Битвы, изменившие историю - Флетчер Прэтт

Его святейшество также медлил с созывом общего совета церкви, в котором так сильно нуждался Карл, чтобы выяснить отношения с Мартином Лютером, пятым членом группы. Нельзя утверждать, что совет решил бы трудности Карла с реформаторами, ибо когда проблема назрела, Лютер уже заявил перед лицом Карла в Вормсе о своей убежденности в погрешимости церковных советов. К тому времени, кроме религиозного аспекта, движение Реформации приобрело националистическую окраску. Отказ папы Клемента созвать совет показал, что Карлу V не удастся так просто решить свои проблемы.

Такова была расстановка сил. Последовала длинная вереница войн между императором и французами, которые не дали никому удачи и после Павии не принесли заметных территориальных перемен. Эти войны отличались тем, что в основном велись посредством осадных операций. После битвы при Павии никто не отваживался встречаться с испанской пехотой в поле, регулярные захваты и разграбления городов были хорошим способом держать в подчинении наемных ландскнехтов.

К 1528 году положение дел в Западной Европе не особенно отличалось от того, что сложилось на Среднем Востоке во времена разорительных для обеих сторон персидско-византийских раздоров, подготовивших путь для прихода сарацин. В данном случае мы также видим растущую империю с нехваткой финансовых средств (где часть населения религиозно не удовлетворена), занятую опустошительной борьбой с другим государством.

Мусульмане оказались тут как тут, чтобы в этой ситуации не упустить свою выгоду.

II

Это были уже не нищие сарацины, что явились из пустыни под влиянием объединившего их нацию религиозного пыла, а сплоченное и развитое, хотя не по западному типу, государство — Османская империя. В 1227 году в Малой Азии появился клан степных кочевников тюрков-сельджуков. В качестве награды за военную службу сельджуки отдали им во владение некоторые земли близ Анкары. Сами сельджуки раньше добрались до Малой Азии и, будучи сначала слугами и воинами халифов более позднего времени, проводивших жизнь в роскоши, вскоре завладели всем. Но они не обладали талантом политических организаторов, и поскольку клановая система в условиях оседлого проживания имеет тенденцию к дроблению, то к тому моменту, когда на историческую авансцену вышли османы, сельджуки жили в независимых враждующих княжествах.

Османам дважды крупно повезло. Во-первых, с царской династией; в течение почти трехсот лет вплоть до начала нашего повествования этот род произвел на свет непрерывный ряд из девяти талантливых правителей — энергичных, предприимчивых, жестоких, справедливых и умных. Особое удовольствие они черпали в завоеваниях. Ни одна другая династия в истории человечества не смогла побить их рекорд.

Вторая удача заключалась в появлении Ала-ад-Дина, старшего сына первого султана Османа. Ала-ад-Дин был мыслителем и ученым, он по собственному желанию оставил трон младшему брату Орхану и посвятил себя работе над военной и административной системой, которая впоследствии дала туркам-османам возможность добиться всего, чего они достигли.

Их всегда было не слишком много, но это были воины-всадники, имевшие предками степных кочевников. Захватив местность, они разделяли ее на феоды, каждый из которых должен был предоставить всадника. Феоды соединялись в уезды, уезды в провинции под властью бейлербея. В этой степени система была феодальной. Она предусматривала, что феод может не переходить от отца к сыну, поскольку каждый должен был доказать свое право на власть доблестью и службой, но подобные законы встречались и в раннефеодальной Европе. Турецкое государство могло бы развиться в том же направлении, если бы не уникальный институт, введенный Ала-ад-Дином.

А именно институт «ени чери» — янычар в европейской транскрипции. Их появление связано с тем, что поздние халифы Египта учредили войска воинов-рабов, названных мамелюками. В то же время во всех исламских государствах, как и раньше, считалось религиозным долгом мусульманина брать дань с иноверцев. Ала-ад-Дин соединил эти два установления, повелев уплачивать дань в виде младенцев мужского пола. Мальчики воспитывались в исламе, им запрещалось жениться и заниматься торговлей, их держали в строжайшей дисциплине. За исключением тех, кто показывал талант к управлению, с двадцатипятилетнего возраста их жизнь ограничивалась военным лагерем. Это были пешие воины.

Таким образом, у османских султанов появилось безбрачное военное сообщество, неотделимое от государства и преданное исключительно исламу и султану, причем каждый член сообщества с детства обучался одному делу — войне. Когда главы османского государства имели в руках такое орудие, их вассалы не могли собрать под своей властью большие феодальные владения, как это произошло на Западе. Они оставались воинами первоклассной конницы и аристократическим классом расплывчатой формы, поскольку управлять феодом имел право только сын его жителя.

Военная организация сочетала регулярные войска элитной пехоты с конницей, численность которой могла быть увеличена в случае необходимости. Она оставляла далеко позади любые западные армии, и османы немедленно подтвердили это, начав с того, что расправились с остатками умирающей греческой империи. К 1355 году последние следы Византии в Малой Азии были стерты с лица земли; в 1361 году Мурад I пересек пролив, взял Адрианополь, сделал его своей столицей и принялся за Балканы. Сербия, Болгария, Албания, Черногория, Валахия до сих пор почитают своих национальных героев, сопротивлявшихся нашествию с Востока, но оно неизменно заканчивалось одинаково: еще одна местность или нация присоединялась к Османской империи. С каждым таким присоединением как снежный ком росло количество феодов и, следовательно, мальчиков, которые шли на производство янычар.

Этот процесс не прервало ни вторжение монголов, захвативших султана Баязида I и державших его в железной клетке до самой смерти, ни то обстоятельство, что каждый новый султан обычно считал необходимостью передушить и отравить всех своих родных и двоюродных братьев. Казалось, кровь Османа, поставлявшая крепкое потомство, неистощима. К середине XV века все Балканы и Греция принадлежали туркам, турецкий флот начал доминировать в восточном Средиземноморье.

Одним из особых преимуществ османской династии была способность к учению. Неизвестно, когда и где турки впервые увидели пушку — вероятно, у венецианских моряков, но им понадобилось немного времени, чтобы понять, как это изобретение преодолеет техническую трудность армии, кочевнической по обычаям и образу мыслей, — ее неумение вести осадные действия. Новинку восприняли с энтузиазмом и использовали со свойственным турецкому характеру величием, так что тяжелая артиллерия османов вскоре стала лучшей в мире. Когда в 1451 году Мохаммед II пришел к власти, он сразу приказал начать отливку громадных орудий, способных метать каменные ядра до двадцати пяти дюймов в диаметре; через два года он обратил их против величайшего города в мире, и Константинополь стал Стамбулом.

Христианский мир был потрясен, но попытка объявить крестовый поход натолкнулась на то, что христиан занимали совсем другие вещи. Кроме того, Мохаммеду не удалось выгнать с Родоса рыцарей-иоаннитов, его наследник Баязид II не воевал с Европой, разве только с венграми, которые считались немногим лучше турок, а наследник Баязида Селим Грозный ввязался в ряд военных конфликтов на Востоке на стороне мусульманской ортодоксии против персидских еретиков-шиитов. Стоит отметить, что артиллерия повсюду приносила ему победы и позволила захватить Сирию и Египет.