Они найдут меня сами - Александр Литвин

Так кто же я? Я был в тупике. Эти три месяца я достаточно много работал. Чем я занимался? Я распутывал какие-то истории, я советовал, как поступить в том или ином случае, я рекомендовал переместиться в том или ином направлении. Есть хорошее русское слово «советник». Я улыбнулся. Я и есть советник. У меня пожизненный классный чин — советник государственной гражданской службы Российской Федерации второго класса. Из этого длинного звания для себя я оставлю только первое слово. Я — советник. А для других? Пусть будет «консультант».

Мне нужны помощники. Не те, кто будет выполнять роль секретаря или администратора, нет, мне нужны очень интуитивные люди, которые бы понимали меня с полуслова и были сильны в своих убеждениях. Люди, с которыми я бы мог поспорить.

Мне нужен человек со знанием китайского языка. Мне нужно разобраться с этой китайской грамотой. Она имеет структуру. Она имеет системность, она очень мне помогает. Симбиоз моей интуиции и фэншуй давал неплохой результат, но девяносто девять процентов из опубликованного в Интернете про фэншуй несет в себе столько ошибок, что этими публикациями пользоваться нельзя.

Эх, мне нужен учитель. Одной из задач, которую я хотел реализовать в проекте, была встреча с человеком, способным объяснить, почему, что и как. К сожалению, там такого человека я не встретил. Я вспомнил сон и старика, который дал мне жезл. Вот он и сбылся, этот сон, в котором восточный старик в своей восточной одежде, глядя на меня синими глазами, протянул мне эту волшебную палочку, инкрустированную драгоценными камнями и золотом. Может быть, ты мой учитель? Спасибо тебе.

Воскресенье, выходной день. Чувствую себя замечательно. Сегодня будет эфир. Последний мой эфир на ТВ в этом проекте. У меня не было сомнений, что я еще буду сотрудничать с телевидением. Мне нравится эта деятельность, мне нравятся смотреть не в телевизор, а из него, мне нравится сам процесс, динамика и творчество. Но для этого нужно очень хорошо работать за кадром, в своей обычной повседневной жизни, и тогда я буду им, телевизионщикам, интересен.

Во время съемок финала ко мне подошел один из представителей телевизионного канала, представился и спросил:

— А вы в курсе, что являетесь секс-символом программы?

Вот этого я ну никак не ожидал.

— Да ладно вам. Просто подсветили меня софитами, да Оксана-гримерша удачно машет кистью. Она, случайно, маляром на стройке не работала?

— Нет, Александр, я вполне серьезно. Почта канала завалена письмами от женщин от восемнадцати и старше.

— Ну, так давайте сделаем программу «Александр Литвин отвечает на письма влюбленных женщин». Считаю, что тема хорошая.

Я улыбался ему, но представитель канала был серьезен.

— Ну да, ну да, надо подумать. Мы свяжемся с вами.

Действительно, и в моей почте писем от проявляющих ко мне симпатию женщин было очень много. Мне не хотелось никого обижать и огорчать, и я решил их просто игнорировать. Мой ответ будет вызывать надежду на взаимность, и я посчитал, что будет лучше совсем не отвечать.

Мне стало тепло. Я посмотрел на часы. Это Чукотка, Камчатка и Сахалин меня поддерживают, сейчас к ним присоединятся Владивосток и Хабаровск, и час за часом эта энергия будет нарастать, усиливаться, и к вечеру я буду светиться в инфракрасном спектре, как электрический нагреватель. Так уже было, так было каждое воскресенье в течение последних трех месяцев. Сегодня мои старики и многочисленная родня будут сидеть за столом и волноваться за меня. Мама и папа в курсе событий, но все равно они будут переживать.

