Две принцессы Бамарры - Гейл Карсон Ливайн

Мне не хватало пока храбрости засмеяться, но я улыбнулась. И, словно почувствовав мое удовольствие, Воллис заворчала во сне. Моя улыбка померкла от страха, но тут…

На плечо мне легла чья-то рука, большая рука, передавшая мне ободрение и огромный запас мужества. Я резко обернулась, но никого не увидела, только свет светильников весело плясал на каменных стенах.

Весело плясал?

Воздух в пещере содрогнулся, словно в приступе смеха. Не колокольного смеха Воллис, а настоящего человеческого смеха, желанного, как солнечный свет после многих недель дождя… желанного, как возвращение домой после вечности, проведенной среди опасностей.

Затем рука пропала, и смех кончился. Свет мерцал на каменных стенах. Он не плясал. Кто принес мне это мгновение поддержки – Рис или какой-то иной счастливый дух? Я надеялась, что это Рис. Но кто бы это ни был, я утешилась.

Воллис проспала три из оставшихся Мэрил одиннадцати дней. В голове у меня мутилось от нетерпения, но я по-прежнему боялась разбудить дракона.

Когда драконица наконец проснулась, я спала, раскинувшись на своей куче подушек. Она разбудила меня, дохнув в мою сторону дымом, вонючим и злобно-горячим. Я села и замахала руками, разгоняя дым. Глаза немедленно заслезились, в горле запершило, и ужас вернулся.

– Что-то изменилось. Ты что-то делала, пока я спала. Что?

Это она про сапоги?

– Н-ничего. – Я закашлялась. – Платье вот нашла и…

– Не платье. Что-то еще. – Она понюхала воздух и обшарила пещеру глазами. – Хм…

Она вперевалку проковыляла к шкафу, за которым были спрятаны сапоги, и распахнула его. Порылась в платьях внутри. Затем выпрямилась и закрыла дверцы.

– Малышка… – Она направилась ко мне.

Я встала и попятилась.

Ее голос зазвучал ласковее.

– Не будем ссориться. Я все равно узнаю. Тебе не надо сознаваться. Может, мне даже понравится, если твой поступок окажется умным.

Она не сумела обнаружить сапоги! Что же делать?

– Так я узнаю о тебе побольше, а именно этого мне хочется больше всего. – Воллис остановилась и уселась совсем недалеко от меня. – Теперь расскажи мне, как ты оказалась на склоне холма со стаей дохлых грифонов. Говори, а не то рассержусь.

Я облизнула губы, раскрыла их, вытолкнула воздух… но не издала ни звука.

Между зубов у нее заклубилось пламя, хвост щелкнул. Еще секунда, и она поджарит меня.

– Ты меня пугаешь. – Меня хватило только на хриплый шепот. – Если… – Я сглотнула. – Если… если хочешь услышать рассказ, – мой голос обрел силу, – то не пугай меня так сильно. Невозможно говорить, когда думаешь, что тебя вот-вот сожгут. Моя смерть в огне развлечет тебя всего на мгновение. – Собственная храбрость изумляла меня. – Для нас обеих будет лучше, если ты проглотишь пламя.

Она сделала это! Она проглотила пламя, и колокольцы снова зазвенели. Воллис смеялась.

От облегчения мне даже удалось как следует вздохнуть. Теперь, когда вход в логово ничто не загораживало, воздух стал лучше, чем тот, каким я дышала с тех пор, как меня сюда принесли. Снова был день.

Сидя, Воллис напоминала мне таксу лорда-советника Талли. У Шлёпы тоже были короткие лапы, и, когда он сидел, они торчали наружу и смотрелись ужасно комично, в точности как у Воллис, – хотя мне было совершенно не до смеха.

– Я думала, что ты заинтересуешь меня, малышка, и оказалась права. Я награжу тебя. Видишь ту пустую витрину? – Она ткнула когтем в полки. – Она твоя. Можешь взять что-то из моих витрин и положить в свою. Давай же. Выбери что-нибудь.

Странное предложение. Меня посетил новый приступ храбрости:

– Если ты хочешь сделать мне подарок, расскажи про лекарство от «серой смерти» и отпусти.

– Возможно, я так и сделаю. Попозже. А сейчас ты должна выбрать что-нибудь для себя. У тебя получится собственная сокровищница внутри моей. Наличие собственных вещей позволит тебе чувствовать себя как дома. А теперь выбирай. – В глубине ее горла потрескивало пламя.

Я переходила от витрины к витрине. При мысли о том, в каких муках умерли прежние владельцы сокровищ Воллис, подступала тошнота. Некоторые из них наверняка вложили огромный труд в свою долю этого богатства. При этой мысли меня передернуло.

Мое внимание привлекла вырезанная из слоновой кости фигурка девушки, играющей на арфе. Арфа была из золота, инкрустированного сапфирами. По контрасту фигурка девушки была в простом платье и плаще и не имела украшений. Только кончики пальцев, касающихся арфы, сверкали алмазами. На лице статуэтки застыла восторженная отрешенность – воплощенная радость музыки.

Затем мой взгляд упал на серебряный кубок с выгравированной на нем охотничьей сценой. Три лучника и их лающие псы отгоняли огра.

Еще порадовала нефритовая свинка с веселыми янтарными глазками, улыбающимся ртом, круглым пузиком и цветочной гирляндой из драгоценных камней на шее.

Мне не хотелось их брать. Мое временное обладание ими – обман и оскорбление мертвых. Я выбрала самую простую вещь, какую удалось найти, – пустую деревянную коробочку, выложенную изнутри перламутром, – и перенесла ее на одну из отведенных мне полок.

– Спасибо.

– Интересный выбор, маленькая принцесса.

Видимо, у меня на лице отразился испуг, потому что ее колокола снова зазвонили.

– Я догадалась, что ты королевских кровей или, по крайней мере, из благородных, когда увидела тебя в этом наряде. Служанки и крестьянки всегда выбирают платья, усыпанные драгоценностями. «Хоть помру богатой», – думают они. А теперь покажи мне содержимое мешка.

Как она поведет себя при виде Бесстрашного? Рука моя дрожала, когда я его вытаскивала.

Воллис ничего не сделала и не сказала. Когда мешок опустел, она велела мне положить все добро на полки в моей витрине.

– Надеюсь, ты разделишь со мной изобилие своей скатерти.

– Разумеется.

– А теперь расскажи мне свою историю. И не ври.

На миг у меня снова пропал голос, но затем я глубоко вдохнула и начала:

– Я принцесса Эделина, но близкие зовут меня Эдди…

Последовал рассказ о болезни Мэрил и поисках лекарства от «серой смерти». Воллис спросила меня, откуда взялись особенные вещи в моем мешке. Пришлось наврать, что все, кроме карт, оставила нам с Мэрил наша покойная матушка. Упоминание о Рисе и Белле могло навлечь на них опасность. А карты якобы хранились в нашей библиотеке.

– О смерти королевы мне известно, но твой трусливый папенька, король Лайонел, еще жив, насколько я понимаю. Как он отпустил тебя в поход? Или он хочет лишиться обеих дочерей? – В голос Воллис вернулся огонь. – Не лги мне, маленькая принцесса.

– Н-нет. Я сбежала. Но оставила ему запис ку. Надеюсь, ее содержание убедит его не пытаться меня вернуть.