Звездочет - Мишель Яффе

— Пока ее не было дома, кто-нибудь приходил кней? — спросил Йен, прожигая Энцо взглядом. — Вы могли бы назватьимена ее постоянных клиентов?

Энцо отрицательно покачал головой, всем своим видом демонстрируякрайнее сожаление.

— Это было бы нарушением моего кодекса чести, —промолвил он.

Йен фыркнул, спрашивая себя, что мог включать в себя кодексэтого прощелыги.

— А какие-нибудь женщины к ней приходили? —наконец поинтересовался он.

На сей раз Энцо устремил свой пронзительный взгляд наБьянку.

— Разумеется, приходила наша милая Сальва.

— А другие? — не унимался Фоскари. — Незахаживала ли синьора Вальдоне? Вы когда-нибудь видели ее в доме Изабеллы?

— Нет, — наконец промолвил он. — Однаковстречал ее в тех местах, которые любят посещать богатые дамочки. Вы понимаете,о чем я?

— Нет, — не выдержав, вмешалась в разговор Бьянка.Энцо растерянно посмотрел на нее.

— М-м-м… — На мгновение он замялся, а потом, похоже,нашел подходящие слова. — Существуют женщины, с… скажем, с необычнымижеланиями. Вот они и ходят в такие места, где их желания исполняются.

— Вы не могли бы изъясняться понятнее? — незадумываясь, попросила Бьянка.

— Это тоже имеет отношение к Изабелле? — ссомнением спросил Энцо. — Ведь Изабелла не из тех, кому нравится быть сживотными, чувствовать на своей коже удары хлыста и слушать грубые слова.Знаете ли… — он посмотрел на Фоскари, — она… чистая…

Йен едва сдерживал охватившие его эмоции. Ответы на еговопросы не приближали к цели, а глядя на фигуру самодовольного типа, сидевшегонапротив, Фоскари испытывал головную боль. И это не говоря о Бьянке, которую,похоже, больше интересовали сексуальные извращения, чем сбор информации.

Сделав в уме пометку потом непременно поинтересоваться уЙена, что же это женщины делали с кнутами, Бьянка заставила себя вернуться кобщей теме разговора:

— А кто-нибудь без вашего ведома мог войти в дом?

— Ну конечно! — оживился гость. — Я ужеговорил вам о множестве дверей. Так вот, у всех постоянных клиентов Изабеллыбыли свои ключи от дома.

Изабелла не хотела меня беспокоить. Те, кто приходит к ней,всегда пользуются только парадной дверью. Бьянку его слова, видимо,заинтересовали.

— А что же, есть те, которые приходят не к ней?

— Да. — Энцо хитро улыбнулся, и у Бьянки вдругпоявилось неприятное чувство, что он нарочно подвел к этому разговору. — Вдоме часто собиралась группа мужчин — это всегда были одни и те же люди. Онисобирались в гостиной, расположенной прямо под покоями Изабеллы, — пояснилон. — Только прошу вас обратить внимание на то, что это секретнаяинформация, хорошо? — Он посмотрел сначала на Бьянку, потом на Йена идождался, пока оба они кивнут. — Честно вам скажу, мне они с самого началане понравились. Они вызывают у меня подозрения, потому что всегда входят в домтолько через боковую дверь. И Изабелла всегда встречала их, надев вуаль. Апотом они проходили в гостиную и запирались там, а мою хозяйку к себе непускали. Вы меня поймите правильно, я не просто подозреваю что-то — нет, менявозмущает их отношение к ней!

Бьянка наградила его еще одним приветливым взглядом.

— А вы когда-нибудь спрашивали Изабеллу, что тампроисходит? Делились с нею своими опасениями и подозрениями?

Не успела она договорить, как Энцо перебил ее:

— Ну конечно! — закричал он. — Я спрашивал уИзабеллы, почему они тайком пробираются в дом. А она ответила, что они делаютэто ради нее, потому что старый Валь-до — это ее покровитель — не должен ничегооб этом знать.

