Малекит - Гэв Торп

Гнома охватил приступ жестокого кашля, с губ брызнули капельки крови. Суровое морщинистое лицо повернулось к Малекиту. Эльф смотрел ему прямо в глаза.

— Если нам будет угрожать страшный враг, я вернусь к своему народу, — поклялся Снорри. — Если самые гнусные создания этого мира будут захлебываться воем под вратами Караз-а-Карака, я снова возьму в руки свой боевой топор и горы сотрясутся от моего гнева. Слушай меня, Малекит с Ултуана, и запоминай. Мы вершили великие дела, и я оставляю это наследие тебе, мой боевой товарищ и друг. Поклянись на моем смертном одре, что ты слышал мою клятву. Поклянись на моей могиле моему духу, что ты не предашь идеалы, за которые мы боролись. И знай, что нет никого более презренного в этом мире, чем клятвопреступник.

Малекит взял руку короля в свою и стиснул его ладонь.

— Клянусь, — сказал он. — Клянусь на могиле Верховного короля Снорри Белобородого, правителя гномов и друга эльфов.

Глаза Снорри затуманились, и его грудь больше не поднималась от дыхания. Чуткий слух Малекита не мог обнаружить никаких признаков жизни, и он не знал, услышал ли король его слова. Князь отпустил руку Снорри, сложил его руки на груди и легким движением длинных пальцев закрыл другу глаза.

Затем он встал, бросил на мертвого короля последний взгляд и вышел из комнаты. Снаружи, среди нескольких дюжин придворных гномов, стоял сын Снорри Трондик.

— Верховный король умер. — Малекит обвел глазами собравшихся гномов, пустой тронный зал, затем перевел взгляд на Трондика. — Теперь ты Верховный король.

Не произнеся больше ни слова, Малекит пробрался через толпу и вышел в тронный зал. Там он остановился на полдороге к трону и уставился на высокий помост. Он прекрасно помнил первый свой визит. В тот раз все внимание Малекита было уделено Аэрнуису, на Верховного короля он почти не обратил внимания. А сейчас он мог думать только о лежащем в маленькой спальне гноме.

Трон стоял пустым. Все опустело. Войны с орками и чудовищами выиграны. Эльфы усмирили леса, а гномы завоевали горы. Бел Шанаар украл у него власть над колониями. Казалось, что Снорри, пусть и неумышленно, забрал с собой в могилу последние дни славы. Теперь его друг мертв, и бороться больше не за что. Кроме как за трон Феникса.

За следующее десятилетие Малекит еще более отдалился от своего двора в Атель Торалиене. Он поступил так, как в свое время в Нагарите, — назначил мудрый, уважаемый совет из князей и прочих сановников править от своего имени и передал титул посла Карнеллиосу, князю Котика, который участвовал еще в первых переговорах с гномами и которому те вполне доверяли. Когда Малекит убедился, что дела находятся в надежных руках, он объявил, что намерен отправиться на север, в многолетний поход, из которого может не вернуться, и пригласил с собой добровольцев.

После такого заявления Малекит провел инспекцию замков и крепостей, защищавших земли Атель Торалиена, и повторил свой призыв перед всеми гарнизонами. Из добровольцев он отобрал лучших капитанов, рыцарей и лучников и вернулся в столицу с семьюдесятью воинами.

На подъезде к Атель Торалиену князь и его отряд наткнулись на огромный лагерь за пределами городских стен, размером почти в полмили. Для знати были раскинуты роскошные шатры и павильоны, а палатки поскромнее насчитывались сотнями.

У восточных ворот повелителя встретил Еасир.

— Слава богам, что вы вернулись. — Лейтенант ухватил под узды коня Малекита, чтобы помочь князю спешиться.

— Что-то случилось? — спросил Малекит и перекинул поводья одному из воинов. — Орда орков? Чудовища с севера?

— Нет, нет, — заверил его Еасир. — Никакой угрозы.

— Тогда почему у ворот расположилась целая армия каких-то проходимцев? — Малекит окинул взглядом палаточный город у дороги.

— Они хотят идти с вами в поход, — выдохнул Еасир.

— Все? — приподнял бровь князь.

— Шесть тысяч семьсот двадцать восемь. По крайней мере, так выходит по списку, который завел для добровольцев Аландриан. Сперва они заполонили город, и на верфях и рынке не осталось места. Пришлось выселить их за городские стены и предоставить им провизию.

— Я не смогу взять с собой больше пяти сотен, — ответил Малекит. — Отошлите всех, у кого есть жены и дети, и тех, кому не доводилось проливать кровь в битве. Так мы немного сократим их численность.

— Да, ваше высочество. Многие из них не из Нагарита; вы возьмете их с собой?

— Только если они принесут клятву верности Нагариту, — нахмурился князь. — И не надо брать никого моложе трех сотен лет. Мне нужны опытные воины.

— Тут восемнадцать князей из разных княжеств. С ними что прикажете делать?

— Они хотят урвать немного от моей славы, — отрезал Малекит. — Отошли обратно всех, кто не родился в Нагарите. Я поговорю с теми, кого ты сочтешь достойным моего внимания.

— Как пожелаете, ваше высочество. — Еасир с поклоном удалился.

Малекит смотрел на лагерь и видел, как на глазах начинает расползаться новость о его возвращении. Трубили рога, эльфы выходили из палаток и начинали собираться под воротами. Сотни выкрикивали его имя, чтобы привлечь к себе внимание. Малекит отвернулся и вошел в город.

— Закройте ворота, пока они не уйдут, — приказал он одному из часовых.

Малекит выбрал себе в спутники пятьсот эльфов: достаточно для управления кораблем и сражений, и при этом такое количество можно будет прокормить в дикой местности. Почти половина из них были ненамного моложе самого князя, а некоторые даже прибыли с ним сюда с Ултуана. Все они не имели семей, поскольку Малекит знал, что ведет экспедицию в неизведанное, и не хотел плодить вдов и сирот.

Аландриан занимался обеспечением похода и отправкой тех, кому отказали. Среди забот он умудрился найти одним вечером своего князя.

— Все готово? — спросил Малекит.

Он сидел в низком кресле на балконе своего городского дома. На маленьком столике стоял хрустальный графин, и князь жестом предложил Аландриану угощаться. Лейтенант налил себе бокал золотистого вина и присел рядом.

— Если позволите, я хотел бы дать вам совет, ваше высочество, — деликатно начал он. — Возможно, вам подойдет пятьсот первый доброволец.

— Пятьсот первый? — Малекит со смехом кивнул. — Ты предлагаешь, разумеется, себя?

— Да, ваше высочество. Еасир едет с вами, и я тоже хочу.

— Это невозможно, — ответил Малекит. — У Еасира нет семьи. А у тебя красавица-жена и двое чудесных дочерей. Я лучше отрублю себе руку, чем лишу их отца.

— Вы рождены для славы, — произнес Аландриан. — Я служил вам верой и правдой. Я прошу только, чтобы вы позволили мне продолжить службу.

— Срок твоей службы окончен, — ответил Малекит и поднял руку, чтобы остановить протесты лейтенанта. — Я уже подготовил бумаги, в которых титулы князя Нагарита и правителя Атель Торалиена переходят к тебе.