Спецагент из ниоткуда - Сергей Зверев

– Не мне, а тебе. Хочу тебя тут запереть.

Парень побледнел.

– Когда вернется профессор, он убьет меня! Не оставляйте меня здесь, возьмите меня с собой!

– С собой? – удивился Кремер. – А что же мы будем с тобой делать?

– Если не отпустите, лучше застрелите меня. Смерть от пули – ничто по сравнению с тем, что сделает со мной хозяин…

– Гм… Ну ладно, делать нечего. Бери контейнер, неси в машину.

– Может быть, – сказала Ольга, – есть смысл забрать и документы?

– Конечно. Соберите все, компьютерные диски тоже.

Когда охранник погрузил контейнер в багажник, Ольга швырнула документы и диски туда же, прикрыла их и контейнер пледом из салона.

– Теперь, – сказал Кремер, – как можно скорее отсюда… О черт!

С натужным воем электромотора створки ворот начали раскрываться.

Выстрелы загрохотали почти сразу. А чего еще можно было ожидать? Кармазин не мог не оценить обстановку еще снаружи, возле пустой и окровавленной будки… И он возвращался не один. Рядом с ним на переднем сиденье «Ягуара» находился человек, которого Кремер не мог не узнать – отставной актер Виталий Смоленков. Сзади угадывался третий силуэт.

Одна из пуль задела охранника, который со стоном упал на траву. Кремер и Ольга отступали к двери под ненадежным прикрытием парковых кустов и деревьев. Автомат Кремера отвечал противникам быстрыми, не слишком прицельными очередями. Попадание в радиатор привело к тому, что «Ягуар» вильнул в сторону и ударился о дерево. Трое бросились из машины врассыпную. Тот, кто сидел сзади, спрятался за багажником, а Кармазин и Смоленков, укрываясь за кустами, стали обходить дом с двух сторон.

Кремер и Ольга были уже в холле первого этажа. Худшего места для обороны и специально не придумаешь – холл представлял собой нечто вроде аквариума, три стены состояли почти из одних окон. Мебели почти никакой, да и та модернистская – какие-то гнутые никелированные трубки и прозрачные панели, никудышное укрытие.

– Наверх! – крикнул Кремер. Ольга бросилась к лестнице. Кармазин откуда-то выскочил перед стеклянной стеной, как чертик из табакерки. В его руках был автомат «узи», у двух других пистолеты. Все палили одновременно, с трех сторон. Кремер и Ольга повалились на пол, они не могли даже приподнять головы, не говоря о том, чтобы отстреливаться. В воздухе стоял беспрерывный звон бьющегося и осыпающегося стекла. Хрустальные вазочки с водой и цветами на низких подоконниках с треском лопались и взрывались подобно осколочным гранатам. Весь ковер был залит – пока еще только водой.

Кремер слегка повернул голову, и в поле его зрения попала крыша «Ягуара». Кармазин прошивал холл очередями насквозь, не замечая в слепой ярости, что пули попадают и в его машину. Кремер еще успел подумать о том, что в горячке Кармазин может пристрелить сообщника, и тут очередь впилась в бензобак. Сверкнула ослепительная вспышка, и «Ягуар» стал центром огненного шара. Тот, кто прятался за машиной, объятый пламенем, с пронзительным воплем вскочил, но не пробежал и двух шагов, рухнул и покатился по земле, оставляя за собой горящий след. Вопль стих. Ветер принес запах паленого мяса.

Стрельба прекратилась – ошеломленные Кармазин и Смоленков пытались осмыслить происшедшее. Кремер ринулся вверх по лестнице, увлекая за собой Ольгу. Смоленков выстрелил и промахнулся. Вслед за Кармазиным он ворвался в разгромленный холл.

Пули прошивали дверь проходной комнаты второго этажа, куда отступили Кремер и Ольга. Одна из них оцарапала Кремеру плечо. Ольга выпустила длинную очередь наугад. Ее автомат щелкнул и умолк, он был пуст. Она в сердцах швырнула оружие на пол.

