Два сердца Дио - Наталья Болдырева

Волк прыгал от стены, не имея пространства для маневра, и прыжок его вышел неловок. С громким треском ломая толстые сухие стебли чертополоха, зверь тяжело завалился на бок. Загребли, разрывая жирную землю, задние лапы. Дио инстинктивно подтянул колени к груди и успел убрать ноги раньше, чем мощные челюсти, вооруженные целым рядом стальных зубов, сомкнулись на лодыжке. Метнулась тяжелая лобастая голова, наполовину закрытая металлическими пластинами, и Дио снова перекатился, пытаясь уйти в сторону от голодно клацающей пасти. Но теперь он и сам оказался зажат меж стеной и волчьей тушей. Пальцы крепче сжали тонкую сталь проволоки, цепляясь за нее, как за последнюю соломинку. Понимая, что никакая заточка не пробьет ни густой шерсти, ни толстой шкуры, ни тем более стальных пластин, защищавших голову и грудную клетку зверя, и бить надо лишь по глазам или в ухо, вскочил на ноги, упершись спиной в стену. Волк снова зарычал, обнажая зубы. Дио шагнул вперед, чуть согнув ноги в коленях, обхватил ладонями шею, выставив локти навстречу смыкающимся челюстям зверя.

Зубы снова клацнули вхолостую, скользнув по рукам, но так и не сумев осуществить захват. Клыки даже не оцарапали кожи. Движимый всей своей массой, неспособный быстро остановить атаку, зверь летел прямо вперед, и Дио уклонился всем корпусом в сторону, чтобы в следующий момент упасть на спину зверя, придавив. Удар лбом о кирпичную стену раскрошил тонкий слой штукатурки, покрыв темную шерсть белесым налетом пыли. Волк замер на секунду, оглушенный, и этой секунды Дио хватило, чтобы вогнать заточку глубоко в ухо.

Судорога прошила все тело зверя.

Дио лежал, тяжело дыша. Уткнувшись носом в холку волка. Придавив его спину коленом и зажав его голову под мышкой. Зверь не двигался, не издавал и звука. Дио чуть приподнялся, еще сильней вдавив колено в хребет, ладонями прижав голову волка плотно к земле. Волк не подавал признаков жизни. Лишь тогда Дио позволил себе встать на ноги. Руки тряслись. На глаза набегала кровь. Дио тронул ладонью рассеченный стальною пластиной лоб. В горячке боя он даже не заметил, как получил эту царапину. Кажется, он ударился затылком о кирпич. В ушах звенело, а в глазах плыли цветные пятна. Потом Дио понял, что это просто электрический свет, бьющий в лицо, и включившаяся сигнализация. Часовые на крыше направляли луч прожектора прямо на него. Дио отвернулся, чтобы уйти от этого нестерпимо яркого света, и увидел, что позади него стоит второй волк. «Надо найти оружие», – подумал Дио, когда тварь с утробным рычанием бросилась на него. Он успел еще вскинуть руки, точно так, как он сделал это в первый раз, защищая шею, но не успел принять более устойчивую позу.

Волк сбил его с ног. Дио упал прямо на тушу первого зверя, и это смягчило удар о землю. Но, прежде чем сомкнулись мощные челюсти, прежде чем волк успел сделать разрывающий ткани и мышцы рывок стальными зубами, воздух прошила автоматная очередь. Резкая боль в боку едва не заставила Дио вскрикнуть, а зверь замер. Два долгих вздоха Дио чувствовал на своем лице зловонное дыхание хищника, видел его обнаженные клыки и ярко-алый язык между ними, а потом вдруг волк оставил его, кинувшись на стрелявшего.

Человек закричал. Снова поднялось дуло автомата. Палец нажал на гашетку, но оружие дало сбой, автомат заклинило. Крик повторился. Человек попятился, все еще пытаясь стрелять, а потом развернулся и побежал.

– Дурак, – прошептал Дио, следя взглядом, как в три длинных прыжка волк настиг свою жертву, прыгнул на спину, опрокинув лицом в землю, и принялся рвать.

Крик перешел в визг, а потом резко замер, захлебнувшись кровью.

