Достойна ли я счастья? - Мэри Берчелл

Мэриголд потратила несколько драгоценных секунд, пытаясь привести его в чувство, но было очевидно, что он не слышит ее призывов и просьб.

Задыхаясь, она встала на ноги и, взяв его под мышки, как-то умудрилась протащить безжизненное тело несколько ярдов. Раньше она бы никогда не поверила, что человек может быть таким тяжелым. Это было похоже на кошмарный сон, где каждый шаг давался с огромным трудом.

Споткнувшись, Мэриголд опять склонилась над ним и в этот момент подумала: «Если бы он умер сегодня вечером, я бы не огорчилась. Это был бы превосходный выход для всех нас».

И вот он, этот выход. Жизнь Линдли сейчас в ее руках.

Каждая секунда, которую она тратит на то, чтобы спасти его, уменьшает ее собственные шансы на спасение. Если она оставит Линдли здесь, он никогда не узнает об этом. В таком удушливом дыму долго не проживешь. Он умрет — и сделает свободными ее, Стефани и Пола. И при мысли о муже глаза Мэриголд наполнились слезами.

Стоит ли рисковать жизнью ради человека, сделавшего то, что сделал Линдли? Стоит ли снова давать ему возможность шантажировать, унижать и мучить ее?

Он утратил свое право на жизнь. Только она, Мэриголд, может предоставить ему шанс остаться в живых. Сейчас она дойдет до пожарной лестницы — и все будет кончено.

Эти лихорадочные размышления заняли у нее не больше нескольких секунд. Мэриголд поднялась на ноги, решив выбираться из дома одна.

И тут ее взгляд упал на лежавшую у нее ног безжизненную фигуру, с трудом различимую среди дыма и пламени.

Как ни странно, в ее побуждениях не было ничего сентиментального. В этот момент она даже не вспомнила о том, что когда-то собиралась выйти за него замуж. Она не держала на него зла и не жалела его. Для Мэриголд сейчас было важно только одно — что перед ней такое же живое существо, как и она сама. Он тоже отчаянно хотел жить.

Она не должна покидать его, пока в ее ноющих, дрожащих руках и ногах есть хоть капля силы. Две секунды назад она решила поступить так, как будет лучше для нее. Теперь Мэриголд понимала, что никогда бы не оставила его здесь.

Она снова взяла Линдли под мышки и поволокла его к двери той комнаты, за окном которой проходила пожарная лестница.

С усилием открыв дверь, она втащила за собой свою ношу и бросилась к выключателю, но света не было. Очевидно, огонь повредил пробки.

Бормоча самой себе нелепые слова ободрения, Мэриголд шла вдоль стены, пока не нащупала тяжелый бархат портьер, и резким движением отдернула их.

За ними было окно. Мэриголд высунула голову как можно дальше, задыхаясь от свежего воздуха. Она заметила внизу бегущих людей. Все они собрались под окном. Мэриголд видела их бледные лица, обращенные к ней, в зловещем свете луны, которая то и дело скрывалась за быстро несущимися по небу облаками.

Мэриголд показалось, будто она громко кричит, хотя на самом деле она могла только шептать. Когда девушка поняла, что люди внизу ее не слышат, она вернулась к Линдли и потащила его к окну.

Тут она увидела на пожарной лестнице двоих мужчин. Они забрались в комнату и помогли Мэриголд вылезти наружу.

Затем кто-то поднял ее на руки и осторожно понес по ступенькам вниз, и она, должно быть, на несколько минут потеряла сознание, очнувшись в карете «Скорой помощи». Вокруг нее хлопотала медсестра. Линдли лежал рядом на носилках, которые почему-то напоминали корабельную койку, и в ее утомленном, спутанном сознании все это представилось как их путешествие вдвоем в Америку.

Через пару минут медсестра дала ей что-то выпить, и Мэриголд почувствовала себя лучше. Она откинула со лба свои влажные спутанные волосы и спросила хриплым голосом:

— Он не умер? — Если бы это случилось, сколько неслыханных усилий было бы потрачено зря.

— О нет, — бодро произнесла медсестра. — Он только оглушен. — Затем, взглянув на испачканные сажей руки Мэриголд и заметив на ее пальце обручальное кольцо, она поинтересовалась: — Это ваш муж?

— Нет, — ответила Мэриголд. Она хотела сказать что-нибудь еще, но не могла ничего придумать. Помолчав, она довольно неуверенно добавила: — Он просто друг.

Линдли, кажется, услышал ее слова, потому что вдруг зашевелился и открыл глаза.

Несколько секунд он лежал молча, спокойно глядя на Мэриголд, пока не начал осознавать, что произошло.

Наконец он заговорил. Его голос был таким же хриплым, как и голос Мэриголд.

— Почему ты не дала мне упасть? — прошептал он.

— Упасть? — Мэриголд с содроганием вспомнила, как она в последний момент успела спасти Линдли от огня. Странно, но она уже почти забыла об этом. — Я уцепилась за тебя.

— Как мы оказались здесь?

— Я притащила тебя в комнату, где за окном проходит пожарная лестница. Потом несколько мужчин поднялись по ней и вынесли нас.

— Ты притащила меня? Одна?

— Да, — произнесла Мэриголд, глядя в сторону.

— Ты могла бросить меня.

— Нет, — ответила Мэриголд. И это было правдой.

Ей показалось, будто Линдли собирается сказать что-нибудь еще. Но он снова закрыл глаза, и Мэриголд была рада этому, потому что не хотела продолжать разговор.

Потом она задремала и не видела, что происходило вокруг нее. Почувствовав резкий больничный запах, она открыла глаза.

Линдли уже не было рядом, и веселая медсестра из «Скорой помощи» передала Мэриголд на попечение другой медсестры, которая быстро и умело помогла ей переодеться. Затем Мэриголд приняла освежающую ванну, смыв в себя отвратительный запах дыма.

Она почувствовала себя гораздо лучше и заявила, что ей нужно домой. Но медсестра сказала добродушно:

— Не сегодня. Вы сможете пойти домой завтра, после того как доктор осмотрит вас.

— Но я не больна, — возразила Мэриголд непривычным для себя жалобным тоном и почувствовала, что вот-вот расплачется.

— Конечно, вы не больны, — согласилась медсестра ласковым, но твердым голосом, в котором звучала непреклонность. — Но вы перенесли очень сильный шок. Нам не нужны никакие неприятные последствия.

Она говорила так убедительно, что Мэриголд трудно было с ней спорить. Но тут она вспомнила об одной важной вещи.

— Мне нужен Пол. Мне нужен мой муж, — сказала Мэриголд, и на этот раз она все-таки заплакала.

— Мы ему сообщим, — пообещала медсестра. — Как только вы удобно устроитесь в постели, он к вам придет.

После этого Мэриголд успокоилась. Видимо, врачи понимали ее состояние намного лучше, чем она сама, и было бы бессмысленно — и почти невыполнимо — навязывать им свою волю.

Когда она легла в постель, то решила, что поступила правильно, согласившись остаться в больнице. У нее сразу же взяли адрес Пола и номер его телефона.

— Скажите ему, что со мной все в порядке, — забеспокоилась Мэриголд. — Попросите, чтобы он не волновался и не думал ничего ужасного.