— И этот ответ вас удовлетворил? — недоверчивоспросила Бьянка.

— Вообще-то, признаться, не совсем. Но потом… Толькоэто очень конфиденциально, хорошо? Три недели назад Изабелла, моя д??браяхозяйка, сообщила мне, что сбирается выйти замуж. За знатного вельможу, сказалаона и добавила, что мы будем жить во дворце. С того дня встречи в ее домепрекратились.

— А у вас существуют какие-нибудь предположения насчеттого, что обсуждалось на этих собраниях? — Йен вернул себе право задаватьвопросы, посмотрев Энцо прямо в глаза.

Тот склонил голову набок.

— Неужели вы думаете, они пустили бы меня? Они незамечали меня! Нет, — произнес он с мягкой усмешкой, — я понятия неимею о том, что они там делали. И меня это совершенно не интересует.

— А вы можете назвать мужчин, приходивших насобрания? — спросил Фоскари.

Энцо помолчал, а потом, выпрямившись, улыбнулся графу.

— Ну тогда, — продолжил Йен, когда молчаниеугрожающе затянулось, — вы, возможно, скажете мне, когда проходили этисобрания? Или хотя бы когда они прекратились?

— Вы говорили, что вам нужна информация о моей хозяйке,а на самом деле расспрашиваете меня только об этих мужчинах и об их встречах.Не думаю, что это правильно. Не думаю также, что имею право доверятьвам. — Глаза Энцо наполнились печалью, и он встал. — Я пришел помочьвам, а теперь вижу, что напрасно сделал это. Поэтому я хотел бы забрать моиденьги и уйти.

Фоскари уже был готов вступить с ним в спор, но Бьянкапомешала ему:

— Вы не называете имен и дат, а потому ваша информацияедва ли сможет помочь нам. Сейчас мы заплатим вам пятьсот золотых дукатов,однако если вы передумаете, то сможете получить больше. Гораздо больше, —добавила она. — Если только раньше кто-то другой не принесет наминтересующие нас сведения.

Несколько мгновений Энцо не мог решиться. Но еще во времяразговора ему вдруг пришло в голову, что той информацией, которой онрасполагал, может заинтересоваться кое-кто другой и заплатить за нее подороже,а потому он решил навести справки, прежде чем принять окончательное решение.Поскольку он был единственным, кто владел всей информацией, то без опасения могповременить денек-другой.

— Буду иметь это в виду. — Сдержанно поклонившись,он взял деньги, которые Йен бросил ему через стол.

Бьянка позвала Нило, и тот проводил его.

— Ничто в его словах не стоило пятисот золотыхдукатов, — презрительно бросил Йен.

— Полностью с вами не согласна, милорд. — Бьянкапокачала головой. — Думаю, мы узнали мотив убийства.

Фоскари отказывался понимать ее.

— Вы говорили, что ничто, кроме имени убийцы, не убедитвас в моей невиновности. Даже древние варвары имели более совершенную системуправосудия! — серьезно говорила Бьянка. — Впрочем, это к делу неотносится. Я приняла ваш вызов, и теперь у меня осталось меньше пяти дней,чтобы ответить на него. У меня есть определенная теория. Ты, конечно, можешьмне не поверить, но Изабелла была мелочной, ревнивой и высокомерной. ПоловинаВенеции могла бы подтвердить это, включая Энцо, если на него надавить какследует. Да я сама слышала, как он говорил это, только по другомуповоду. — Бьянка подняла руку, заметив, что Йен хочет остановитьее. — Так вот, учитывая это, скажи: верится ли тебе в то что Изабеллапозволила бы каким-то людям собираться в ее собственном доме и не стала быподглядывать за ними или хотя бы подслушивать их разговоры? Не хочу, чтобы тысейчас отвечал. Я сама могу ответить за тебя — думаю, ты сказал бы, что этомаловероятно. Больше того, что-то мне не верится, что и Энцо не следил за ними.По сути, он едва не признался в этом.