Я приготовил торжественный ужин. Я сделал салат оливье, а Альберт испек шарлотку. Когда-то я сам его научил, а сейчас даже не вспомню рецептуру. До эфира еще достаточно времени, и у меня есть приятная возможность отвечать на поздравления. Они пошли с дальневосточных территорий, потом к ним присоединилась Центральная Сибирь и скоро, очень скоро о моей победе будет знать и Урал.

Руки у меня горели, на сей раз реакция будет намного мощней. Я еще с утра приготовил термометр, чтобы в девять вечера измерить температуру своего тела. Триумф — это, конечно, здорово, но и делом надо заниматься. Главное, не забыть про термометр.

За пять минут до начала эфира я позвонил старикам. На всякий случай. Мама подняла трубку телефона.

— Ну что, вы готовы?

— Да, мы уже с шести часов сидим ждем. Вторую партию пельменей доедаем.

Ох, как я люблю домашние пельмени. Они у нас ни мамины, ни папины, они общие, всей семьей лепили. Мелкие, изящные и очень вкусные.

— Ну ладно, смотрите, после расскажете, как все прошло.

Температура у меня подскочила уже через пятнадцать минут эфира: 37,5. Мне просто жарко. Руки горят. Глаза пока в норме. Резкий скачок температуры. Фиксирую время. Скорее всего, сейчас показали объявление результата. Посмотрим, совпадет ли с Москвой. Еще два часа ждать. Телефон не умолкал. Большая часть моих родственников, друзей и просто знакомых торопились меня поздравить. Да, такое уже было, когда был первый эфир, но сейчас звонков было намного больше. Я понял, что моим старикам просто не пробиться ко мне, и сам им перезвонил. Занято. Звоню еще раз. Опять занято. С третьего раза мне удалось дозвониться.

— Ну, как вам кино?

— Хорошее кино. Поздравляем! — мама была очень взволнована. — Мне просто не верится. Нет, я знала, что ты победишь, но все равно волновалась. Даже когда ты позвонил и сказал нам заранее, я все равно не дышала, когда ведущий объявлял результат. Теперь нам совсем проходу не дадут. Я собралась тебе звонить, а у нас телефон не умолкает, звонок за звонком, пол-Троицка звонили поздравляли. Все тебе большой привет передают и поздравляют, все очень рады за тебя.

— А как сам эфир, в целом? Парней наших показали? А племянниц?

— Да, да, всех видели: и Женю, и Альберта, и Юлю с Дианой. Всех видели!

— Ну и хорошо, всем большой привет от нас! Скоро и сам посмотрю.

Я положил трубку. Да, теперь, как мама сказала, проходу им не дадут.

Мне было очень жарко. 37,9. Эксперимент — это хорошо, но уже не очень комфортно. Я пошел в душ. Майский дождь. Я еду на зеленом велосипеде, надвигаются тучи, и я понимаю, что не успеваю доехать до дому. Вокруг степь и больше ничего. Зонта, естественно, у меня нет. Становится темно, резкие порывы ветра пытаются сдуть меня с дороги. И вот начинается дождь. Это первый дождь после зимы. Он не был теплым, останавливаться и пережидать смысла не было, и я не останавливался, я только быстрей крутил педали. Зуб на зуб не попадал, я был мокрый насквозь. Вода, стекая с ног, попадала в кеды. Хорошо, что в кедах есть маленькие дырочки, подумал я. Да, тогда я так и подумал. Достаточно воспоминаний. Что там на приборе? 36,8. Норма.

Стол накрыт, коньяк в бокале. «Ну что, парни. Желаю вам приятного просмотра». Я пригубил немного коньяка. Знакомая мелодия программы действовала на меня как звонок на собаку Павлова. Я весь погрузился в просмотр. Все хорошо. Зал, люди, лестница, вот эти желтые цветы, не помню даже, куда они потом исчезли, вот объявление. Ну что ж, красавчик! Я нравлюсь себе. Только уж очень жарко. Чуть не забыл. Термометр под мышку и смотрю дальше. Да, показали всех. Это хорошо.