Молилась ли ты на ночь? - Елена Логунова

Алка, едва познакомившись с Рупертом, тоже пленилась его мужественной внешностью и демонстративно-показательно сохла по красавцу до тех пор, пока не поняла, что простодушный Крошка Ру ее страданий просто не замечает. Встречались они на каких-то курсах повышения квалификации – Руперт работает тренером по плаванию в детской спортивной школе, и во время занятий красавец мужчина добросовестно отдавал всего себя учебному процессу. А после занятий он не отдавал себя никому, торопился сначала в бассейн на дежурный вечерний заплыв для поддержания формы, а потом домой, где его ждали мама с ужином и компьютер с игрушками. Добродушный и кроткий Руперт обожает кровожадные «стрелялки» и многоэтажные «бродилки».

Умная Алка подарила ему новую компьютерную игру и рассказала некоторые тонкости и секреты, позволяющие игроку истреблять виртуального противника особенно массово – чтобы узнать эти тайны, подружка три дня сидела за моим компьютером, общаясь на форуме с фанатичными геймерами. Дело того стоило: Руперт был пленен и пал к ногам Трошкиной, как спелый кокос. Однако очень скоро выяснилось, что для интимных отношений он годен лишь ограниченно, так как истово соблюдает режим дня, настолько строгий и напряженный, что втиснуть в расписание лишний межполовой контакт крайне затруднительно. Алке быстро надоело занимать в рейтинге предпочтений Руперта почетное девятое место между просмотром вечерней газеты и ковырянием в носу, и она перевела красавца возлюбленного в категорию добрых друзей. Причем сделала это аккуратно и тактично, Руперт даже не понял, что его уволили в запас, и остался вполне доволен.

А Алку после двух суровых бойцов невидимого фронта – милицейского капитана и виртуального воина – со страшной силой потянуло к умным, тонким, интеллигентным мужчинам творческих профессий. То-то она Зяме глазки строит!

Однако нехитрая женская алхимия позволяет извлекать пользу из любого, даже самого негодящего кавалера. В общем, мы с Трошкиной решили, что Крошка Ру нам вполне годится. Он милым делом устрашит собой более мелкого квадратного дурня и при этом не будет задавать ненужных вопросов.

Алка тут же позвонила своему бывшему бойфренду, и нам повезло. Руперт был в отгулах, выданных ему начальством в качестве награды за труды праведные: тренеруемая им детская команда весьма лихо плавала на окружных соревнованиях и привезла новый кубок вдобавок к уже имеющейся в ДЮСШ большой коллекции цветного металлического лома. Наш герой сидел дома, ожесточенно рубился в военизированные игры, за два дня загонял свой комп до глубокого обморока и уже начал скучать, так что Алкино предложение встретиться принял с большой охотой.

Поблагодарив папулю за второй завтрак, мы с Трошкиной снова переместились в ее гнездышко, не забыв прихватить с собой тазик с пирогами. Они должны были чрезвычайно расположить к нам Руперта.

Пока мы ждали подкрепления, я позвонила на работу и предупредила девочек, что у меня теперь другой номер мобильника. В конторе была одна только Зойка Липовецкая, она откровенно скучала и очень обрадовалась моему звонку.

– Инка, как хорошо, что ты позвонила! – заявила коллега.

Я тут же насторожилась, предположив, что на меня сейчас попытаются взвалить какую-нибудь трудовую повинность, но хитрая Зойка зашла издалека. Сначала она рассыпалась в комплиментах Зяме, который уже успел завезти шефу деньги и не упустил случая перецеловать всех девчонок. Зойкины неумеренные восторги по поводу того, как хорош, пригож и галантен мой братец, я выслушала без особого интереса, но из вежливости размеренно поддакивала.

Решив, что она усыпила мою бдительность, Зойка перешла к делу. Оно, против ожидания, оказалось скорее личного свойства, чем общественного. Оказывается, Липовецкая умирала от желания узнать подробности драмы, приключившейся с нашей секретаршей, и очень надеялась, что я съезжу к Томочке домой и все там разузнаю. Сама она сорваться с места не могла, потому что дежурила на телефоне, а третья наша коллега, Катя, слегла с гриппом.

– О какой драме ты говоришь? – не поняла я. – Ну, присыпало Томочку снежком, получила она легкое сотрясение мозга, так ей это не страшно, она и так не Склодовская-Кюри.

– Томка, конечно, дура, – согласилась Зойка, – но мне ее все-таки жалко, и сотрясение мозга тут ни при чем. Ты, я вижу, совсем не в курсе дел? Слушай, я расскажу, что знаю.

Липовецкая у нас большая любительница потрепаться и посплетничать, так что с рассказом она не задержалась, только это был рассказ без конца, вынужденно оборванный на самом интересном месте.

– Нынче утром Томочку неожиданно для нее самой выписали из больницы. В травматологию поступили новые жертвы снегопада и гололеда, и доктор решил, что Томулечка с легким сотрясением органа, который не является для нее жизненно важным, вполне может долечиваться амбулаторно, – сообщила ехидная Зойка. – На троллейбус наша куколка не пошла и такси вызывать не стала, потому что вокруг ее больничной койки как раз крутился Куконин, он и повез страдалицу домой.

– К ней домой? – уточнила я.

– К ней, к ней, на Наждачную. Доставил прямо в квартиру, чтобы быть уверенным, что красавица в полной безопасности.

Хотя Липовецкая меня не видела, я кивнула. Наша секретарша живет в высотке на улице Наждачной, в самом центре города, однако расположение дома не делает его элитным жильем. Восемнадцатиэтажная громадина на восемь подъездов с виду очень похожа на ту стену, которую в кино про Кинг-Конга соорудили трудолюбивые туземцы, и обстановочка там не менее напряженная, чем на родине гигантской гориллы. В цокольном этаже здания помещается игорный клуб, в подъездах курят и гогочут подростки, на чердаке норовят устроиться бомжи, а в одном подъезде с Томочкой живет большая и недружная семья наркоманов, которые варят себе дурь прямо на кухне, – секретарша жаловалась, что эти соседи то и дело бегают к ней просить в больших количествах уксус и соду, которые они используют каким-то очень нездоровым образом. В общем, желание заботливого Куконина довести любимую девушку до самого порога ее квартиры было вполне понятно.

Однако Юрий Павлович пошел еще дальше и препроводил Томочку непосредственно в квартиру. Лучше бы он этого не делал!

– Похоже, Куконину так хотелось подоткнуть нашей бедняжке одеяльце, что он повел ее прямиком в постель, – язвительно сказала Зойка.

– И что дальше?

– Дальше начинаются непонятки, – с сожалением сказала она. – Что там у них случилось, знают только Томочка и Куконин, но достоверно известно следующее: час назад наша детка в дикой истерике позвонила в контору и, обливаясь слезами, сказала, что стала жертвой насилия.

– Что? – ахнула я. – Я не верю! Куконин такой джентльмен…

– Видишь ли, из сбивчивой речи Томочки я не уяснила, был ли это Куконин или кто-то другой, – призналась Зойка. – А расспрашивать пострадавшую в тот момент было бессмысленно, она жутко ревела и даже, кажется, билась обо что-то головой – я слышала в трубке гулкий стук.

– Это не пойдет ей на пользу, после сотрясения-то! – пробормотала я.