– Дальше! – заорал Кремер.

Дальше был только третий этаж, кабинет, где лежал труп наемника. Оттуда Кремер лишь дважды выстрелил по лестнице, и его автомат тоже опустел. Кремер рванул из кармана «макаров», и в это мгновение в кабинет вломился ревущий, как бык, Смоленков. Кремер успел только втолкнуть Ольгу в комнатку-сейф, а вот на то, чтобы достать пистолет, времени уже не было. Он замер, глядя в черное дуло пистолета Смоленкова. В глазах бывшего актера явственно читался смертный приговор, и это не было лицедейством. Ствол пистолета уперся в горло Кремера. Тот попятился к окну вдоль стеллажей, но это ничего не могло изменить для него. Может быть, он просто инстинктивно уводил Смоленкова подальше от Ольги… Но ни у нее, ни у Кремера не было шансов спастись. Смоленков теснил Кремера до тех пор, пока не прижал спиной к стене возле окна.

– Попрощайся с мамой, детка, – прорычал он. Палец его напрягся на спусковом крючке. – Ты умрешь легко, но эта сука, предательница, будет подыхать долго…

Внезапно он вздрогнул. Что-то изменилось в его лице, словно он неожиданно увидел призрак за окном. Он медленно опустил руку с пистолетом и тяжеловесно повернулся.

– Ольга, – пробормотал он и свалился к ногам Кремера. Из-под его левой лопатки торчала рукоять финки, украшенная свастикой. Смоленков был мертв.

Ольга пристально посмотрела на труп бывшего актера, сощурив глаза.

– Считай это разводом, – сказала она.

Кремер вытащил пистолет и выглянул за дверь. Кармазина видно не было.

– Отсюда ни шагу, – предупредил Кремер, сунул Ольге в руку пистолет Смоленкова и стал осторожно спускаться по лестнице. Профессора не было и на втором этаже. Не иначе как этот дьявол подстроил ловушку, но какую и где?

– Не двигаться, – прозвучал бархатный баритон за спиной Кремера. – Бросьте оружие.

Кремер бросил «макаров» на ковер и обернулся с поднятыми руками, стараясь не делать резких движений. Кармазин, похожий на взъерошенного грифа, стоял в проеме потайной двери с автоматом в правой руке.

– Сядьте, – приказал он.

Кремер опустился на стул. Кармазин держался метрах в двух, его автомат был наготове, и Кремер ничего не мог поделать.

– Скверная операция, профессор, – небрежно заметил он.

– Вы так считаете? – Брови Кармазина поползли вверх.

– Конечно. – Кремер пожал плечами. – Плохо, непрофессионально. Для человека с вашим опытом вы наделали непростительно много ошибок и в результате потеряли своих людей. Вам ничего не стоило вызвать подкрепление еще из-за ворот, держа внешнюю территорию под контролем. Вместо этого вы ворвались сюда и затеяли идиотскую стрельбу. Вы неврастеник, Кармазин. Вы просто ненормальны. Вам самое место в сумасшедшем доме.

Лицо профессора багровело, руки начинали трястись. В любую секунду он мог нажать на спусковой крючок, только чтобы не слышать слов Кремера.

– Я это понял сразу, когда увидел ваши оборонительные рубежи, – спокойно продолжал Кремер. – Вы страдаете манией преследования, отягощенной манией величия. Вам кажется, что вы земной бог, Кармазин, и, когда что-то грозит лишить вас этого заблуждения, вы теряете голову и не считаетесь ни с чем, лишь бы вернуть чувство превосходства. Но это чувство лжет вам. Вы сами себе лжете и в глубине души знаете это. Вашего превосходства не существует. Вы заурядны, Кармазин. Вы проиграли, и мне даже не жаль, что вам придется умереть. Обернитесь.