Элита. Взгляд свысока - Ирина Волчок

Александра оттолкнула руку Сан Саныча вместе с разговорчивой железкой. Это следовало сделать сразу, а не сидеть тут чуть ли не полчаса, не подслушивать чужие разговоры… И почему Сан Саныч практически заставил ее подслушивать? Может быть, по приказу Хозяина? Тогда что это должно означать? Ничего хорошего это означать не может. А если Сан Саныч проявил инициативу — значит, он нарушил все мыслимые правила, запреты, законы… Чем они там руководствуются, привидения из службы безопасности Хозяина? А если нарушил — то у него должна была быть серьезная причина. До такой степени серьезная, что Александре даже думать об этом не хотелось.

— Все поняла? — с пятью опасными смыслами спросило привидение прямо над ухом очень тихим шепотом.

— Ничего не поняла, — сердито зашептала Александра в ответ, оборачиваясь в ту сторону, откуда послышался шепот. Сан Саныч был прав — глаза уже привыкли к темноте, и она могла различить его силуэт на скамейке рядом с собой. Но больше все равно ничего не могла различить. Ну и хорошо: есть надежда, что он ее лица сейчас тоже не видит. — Что я могла понять?.. Или ты о качестве звучания спрашиваешь? Качество хорошее, каждое слово очень отчетливо слышно. Ну и что? Никакой полезной информации. Только и делают, что ссорятся. И так… грубо! Я очень сожалею, что услышала это. Такие ужасные ссоры между мужем и женой не должны слышать посторонние люди. Не знаю, как я теперь буду смотреть им в глаза. И Насте тоже… И тебе. Так все неудобно получилось… Ладно, пора идти спать. А то Хозяйка утром уезжает, вдруг захочет зайти…

Александра замолчала, сообразив, что она чуть не ляпнула, что намерена принять кой-какие меры, чтобы мать даже попрощаться с дочерью не могла. Но Сан Саныч и сам все понял.

— Да она к Насте не будет заходить, — нетерпеливо зашептал он. — Ей не до того будет… Саш, ты что, правда ничего не поняла?

— Нет, ну как… — Александра осторожно выбирала слова. — Поняла кое-что. Вот, например, поняла, что Хозяин не против того, чтобы жена свой журнал выпускала. Помогать будет. Деньги даст, да? Даже охрану выделит. И рекламу какую-то организует, я ведь правильно запомнила? Это очень серьезная помощь, очень… Слушай, а почему мы все время шепчем?

— А чтобы никто не услышал, что я тебе сейчас скажу… — Сан Саныч помолчал, отчетливо вздохнул и печально объявил: — Саш, ты будешь четвертой женой Хозяина.

Александра испугалась по-настоящему. Они все начинали говорить печальным голосом тогда, когда давали понять, что решение принято, планы утверждены, стратегия определена, брыкаться бессмысленно. Приговор окончательный и обжалованью не подлежит. Интересно, Сан Саныч-то откуда узнал о приговоре еще до суда? И почему решил сообщить ей этот приговор заранее? Чтобы она сумела сбежать из-под стражи? Из-под такой стражи она все равно не сумеет сбежать. Или он так намекает, что готов ей помогать? Идти против воли Хозяина? Это что-то уж совсем невероятное. Так нормальные люди не рискуют. А ненормальных в службе безопасности Хозяина не держали. Все, логика кончилась. Ничего вычислить невозможно. Нет, но почему именно ей так не везет?

— Почему?

Александра почувствовала, что горло пересохло так, что больше ни одного слова она произнести не может. Даже шепотом. Да и что она собиралась произносить? Последнее слово приговоренного? Здесь такие глупости никто не слушал. И на риторические вопросы никто не отвечал.

Сан Саныч понял ее риторический вопрос по-своему. Поэтому ответил:

— Потому, что три жены у него уже было. С первой развелся, давно. От нее взрослый сын. Отношения не поддерживают. Материально обеспечены. Живут в Милане. Вторая жена погибла в автокатастрофе. Вместе с другом детства. Детей не было. Третья — нынешняя. Ну, что тебе еще не понятно?

