Я хочу быть тобой - Маргарита Дюжева

летний, а эта зараза сидит в теплом сухом такси и о чем-то мило беседует с водителем.

— Вали уже! Сколько можно тут торчать? — шиплю сквозь зубы.

— Девушка, что вы здесь делаете? — раздается из-за спины.

Пока я пасла тетку, ко мне вышел охранник.

— Если вы в приемную комиссию, то сегодня она не работает.

— Я уже поступила. Просто жду…

Осекаюсь под тяжелым взглядом и замолкаю. Ему плевать на мои оправдания.

— Поздравляю с поступлением. И желаю хорошего пути.

Это он меня так вежливо отправил куда подальше. Скриплю зубами и выхожу из своего укрытия. К счастью, Милино такси уже укатило за перекресток.

Чем заняться — не знаю. Ольга взяла лишнюю смену в клинике, чтобы подработать, поэтому освободиться только после обеда, а до этого времени я предоставлена самой себе.

Прохожу мимо дорогого ресторана и досадливо морщусь. Если бы мои деньги не ушли к Алисе, я бы сейчас нормально поела, а так придется обходиться какой-нибудь занюханной кофейней.

Пью вонючее пойло, листаю телефон, время от времени уныло смотрю на непогоду за окном и не понимаю, почему должна придумывать какие-то многоходовки с учебой и, как дворняжка, где-то бродить вместо того, чтобы вернуться домой. Бесит.

Да еще и Ольга прокатывает. Звонит мне и радостно так сообщает, что не может со мной встретится, потому что у них с подружками сабантуй.

Весь мир против меня.

С трудом отсидев в кафе положенный срок ползу обратно. Настроение ни к черту, а тут еще оказывается, что Мила вернулась раньше меня.

— Привет, — встречает меня в прихожей. — Как прошел день?

Твоими стараниями — хреново.

Вслух:

— Устала. Привет.

— А у меня новости хорошие… — робко улыбается, и меня от этой улыбки просто воротит. — Я нашла тебе квартиру через улицу от нас. Я уже созвонилась и договорилась о просмотре. Если все понравится — сразу сниму.

Зашибись какая радость. Снимет она. Вот если бы купила — это другое дело.

— Пойдем посмотрим?

Мне никуда не хочется идти. Сама пусть валит на съемную квартиру, а мне и здесь неплохо! Я мечтаю, чтобы она от меня просто отстала и не мешала нормально жить:

— С удовольствием. Только можно чаю попить? Я замерзла.

— Конечно, Зай.

Пока я умываюсь, она хлопочет на кухне, и к моему появлению уже все готово. Чай, бутерброды и даже аккуратно порезанный тортик. Мила чуть ли не из трусов выскакивает, чтобы загладить свою вину передо мной, а я продолжаю ее добивать, включив самую несчастную зайку на свете.

Впрочем, это не помогает. Свое мнение упоротая тетка так и не меняет, и через полчаса мы уже на соседней улице, возле трехэтажного дома с закрытой территорией.

Выглядит солидно. Особенно ряды дорогих машин на парковке и холл, выложенный глянцевым мрамором. У меня даже настроение повышается, а уж когда приходим в саму квартиру — светлую, с высокими потолками и шикарным ремонтом, я и вовсе расцветаю.

— Тебе здесь нравится? — взволнованно спрашивает Мила, перетаптываясь у меня за спиной.

— Очень.

Роль восторженной девочки мне удается особенно хорошо, поэтому тетка облегченно выдыхает:

— Ну, слава Богу. Берем.

Она договаривается с хозяйкой о сроке съема и цене, а я смотрю в окно. Среди других крыш нахожу ту, что принадлежит Милиному таунхаусу и улыбаюсь.

Близко. Пять минут ходьбы и я у них. Отличный вариант, чтобы выскользнуть из-под постоянного контроля, но при этом держать руку на пульсе.

— Когда ты готова переехать? — спрашивает Мила, когда мы уже идем домой.

— Хоть сейчас. Ты была права начет того, что вам с Вадимом сейчас нет дела ни до кого, я не хочу вас стеснять. Тем более квартира очень милая и уютная. И совсем рядышком.

— Будешь приходить в гости, — она счастливо улыбается, — на ужин.

Я тоже улыбаюсь:

— Даже на ночевку могу остаться.

Да, у меня уже созрел план. Осталось дождаться удобного момента и воплотить его в жизнь. Тем более Мила, сама того не подозревая, дает мне в руки все козыри.

Она помогает перебраться на новое место, но забывает забрать ключи от своего дома.

Глава 13

Мила

Стыдно…

Боже, как мне стыдно! Просто сквозь землю готова провалиться от стыда!

Это же надо было устроить такую встряску и себе, и бедной Зайке. И пусть у меня есть оправдание — гормоны, которые бешеными сайгаками скачут от отметки «все здорово», до уровня «ниже плинтуса», но от этого менее стыдно не становится.

— Я плохая тетка, — шмыгаю носом, вытянувшись солдатиком на диване, — я подвела бедного ребенка.

— Ребенок у нас вот тут, — муж пристально изучает мой живот. Трогает его, прислушивается и, кажется, собирается провести с ним воспитательную беседу. При этом выглядит так сосредоточенно, словно занимается самым важным делом на свете, — а Зайка — вполне взросла барышня. Ей даже лучше жить отдельно. Пару дней пострессует, подстраиваясь под новые обстоятельства, а потом пойдет в разнос.

— Да какой разнос? Ты видел ее? Глаза как у зайца запуганного.

— Ничего. Справится.

Он говорит это так спокойно, что я возмущаюсь:

— Тебе ее совсем не жалко?

— Нет.

— И не стыдно?

— А чего я должен стыдиться?

— Мы же ее фактически выперли из дома.

— Не на улицу же, — резонно возражает муж, — а в отличную квартиру. Я в ее возрасте о такой мог только мечтать.

Я, кстати, тоже. Мы с Вадимом познакомились еще в университете и, как и подобает молодым парам, прошли через все прелести поиска пристанища. И в общаге ютились, и по съемным квартирам прыгали. Это уже потом дела пошли в гору, и мы достигли всего, что у нас теперь есть, а в юности и бпшка одна на двоих была, и пешком через весь город, чтобы деньги сэкономить.

Так что условия у Зайки более чем достойные, и по идее мне не за что испытывать стыд, но он есть. Я чувствую себя обманщицей и жестокой родственницей, выкинувшей из своего дома бедную девочку. Прямо Кошкин Дом какой-то.

— Все с ней будет хорошо, — убежденно произносит Вадим, — а у нас с тобой своих забот хватает.

— Каких забот?

— Где будем делать детскую?

Боже, я обожаю этого мужчину. Настолько сильно, что сердце пропускает удар и томительно сжимается.

— Кстати, — как бы невзначай произношу, накручивая прядь волос на палец, — кто-то грозился, что будет ходить без трусов, как только Зайка от нас съедет…

— Ни слова больше!

Он устраивает мне шуточный стриптиз, и я хохочу, как дурочка, а потом уже становится не до смеха. И про стыд как-то забывается.