– А если паладинов не возьмём? – спросил Поято.

– Нет так нет. Сделаем своё дело и подпустим ромеям красного петуха.

– А стражников рядом точно больше нет?

– Сведения точные, наш человек гривны не зря получает. Ещё вопросы есть?

Молчание. Вопросов нет, и я киваю Валентину Кедрину:

– Вперёд, волк.

Запахнувшись в плащ, дак двинулся к забору нужного нам дома, который находился примерно в двухстах метрах от постоялого двора ромеев. Время за полночь, и темно, словно в пещере. Луны и звёзд не видно. Летняя духота, и по пустынной улочке крадётся переметнувшийся на мою сторону убийца. А следом за ним вдоль высокого забора двигаются самые лучшие бойцы дружины: варяги, пруссы и русичи. Блин! Прямо заговорщики или конфиденты из какого-нибудь приключенческого романа восемнадцатого века: плащи, маски, кинжалы, арбалеты и атмосфера таинственности. И это могло бы быть смешным, если бы я наблюдал за действием со стороны и оно не касалось меня. А поскольку в этой группе я основной заводила, то даже улыбки нет, ибо воины моего поведения не поймут и не оценят, поскольку для них всё всерьёз.

Кедрин подошёл к ограде, и за ней глухо зарычали сторожевые псы, здоровенные волкодавы, не хуже тех, что у меня обитают в Рароге и Чаруше. Убийца прижался к брёвнам, и я почуял, как он выпускает свою волчью суть, а затем собаки жалобно заскулили и вскоре замолчали.

– Можно идти, – прошептал Валентин. – Путь свободен. Псы не помеха. Не трогайте их, и они будут молчать.

Я похлопал дака по плечу и подал знак дружинникам. Один из них встал рядом с Кедриным, а следующий слегка согнулся за его спиной, и пошло движение. Третий воин становится на спину нижнего, а потом на плечи верхнего. Далее цепляется за вершину забора, перебирается на другую сторону и тихо свистит. Норма. Никого нет. Продолжаем претворять задумку в жизнь. Четвёртый пошёл! Пятый! Шестой! Ну и так далее.

Все три десятка дружинников и я с Кедриным перебрались на подворье купца из Галича, и снова в деле убийца. Он подкрался к двери дома и поскрёбся в неё, словно пёс. Раз, другой, и в сенях послышался шум. Хозяин прислушался к звукам снаружи, откинул щеколду и вышел на крыльцо. Со света он не мог ничего увидеть, и Валентин не зевал. Его правая рука стремительно метнулась к телу низкорослого, коротко стриженного шатена в накинутой на голое тело душегрейке. Рука убийцы ухватила ромейского шпиона за горло, сжала его, и человек свалился на крыльцо. Дак отступил в сторону, и в сени проникли варяги.