Дио откинулся обессиленно. Раненый бок жгло огнем, он чувствовал, как стремительно теряет кровь, а вместе с ней и силы. Рубашка неприятно липла к телу. Звездное небо кружилось над головой. «Сейчас я умру», – подумал он, понимая, что не сможет теперь противостоять зверю, но двор уже наполнился народом, и кто-то кричал заполошно: «Заприте их! Заприте их в клетках!» Подбежал Март. Упал на колени рядом, приподнял за плечи и заглянул в глаза своим пустым взглядом, а потом Дио почувствовал, как тот расстегивает пуговицы, чтобы осмотреть рану. Вспомнилось, как Март обронил, что будто бы был когда-то врачом. «В прошлой жизни». Сейчас эта неуклюжая шутка показалась вдруг невероятно смешной. Губы сами изогнулись в улыбке. Март снова бросил быстрый взгляд на лицо Дио, приподнял веки, заглянув в закатывающиеся глаза.

– Как он здесь очутился? – Голос схармата звучал раздраженно.

– Это вы мне скажите, – ответил Март, что-то делая с раной Дио. Тот чувствовал лишь дергающую боль да твердые, уверенные прикосновения рук лекана. – Как ваши люди его проворонили? Сколько постов стерегли окно? Три?

– Что с волком? – Схармат шагнул ближе, проигнорировав вопрос. На лицо Дио упала тень, закрывшая наконец яркий свет прожектора, бивший в глаза. Из груди вырвался невольный вздох облегчения. Захотелось, чтобы кто-нибудь выключил еще и пронзительный, разрывающий барабанные перепонки звон сигнализации.

Март бросил еще один быстрый взгляд на лицо Дио. Кажется, его беспокоила безумная улыбка, игравшая на губах раненого. Потом приподнялся, чтобы осмотреть волка.

– Мертв, – резюмировал он через минуту.

– Как?! – В голосе схармата сквозило явное недоверие.

– Так, – ответил лекан, выпрямляясь и демонстрируя окровавленную заточку.

Схармат пробормотал что-то невнятное на языке, которого Дио никогда не слышал раньше.

– Я говорил вам, он не так прост, – ответил Март.

– Рана тяжелая? – схармат снова перешел на общий язык.

– Нет. – Услышав ответ, Дио почувствовал некоторое облегчение. – Пуля прошла сквозняком, не задев жизненно важных органов. Но кровопотеря большая.

– Пуля?! – переспросил схармат обескураженно.

– Да, – ответил Март, поднимаясь на ноги. – Пуля. Ваш волк не нанес ему ни одного повреждения, о котором бы стоило говорить.

– Невероятно, – пробормотал схармат, подходя еще ближе. Так, что Дио увидел наконец его лицо. На высокий лоб набегали морщины. – И никто ничего не видел?

– Единственный свидетель мертв. – Март смотрел туда, где осталось лежать тело незадачливого стрелка. – Очень мне не хочется этого делать, но я не вижу другого выхода, кроме как действительно отправить его на арену. Может быть, тогда мы сумеем наконец понять, что происходит.

Март посторонился, пропуская двоих с носилками.

– Осторожнее! – предупредил он, но когда две пары рук подхватили Дио, резко приподняв, боль захлестнула с головой, затопив сознание непроглядной тьмой.

Второй раз он очнулся не в светлой комнате, выходящей окнами на шумящий под порывами свежего осеннего ветра сосновый бор, а в сыром и холодном подземелье. «Вот это больше похоже на правду», – подумал Дио, глядя на тусклую лампочку над самой головой и черный полукруг выгоревшей от жара побелки. Рыжие пятна потеков украшали и потолок, и грязно-зеленые стены. Покрытая пылью паутина серой тряпицей трепыхалась у частой решетки вентиляционного отверстия. Дио поднялся, сев. Бок отозвался тупой ноющей болью. Под расстегнутой рубашкой охватывал поясницу эластичный бинт, но Дио чувствовал, что рана действительно не серьезна. Голова оставалась как никогда ясной. Пальцы сами прошлись по планке, но не нашли ни одной пуговицы. Он принялся заправлять рубашку за пояс и обнаружил, что ремень из брюк выдернут. Усмехнулся вдруг проснувшейся предусмотрительности схарматов. Бросил взгляд вокруг. Тесная комнатка два на три шага едва вмещала узкие нары, больше похожие на неоструганную лавку. В углу приткнулось ржавое ведро. Дио сунул босые ноги в ботинки, отметил машинально, что и те остались без шнурков.