Семейная хроника - Нина Осмоловская

Несмотря на все тяготы Гражданской войны, занятия в университете продолжались. Многие из его друзей-студентов уходили добровольцами на фронт. Но чувствовалось, что войне скоро настанет конец. Везде говорили о мире, о хлебе, о свободе.

У Сергея было множество друзей и среди творческой молодежи, благодаря Танюше он был знаком с молодыми художниками, артистами, поэтами, музыкантами. С удовольствием читал и слушал Маяковского, Есенина, Северянина. Что-то ему нравилось, что-то он отрицал.

Таня училась в театральной студии, и Сергей часто бывал в театре, где они играли свои спектакли. Молодость и красота Сергея обращали на него внимание многих молодых актрис. После спектакля они весёлой гурьбой шли к кому-нибудь домой. На ходу продолжая обсуждать нерешённые вопросы, которые остались после спектакля.

Сергей знал, что нравится женщинам, но не пользовался этим. Ему было приятно, когда на него с восхищением смотрели и внимательно слушали. Он мог говорить весь вечер. Глаза горели, и он был похож на римского императора, ведущего в бой своих солдат. Но вскоре ему надоедало это слепое поклонение, и он легко менял подругу жизни, каждый раз решая про себя, что теперь это именно то, что он искал всю жизнь.

«Актрисульки», как он ласково называл Таниных подружек, отличались от его серьёзных сокурсниц, но и те любили Сергея преданно и нежно, как может любить только женщина.

Сергей не вступал в партию – он боялся, что его не примут из-за дворянского происхождения. В студкоме, куда Серёжу выдвинули ещё в самом начале революции, он работал в продовольственной комиссии. В те годы в голодной Москве очень трудно было найти продукты, чтобы накормить и студентов, и преподавателей. Он добился того, чтобы часть зарплаты преподавателям платили продуктами, тогда они могли хотя бы не умереть с голода. В аудиториях было холодно, сидели в пальто. Но среди молодёжи царил удивительный дух энтузиазма и оптимизма. Революция всколыхнула всех и вся, перевернула устоявшийся мир, и каждому надо было выбирать, с кем ты.

Не все было легко и гладко в отношениях Сергея с однокурсниками. Некоторые считали его выскочкой, чужаком, подхалимом. Он отличался по происхождению, по воспитанию и по манерам поведения. Были студенты, которые не приняли революцию и ушли сражаться в Белую гвардию. Они осуждали Сергея за отступничество, за измену идеалам, царю и Отечеству, как они говорили. Получалось, что он – чужой среди своих и свой среди чужих.

Сергею было трудно ещё и потому, что не с кем было посоветоваться. У отца была другая семья, они редко виделись. Сергей знал, что тот не принимает революцию, презирает всех этих рабочих и крестьян, ненавидит новый строй, мечтает уехать куда-нибудь за границу, чтобы спастись от этого кошмара. Бегство отца в Париж он расценивал как предательство семьи, страны, дела революции. А теперь ещё, узнав тайну своего рождения, Сергей не переставал думать об этом. Он то упрекал мать за её поступок, то винил Бориса. Но чем больше он думал об этом, тем отчётливее понимал, что никто ни в чем не виноват. Жизнь непредсказуема своими изгибами и поворотами.

После всех раздумий он решил простить и мать, и Бориса. Он только по-прежнему восхищался Ольгой, её удивительной судьбой. Как эта маленькая, изящная женщина смогла воспитать одна двоих детей, создать фабрику, управлять ею, а потом, всё потеряв, начать жизнь сначала, найдя в ней новое место.

Сергей рассказал Тане о своих переживаниях и поделился тайной своего рождения. Для Танюши рассказ брата явился полной неожиданностью. Но она, как истинная женщина и актриса, сразу расценила всё по-своему и сказала: «Серёжа, ты – самый счастливый человек в мире, ты родился на гребне совершенно сумасшедшей страсти, ведь о таком можно только мечтать. У тебя в крови бурлит необыкновенная любовь, ты должен радоваться, что всё так случилось. Жаль только Татьяну Николаевну, она поплатилась жизнью за свою любовь. Но как это всё романтично! Какой сюжет для пьесы! Я даже представляю себе все мизансцены».

