Цена времени. Книга 3 - Роман Шайх

— Командир, на сегодняшний день в гвардейском отряде насчитывается три десятка и семь человек, из которых тридцать три рядовых, три сержанта и один лейтенант. Тренировки и занятия ведём по всем указаниям и с должным прилежанием, за каждого ручаться могу. Давеча спытали упражнения новые, что ты, командир, боем штыковым называл. — Иван воодушевлённо выдохнул. — Рядовые взялись по началу артачиться, дескать только с деревянных сабель отошли, а ужо с копьями такими же возиться. Однако ж когда мы их погоняли изрядно, значится в наказание за чрезмерное невлечение, они тут же с желаньем дивным стали и в куклы соломенные колоть и в боях учебных, не щадя друг друга и себя, биться.

— Хорошо, лейтенант, объявляю благодарность. — Серьёзно кивнул я. — А как дела обстоят с разведкой местности.

— То мы почти закончили, да на листы всё, как ты и сказывал, перенесли. То бишь, значится, карту местности составили. — Ваня достал из внутреннего кармана своего сюртука аккуратно сложенный, большой квадратный лист со сторонами примерно пол метра и, подойдя ко мне, разложил его. — Вот, командир. Эту карту рядовой с третьего десятка Бьëрна составлял. Парнишка покамест по силе да ловкости отстаëт малость, однако ж карты вельми точно составляет. — Я взглянул на чëрно-белые зарисовки. И если сначала трудно было разобраться, где на ней что, уже через десять секунд я сориентировался и нашёл сначала деревню, расположившуюся в центре, потом реку, лес, множество ориентиров. Этот самый рядовой даже умудрился показать возвышенности и низины, что у него очень неплохо получилось. Но самым главным достижением был масштаб. Судя по всему, точность карты в плане соотношения расстояний на редкость велика. Всего на листе была показана площадь примерно в семьдесят-восемьдесят квадратных километров, на которых аккуратными символами были нанесены интуитивно понятные пометки, вроде поваленного дуба, колодца, зарослей малины и… Так, а это что? Возле реки красовалась неприметная пометка в виде треугольных палаток и костра.

— Лейтенант, а это что за обозначение? — Усмехнулся я. Мысленно прикинул и понял, что примерно в этом месте мы в неделю назад проводили первые стрельбы.

— А, точно! — Опомнился офицер. — Командир, это место, где мы с пищалей давеча стреляли. Так вот, мы в том месте лагерь поставить думаем. Ну, чтобы, значится, от деревни подальше без утайки упражняться. Да и, мнится мне, так для рядовых лучше будет. Ведь здесь они, почитай, на твоëм коште сидят. Хоть и тренируются, однако ж к походной жизни не шибко приспособлены. — Ваня тяжело вздохнул. — В общем, только твоё добро нужно. — Скромно опустил взгляд он.

— То дело хорошее, — После недолгих раздумий, сказал я. — Однако в таком случае нужно, чтобы в деревне всегда было два гвардейца одвуконь, дабы в случае чего я мог послать их за всем отрядом.

— Так точно, командир! — Звонко отчеканил он. — Только они каждый день меняться будут, дабы все упражняться поровну могли. А как на смену поедут, так и припасов могут прихватить.

— Здравая мысль, Ваня. — Заметил я. Лейтенант засветился от приятной гордости. — Однако если уж решили лагерь в лесу ставить, то и на охоту выходите, чтобы хоть чуть-чуть, но снабжать себя самостоятельно.

— Так это понятно, — Согласно кивнул он. — А лес тут на дичь дюже богатый, так что не сумлевайся, не пропадём! — Лейтенант вернулся на своё место и стал смиренно ожидать указаний. Я же ещё с пол минуты с интересом изучал невероятно качественное отображение местности и ландшафта на столе. Наконец, оторвавшись от сего творения, безусловно, будущего картографа, я продолжил заседание.

— Астафий, тебе есть, что сказать? — Подключил задумчивого кузнеца, до этого скромно сидевшего на месте и не подававшего вида.

— Ну, значится, всё пока добре идёт. Крица вельми добрая, да уголь тоже неплох. Куëм с каждым днём всё больше, люди вроде довольны. — Астафий задумался, а потом, видимо поймав нужную мысль, воодушевлëнно вскинул голову. — А, ещё кузнец, ну тот арап, которого Минадом кличут, печь свою почти сладил. Однако ж, как я понял, а мы с ним дюже говор общий нашли, ему ещё немного нужно времени нужно, дабы всё сладить, да спытать. Я ж по указанию твоему, господин, за ним наблюдал. Печь его, барин, дюже сильный жар даëт, что всё железо, что вода, вытекает, да сероватая какая-то и лить из неё, наверное, дюже удобно всё. Однако ж я того всё ж таки не ведаю. — Кузнец сел, давая мне понять, что доклад свой он закончил.

— Хорошо, Астафий, ты славно поработал. За Минадом же больше не следи. Пусть экспериментирует. Я думаю, из этого выйдет кое-что интересное. — Я скосился на Макса, который также сидел с глупой улыбкой в предвкушении огромного профита от первой на Руси домны. Подумать только: ещё недавно я сокрушался по поводу нереальности подобного сюжета, думал о том, какой громадный рояль падал на попаданцев из книжек, когда они открывают для себя доменную печь. А сейчас вот, уже почти готов самостоятельно пожинать плоды продвинутой, по местным меркам, металлургии.

— Тихон, а что по отчëту производства на прошлой неделе? — Выдернул я сам себя из мечтаний.

— Дозволь доложить, барин, — Буркнул себе в усы немолодой, но от этого вовсе не потерявший в здоровье плотник. — За прошедшую седмицу на склад фактуры поступило:, — Он, прищурившись, вгляделся в листок жёлтой бумаги у себя в руках. — Два десятка и девять топоров, две сотни и семь десятков гвоздей, шешнадцать плугов, четыре десятка лопат ровно и пол сотни дуг самострельных и механизмов с ими же. К сему ещё следует добавить, что по задумкам твоим рабочие собрали пол дюжины плугов особливых и десяток и одну раму для телеги. Что же по самострелам, то собрали за седмицу аж четыре десятка и две штуки оных. — Он аккуратно перевернул лист и вчитался уже в обратную его сторону. — А пищалей фитильных собрать успели всего пять штук, однако ж могли и больше, но ты, барин, велел с ими пока не работать много, потому как опосля другие механизмы делать повелишь.

Всё верно, — Согласился я. — После собрания передай все ружья лейтенанту. Ваня, организуй каждодневные стрельбы и охоту с пищалями.

— Есть! — Отозвался он.

— Всего же сейчас на фактуре, с кузнецами, да сборщиками, самострельными и теми, что на дорожках самодвижных работают, почитай шестьдесят человек трудятся. — Закончив доклад, Тихон с некой гордостью закрутил свой ус и степенно присел на место.

— Хорошо, Тихон. А есть ли рабочие, которые лучше остальных работают, с усердием большим?

— Так вестимо есть, барин. — Пожал плечами он.

— Тогда вот, — Я положил на стол увесистый мешочек, содержавший