Сияющая - Мара Резерфорд

Она кивнула.

– Единственное, что до сих пор меня останавливало, это мой сын. А я знаю, что он скорее умрет, чем позволит мне завершить этот кошмар.

Я понятия не имела, как войду в гобелен и вернусь оттуда в здравом уме. Я пробыла внутри всего несколько минут, и все еще чувствовала безграничный ужас каждый раз, когда закрывала глаза. Целый день убил бы меня. А как это скажется на Эвране? Даже если бы он каким-то чудом выжил, он бы уже никогда не стал прежним.

Но мысль о том, что Эвран там один, в ловушке и без надежды на спасение, вызвала на моих глазах новые слезы. Я остановилась и села рядом с ней на диван.

– А если я не пойду?

– Я не могу уничтожить его, Лиора. Мы должны хотя бы попытаться. – В ее глазах была та же боль, что я чувствовала в своем сердце.

– Почему вы так уверены, что сможете его уничтожить? – настаивала я.

– Все, что я тку, можно распустить, по крайней мере, до тех пор, пока не завязан последний узел. Как только это произойдет и будет произнесено заклинание, гобелен станет реальным. Тогда я ничего не смогу сделать, чтобы это остановить.

– Вы уверены, что Дариус хочет, чтобы вы закончили работу сейчас? Зачем утруждать себя ловлей магов или работой на короля, если его план состоит в уничтожении всего мира? – Зачем беспокоиться обо мне?

– Он не хочет, чтобы я завязывала последний узел, пока мы не окажемся во дворце, но я полагаю, он хочет, чтобы работа была завершена.

Я снова встала и продолжила ходить по комнате. Если я откажусь возвращаться, если ничего не сделаю, Маргана закончит гобелен, и всех нас все равно поглотит тьма. По слова Марганы, не только меня и Эврана, но моего отца и сестер, всех в Сильване, Короне и за их пределами. Как я могу хотя бы не попытаться?

Однако сначала мне нужно было кое-что сделать.

– Мне нужно поговорить со своей семьей. Я не могу просто войти в гобелен и исчезнуть.

– Я понимаю, – кивнула она. – У тебя есть несколько часов, чтобы подумать об этом.

– Несколько часов? – Я уставилась на нее с открытым ртом.

– Дариус приедет через пять дней. Столько же могут занять поиски Эврана, и нам понадобится время, чтобы уничтожить гобелен и убраться как можно дальше от Сильвана.

Я накрутила косу на кулак так сильно, как только могла, желая, чтобы боль пробудила меня от этого кошмара. Но я не спала, и было неважно, сколько времени у меня есть на размышления. Каждый раз я приходила к выводу, что не хочу возвращаться в гобелен, но что должна это сделать.

Я пообещала Маргане, что вернусь как можно скорее. Она проводила меня до двери и схватила за плечо как раз в тот момент, когда я потянулась к ручке.

– Он любит тебя, – сказала она, прожигая меня взглядом. – И я верю, что ты любишь его так же сильно, как и я. Ты поступишь правильно. Я знаю.

Мне следовало сразу вернуться домой. Меня ждала Адель, и было бы проще сначала поговорить с ней, а потом вдвоем пойти к отцу. Но вместо этого ноги сами понесли меня на ежевичную поляну в лесу.

Я не возвращалась сюда с того дня, как мы столкнулись с Дариусом. Это было наше с Эвраном место, и если не было нас, то какой смысл было туда идти? Но когда я пробиралась сквозь подлесок, сразу за которым была тропинка, я вспомнила, как встретила его там в другой раз, когда мне было тринадцать. Был ужасно холодный декабрьский день, а окружающие меня кусты ежевики были голыми и коричневыми. Эвран увидел, что я плачу.

Мэр недавно снял звезду, висевшую над Сильваном, чтобы ее почистили, и в тот день ее должны были повесить обратно. Городской библиотекарь собирался рассказать детям историю основания Сильвана и происхождения звезды. Отец согласился взять Мину, пока Адель посидит со мной. Я настаивала, что мне не нужна нянька, предпочитая остаться со своей грустью один на один. Милая Адель все равно осталась, делая все возможное, чтобы меня утешить. Но я не хотела утешения. И я убежала в лес.

– Что случилось, Ора? – спросил Эвран, нежно положив руку мне на плечо.

– А ты как думаешь? – проворчала я, все еще чувствуя злость и жалость к себе.

Тогда его волосы были длиннее и спускались почти до плеч. Ему постоянно приходилось смахивать их с глаз – привычка, которая осталась у Эврана даже после того, как он подстригся.

– Я пошел к тебе домой, но тебя не было. Адель сказала, что ты расстроилась из-за праздника в честь звезды.

– Конечно, я расстроена. Я всегда все пропускаю. – Он протянул мне носовой платок, чтобы я могла вытереть слезы. – Так что ты здесь делаешь? Не пропускай праздник из-за меня.

– Зачем мне смотреть на какую-то глупую звезду, подвешенную на цепи, когда у меня есть ты? – Он улыбнулся, подцепив пальцем мой подбородок, но я отстранилась.

Он всегда так делал, называл меня звездой, как будто во мне действительно было что-то особенное.

– Что хорошего в звездах, Эвран? Да, они сияют. Ну и что?

Он выдержал мой пристальный взгляд, и в тот момент между нами что-то изменилось. Мы не были взрослыми, но и детьми уже не были.

– Звезды не просто сияют, Лиора. Никогда не забывай об этом.

Он принес мне один из плащей своей матери, и мы вместе подкрались к краю утеса и посмотрели праздник оттуда. Когда он взял меня за руку, я почувствовала его прикосновение каждой клеточкой своего тела. В ту ночь я начала видеть в Эвране нечто большее, чем просто друга.

Сейчас я подошла к нашей поляне и сжала в кулаке свой кулон. Это была памятная безделушка, которую продавали на празднике, и Эвран потратил все свои карманные деньги, чтобы купить ее мне. Большинство девочек моего возраста наверняка переросли или потеряли свои кулоны, но я свой никогда не снимала. Теперь это было все, что у меня осталось от Эврана.

Шшшш!

Я взглянула на дерево над собой и чуть не закричала. Наверху, словно сова, сидела одетая в грязные серые лохмотья девушка и прижимала палец к губам.

Она указала в сторону поляны. «Лорд Дариус здесь. Он охотится на магов».

Я не сразу поняла, что говорит она не вслух. Ее голос звучал у меня в голове.

Я понятия не имела, как ответить.

«Нечего не говори», – сказала она, очевидно, прочитав мои мысли. До поездки в Корон я бы испугалась сильнее, но она была младше меня и явно напугана. «Быстро возвращайся тем же путем, каким пришла».

Но было слишком поздно. Я услышала долгий мрачный вой, а затем мужской крик.

«Беги!»

Я отчаянно этого хотела. Все мое тело было готово к побегу. Но если бы я убежала, гончие наверняка нашли бы девушку на дереве. Меня они знали. Если бы я стояла на месте, то могла бы защитить ее так же, как Маргана защитила меня.

Я сделала глубокий вдох и немного ослабила контроль над своим сиянием. Это было нетрудно – внутри меня царил хаос из эмоций, и вскоре моя кожа начала излучать свет. Я сделала несколько шагов в сторону ежевичной поляны, подальше от девушки на дереве.