Серёжа всегда удивлялся Таниной способности всё расставлять по местам. Будто в этой хорошенькой головке был необыкновенный механизм, позволяющий видеть только главное и отбрасывать второстепенное. И сейчас Танюша принялась описывать ситуацию, казавшуюся ему трагической и неразрешимой, как некий романтический рассказ. И ему всё представилось совершенно в другом свете. И так всегда, Таня находила что-то хорошее в любой ситуации и предлагала радоваться тому, что случилось. Так, если разбивалась чашка, она говорила: «Это к счастью, и теперь будет повод купить новую, а то эта уже надоела». Свои неудачи в учёбе она тоже очень легко переживала, считая, что для актрисы совсем не обязательно уметь хорошо считать, это будет делать за неё кто-то другой.

Вечером они, как всегда, отправились в гости к Таниным друзьям. Было морозно, хотя близился конец зимы и в воздухе уже неумолимо пахло весной. Казалось, что кончится холодная, голодная зима и начнётся новая, счастливая жизнь. Больше всего эти молодые создания страдали от постоянного чувства голода. Хотелось только одного: хоть раз наесться до отвала. Танины друзья снимали меблированные комнаты рядом со студией. Это была шумная, постоянно галдящая компания. Полуголодные, плохо одетые, но всегда весёлые, они яростно спорили, отстаивая свою точку. Эмоции выплескивались, переливались через край. Обсуждали новые стихи Сергея Есенина, кто-то говорил о поэзии Владимира Маяковского, кто-то яростно ругал Демьяна Бедного.

Поскольку все говорили разом, то постороннему казалось, что это просто сумасшедший дом, где каждый ораторствует, не слушая другого. На самом же деле у каждого выступающего была своя маленькая аудитория, и этого было вполне достаточно. Танюша сразу же включилась в этот нескончаемый спор, переходя от одной группы к другой. Она спорила, отрицала, негодовала, приводила веские аргументы. Серёжа сидел в стороне, ему не хотелось сегодня ни с кем спорить, он только молча слушал.

Наконец ораторы как-то разом устали и замолчали. Все вдруг вспомнили, что с самого утра ничего не ели, и неплохо было бы перекусить. Собрали деньги, у кого что было, и послали двоих за провизией. Те вскоре вернулись, держа в руках серый батон хлеба и даже бутылку красного вина. Это был уже целый пир. Все раскраснелись, не столько от выпитого вина, сколько от молодого задора, который витал в воздухе, от жажды новой жизни, от радости перемен, от ощущения, что впереди их ждёт что-то невероятно интересное, а главное, что всех объединяло, это ощущение свободы жизни, свободы творчества, свободы создания чего-то своего, нового. Предлагалось откинуть всё старое, академическое и начать с нуля. Обсуждались новые спектакли, предлагались какие-то фантастические сценарии, в итоге молодые люди договорились пойти на последнюю выставку художников «Мира искусства». Сергей тоже искренне верил, что нет сегодня страны интереснее, чем его Россия. Пусть они сейчас живут бедно, но очень скоро настанет и другая жизнь.

Прошло семь лет. За эти годы Сергей окончил университет, работал в наркомате иностранных дел. Его приняли в партию. Танюша поступила в Малый театр. Это была огромная творческая победа. Она исполняла маленькие второстепенные роли, но рядом на сцене были такие корифеи, как И. Ильинский, А. Остужев, Е. Шатрова, М. Царев. Они вызывали у неё благоговейный трепет и творческий восторг. Татьяна училась у них каждому слову и жесту. Играли «Ревизора», «Горе от ума», пьесы Островского. Замуж она не вышла, хотя претендентов было много, но она всё ждала своего «принца». Ольга училась на сестринских курсах, потом поступила в медицинский институт и сейчас оканчивала его, готовилась стать врачом-терапевтом. Наталья Дмитриевна сидела дома и занималась их нехитрым хозяйством.