— Нынешняя жива-здорова, — едва сумела сказать Александра.

— Ну, это ведь не навсегда, — насмешливо шепнул Сан Саныч. — Да и не так уж она здорова, правда? Все-таки очень часто позволяет себе… Особенно за рулем. Разве можно так рисковать?

— Типун тебе на язык, — зло сказала Александра уже никаким не шепотом, а довольно громко. — Типун вам на язык, господин подполковник. Чтоб ваш любимый пистолет заржавел. Чтоб вам трое суток без сортира в засаде сидеть. Какие вы все гады, холуи продажные…

Сан Саныч вдруг засмеялся. Тоже довольно громко. С явным одобрением отметил:

— Ну и лексика у вас, Александра Александровна… Сразу видны разностороннее образование и благородное происхождение.

И пока Александра боролась со жгучим желанием ответить по существу, Сан Саныч быстро обхватил ее за плечи железными руками, крепко прижал к себе и, касаясь твердыми губами ее уха, почти неслышно спросил:

— Так ты хочешь, чтобы наша Оксанка жива-здорова была? Ты не хочешь быть четвертой женой нашего олигарха? Я тебя правильно понял?

— Правильно, — опять невольно переходя на шепот, ответила Александра и трепыхнулась, пытаясь сбросить его руки. — Отпусти меня немедленно, гад…

— И холуй продажный, да? — Сан Саныч потрогал губами ее ухо и с пятью опасными смыслами прошептал: — Тогда я буду тебя защищать. Ничего, у меня получится… Но и ты будь поосторожнее… повнимательнее себя веди. Слова уже сказаны, так что в любой момент все может начаться. Поняла?

— Нет, — призналась Александра. — Что ты ко мне привязался? Зачем меня защищать? От кого? От чего? Что может начаться в любой момент? Нас с Настей все время твои люди охраняют. Ты нарочно меня пугаешь?

— Ты дурочка, ваше сиятельство, — заметно удивился Сан Саныч и опять потрогал губами ее ухо. — И уши у тебя холодные… У Оксанки кой-какие деньги есть… Да и камешки остались… Да и по подружкам насобирает в случае необходимости… Да и не слишком большие это деньги — няньку убрать. А холуи все продажные, это ты правильно заметила. Теперь вопрос в том, кто кого опередит. Я думаю — хозяин… Он никогда не опаздывает… Но все может быть. Оксанка ведь только с виду такая дурочка из переулочка… Не-е-ет, она не дурочка! Дура, конечно, редкая, но ведь ни одной ошибки до сих пор… Только вот ханку жрать начала… И с дурью связалась… Это прокол, это она не подумала. Да никто заранее не думает. А хозяин за дочку жизнь положит. Ему наркоманки рядом с Настей ни к чему. Так что уже скоро что-нибудь начнется. Я пока не знаю, что он затеял… И зачем тебя в разговор приплел. Это на самом деле опасно. Они друг друга стоят, муж и жена — одна сатана. У тебя загранпаспорт есть?.. Господи, да чего ты все время дергаешься?

— Мне неудобно так сидеть. И руки у вас очень твердые. И я больше не хочу слушать ваши глупости. И вообще уже поздно, я спать хочу. И Настя только что переболела, вдруг проснется, мало ли… И завтра пораньше встать надо бы… И…

— И трое суток в засаде без сортира, — насмешливо подсказал Сан Саныч. — Эх, ты, трусишка зайка серенький… Меня-то не надо бояться. Да пока, наверное, никого не надо бояться. Рано еще. Но меня ты не бойся никогда. Никогда! Я, конечно, тоже холуй продажный, но у меня есть кой-какие принципы… Ладно, Александра Александровна, все, можете быть свободны. Спокойной ночи.