Наследный принц - Оксана Зиентек

— Доброго утра, Ваше высочество! — Сделала она вежливый книксен. — Вы простите, что мешаю, но меня послала Ее Величество. Она просила помочь вам собраться для малого завтрака.

— Для чего, простите? — Не совсем поняла Либуше, пытаясь вспомнить, не читала ли она чего-то такого, когда знакомилась с дворцовым протоколом.

— Для малого завтрака, — повторила женщина. — Ее Величество беспокоится, что на парадном завтраке вам с Его высочеством поесть не дадут. Поэтому велела приготовить пару мелочей, чтобы их можно было съесть заранее в семейной утренней гостиной.

— Очень предусмотрительно со стороны Ее Величества, — Либуше постаралась ответить как можно более нейтрально. Но в душе признала правоту свекрови.

Пока служанка, представившаяся Мауд, помогала Либуше привести себя в порядок, в комнату вошли еще несколько девушек. Они принесли одно из платьев Либуше. Не то, которое она выбрала для сегодняшнего утра, а самое простое. «Ваша тетушка выбрала для вас платье», — снова пояснила Мауд. — «Такое, чтобы было быстро и удобно. Позволите помочь?»

В малой семейной гостиной собрались королева Ариана, младшие принцессы и обе старшие дамы из свиты княжны. Одеты все были подчеркнуто просто, видно, Ее Величество достаточно четко изъявила свои пожелания. Завтрак тоже был очень простым: кофе и чай, свежие булочки и сыр. Никаких изысков, но и голодным остаться было сложно.

— Доброе утро, принцесса Либуше, — любезно приняла королева невестку.

— Доброе утро, Ваше Величество! Дамы!

— Я подумала, что большой официальный завтрак способен у кого-угодно отбить аппетит. Поэтому перед большими выходами мы с девочками, — она кивнула на младших принцесс, — всегда собираемся пораньше. Это семейная гостиная, здесь все по-простому и сказанное здесь всегда остается между нами.

При этих словах королева бросила внимательный взгляд на вендок. Они, в свою очередь, слегка склонили головы, давая понять, что услышали. Либуше тоже отдала дань предусмотрительности королевы. А та, убедившись, что новой невестке и гостям понятны правила игры, пригласила всех к завтраку.

Как и предупреждала королева, сегодня дамы собрались не для долгой беседы. Как ни приземленно это звучало, основным их занятием сегодня была еда. Прислуги в комнате не было, поэтому каждый заботился о себе сам. Даже пани Мерана, не чинясь, укладывала на булочки куски ароматного свежего сыра. Принцесса Мелисса ела аккуратно, но молча и быстро. Почему-то Либуше подумалось, что так ест обычно очень занятой человек.

Королева задумчиво жевала кусок сыра, казалось, совсем забыв о хлебе. Вспомнив, из каких чашечек-наперстков ее учили пить кофе, Либуше мысленно улыбнулась. Чашка королевы, хоть и была воистину драгоценной, по размерам больше подошла бы бравому моряку после вызода в море.

— Принцесса, вы любите кофе? — Спросила королева, подливая себе еще немножко.

— Еще не знаю, — честно ответила Либуше решив, что откровенная лесть в данном случае будет выглядеть глупо. — Мне нравится, как он пахнет. А ко вкусу, я думаю, надо привыкнуть.

— Да, в жизни есть много замечательных вещей, вся прелесть которых раскрывается не сразу. — Спокойно заметила королева, возвращаясь к своему завтраку.

И почему-то Либуше показалось, что говорила Ариана вовсе не о кофе. Судя по мимолетным улыбкам, промелькнувшим на лицах некоторых из дам, так показалось не только ей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Стараясь не забивать себе голову лишним, княжна решила взять вторую булочку. Первый голод ушел, но кто знает, когда удастся нормально поесть в следующий раз. Вот только какую взять? Ржаную или пшеничную? Либуше любила и те, и эти, хотя дома преимущественно подавали ржаной хлеб. На приморских дюнах пшеница была слишком ненадежной.

— Поделим? — Негромко предложила принцесса Агата, заметившая затруднение невестки.

— Что, простите?

— Мне показалось, вы не можете определиться с булочкой, темная или светлая. — С улыбкой пояснила младшая принцесса. — Я предлагаю поделить. По половинке от каждой мне и вам.

— Да, пожалуй, так будет лучше всего, — Либуше улыбнулась и потянулась за ржаной булочкой. Весело подмигнув, принцесса Агата потянулась за пшеничной.

После завтрака, когда все стали расходиться по комнатам, чтобы приготовиться к парадному выходу, княжна решилась спросить о кронпринце. Дождавшись момент. Когда обе дамы из свиты были заняты разговором с королевой, она обратилась к невестке.

— Агата, а вы сегодня не видели моего мужа?

— Сбежал с утра пораньше? — Понимающе улыбнулась младшая принцесса. — Я — нет, я же не во дворце живу. А Мелли видела. Генрих с ее мужем с самого утра закрылись в кабинете и работают над какими-то договорами.

Опомнившись, что ее слова могут быть истолкованы превратно, Агата поспешила добавить.

— Вы не обижайтесь, Либуше. Он всегда такой. Точнее, они все такие. Даже король. Как говорит один из родичей Мелиссы: «Фон Люнборги служат, в первую очередь, Люнборгу». Чем больше Генрих успеет сделать с утра, тем больше времени у него останется ля вас в течение дня.

— Я не обижаюсь, — Либуше слегка покраснела. — Я просто заметила, что мужчин не позвали к завтраку, а им ведь тоже надо быть на торжестве.

— Ой, за мужчин не волнуйтесь, — улыбка Агаты располагала своей искренностью, превращая обычную, в общем-то, женщину в красавицу. — У них такие няньки в адъютантах, вашей свите и не снилось. Сами сообразят, что к чему. А когда кофе и свежий хлеб начнут пахнуть на весь кабинет, никакие дела не удержат голодных принцев.

Свита напустилась на Либуше, стоило ей оказаться в своей комнате. Там, помогая подруге переодеваться, девушки засыпали ее расспросами.

— Ну, как оно? — Шептала Предслава, с опаской оглядываясь на старших дам. — А то нас ни вечером с собой не взяли, ни утром… сказали, рано еще.

— Правильно сказали, — посмеиваясь над любопытством подруги отшучивалась Либуше. — не доросла еще.

— Не слушай ты Славу, — заглядывала княжне в глаза серьезная Любина. — Ты лучше скажи, как ты? Сильно плохо?

— Ты знаешь, — Либуше задумалась, что сказать. — не сильно. Думала, хуже будет.

— Ну, и хвала богам! — Выдохнула Любина, на миг ободряюще сжимая руку подруги. — Повернись, я тебе еще вот тут кружево поправлю…