Сентиментальные агенты в Империи Волиен - Дорис Лессинг

— А как же, — он умудренно покачал головой, — для нас вполне годится.

— Колдер, вы достаточно разумный человек. Я ждал этого разговора, обмена мыслями с откровенным, разумным человеком, который не потерпит пустой болтовни. Таким я вас считаю, зная, какую вы тут прожили тяжелую жизнь, — и вы даже не представляете, как ужасно тяжела и убога здесь жизнь для всех, как велики ваши лишения, Колдер, потому что вам не с чем сравнить условия собственной жизни, — но вы умны, реально смотрите на вещи. У вас не занимаются такими глупостями, какие, скажем, я сам наблюдал на Волиене.

— Ну ладно, понял вас. Кое-кто из наших ездил туда с делегацией. Там все прогнило, сказал бы я.

— Согласен. Но я надеялся откровенно высказать вам кое-какие простые истины, думал, вы прислушаетесь.

Колдер молчал, наклонившись вперед и грузно опершись о стол, глядя в свой стакан, уже почти пустой. Казалось, он всем телом расслабился и готов к восприятию, хотя бы на несколько минут.

— Ваше положение на Волиенадне таково. Вы только добываете минералы. Все продукты питания вам импортируют — в настоящее время ваши хозяева с Волиена. Вы полностью зависите от их произвола. Вы не можете восстать или даже заключить сделку, потому что вас связывает скудость пищевых ресурсов. Так было всегда, за исключением того периода, когда вы сами были пиратской империей и отнимали продукты питания у…

— Вы тут болтаете, будто мы были империей такой же злобной, как Волиен, но почему я должен вам верить? — закричал он.

— Да бросьте вы, Колдер, при первой возможности любая планета готова превратиться в злобную империю, им только шанс дай. До такого уж этапа развития дошла эта галактика. Если вам интересно, можем обсудить этот вопрос…

— Лучше вернемся к вопросу о тех ваших продуктах питания.

— Это растение вырастает очень быстро. И разрастается во все стороны. Но есть способ контролировать его рост. Вы станете самостоятельными, Колдер.

— Интересно, как это вы так между прочим — распивая стаканчик-другой, — бросаете, что, мол, есть такое растение, которое коренным образом изменит нашу жизнь… вот так запросто. Интересно, почему же мы до сих пор ничего о нем не слышали?

— От кого вы могли услышать?

Характерная ухмылка застыла на его лице, но он глубоко задумался, потом бросил:

— А вот Кролгул не говорил об этом растении ни слова.

— Он о нем не слышал. Лапы Шаммат пока еще не дотянулись до этого растения. Кстати, оно называется «рокнош» (горная закуска).

— Шаммат! Канопус! Да вы сами, небось, шпион Сириуса! Угадал?

— Ну, даже если и так? Вы только поэкспериментируйте, и сами поймете, насколько для вас полезно это растение.

— Ты смотри, сколько у нас тут развелось шпионов Сириуса. Говорят, каждый второй — их шпион.

— И говорят с полным основанием, Колдер. Империи Волиен пришел конец. Ее вот-вот захватит Сириус.

— Тогда будем сражаться! — заорал он, и я не удивился, потому что он на это запрограммирован. — Мы будем сражаться с ними на песках, мы будем сражаться с ними на скалах, мы будем сражаться с ними на улицах городов, мы будем сражаться с ними в тундре…

— Да, да, да, — сказал я. — Хотя какая вам разница, кто вами управляет, Волиен или Сириус… Тот ли, другой ли, без этого растения, которое я вам предлагаю, вы беспомощны. Зато при любом правлении вы этим растением себя прокормите. Сможете торговать.

— Почему ни вы — ни кто-нибудь другой — не предлагал нам этого растения до сих пор?

— Потому что только недавно на вашей планете появились такие климатические условия, которые позволят ему тут разрастись.

— Не нравится мне это, — медленно, тоскливо проговорил Колдер, явно мучаясь. За ним стояла вся долгая, смутная, трудная история его планеты. Он оглядывался на свою жизнь, вечную борьбу, и вспоминал, как я понимаю, постоянную нужду, лишения, голод, жестокий закон Волиена, — жертвами всего этого были предыдущие поколения.

— Вам есть что терять, Колдер?

— Откуда мне знать, что мы потеряем, если согласимся на ваше предложение?

В этот миг из соседней комнаты женщина внесла кувшин с напитком, долила наши стаканы и бесшумно встала рядом с нашим столом, уставившись через открытую дверь на мокрый темный склон холма, где лил дождь.

— Я просто голову сломала, где детям еды достать, — заметила она. — В магазинах практически ничего нет. Пайки снова урезали. А последняя доставка продуктов с Волиена была вполовину меньше.

— Да, да, — не вникая в ее слова, ответил Колдер добрым, отеческим тоном, которым тут принято говорить с женщинами; на этой планете женщины знают отведенное им место — их работа еще более тяжелая, чем у мужчин.

— Полагаю, товарищ Колдер, вы не в курсе, когда будет следующая доставка продуктов с Волиена?

— Знаю только, что опять запоздает. Моя жена уже ворчала по этому поводу.

— Странно, с чего бы ей ворчать? — И женщина не спеша вышла. Чтобы тут же занять свое место за дверью, а я наблюдал, как Колдер терзается, охваченный подозрениями на мой счет.

— Очень скоро вас захватит Сириус, — объяснил я ему. — Захватит-захватит, будете вы сражаться или нет. Но почти сразу сириане уйдут, потому что их империя достигла пика своего развития и готова развалиться.

— Откуда вы все это знаете? Ах да, вы же говорили — вы канопианец. Как будто Канопус — решение всех проблем!

— Если говорить о вас — так именно решение… Можно, я доскажу? Сириус победит Волиен, и победа будет безжалостной и, как я уже говорил, бессмысленной, потому что сам Сириус раздирают споры, конфликты, нерешительность правителей. В истории Сириуса было время, когда захват планет был продуктивным, осмысленным: объясняю для вас, Колдер, — велся организованно, с определенной целью в перспективе, в соответствии с планом. Но захват Волиена пойдет не по плану. Потому что, во-первых, тогда другая группа возьмет власть в свои руки — как на самой планете-метрополии Сириусе, так и на всех планетах Сирианской империи. Сейчас нет продуманного плана. Захват Волиена произойдет почти случайно, из-за временного господства некоей точки зрения в нынешней — временной — группировке, это блок нескольких планет. И вас захватит не армия планеты-метрополии Сириуса, а смешанная армия, и ее отдельные подразделения будут ссориться между собой и никогда не придут к соглашению ни по одному вопросу, не будут выполнять приказов.

— Ох, наша бедная Волиенадна, — тоскливо выдохнул Колдер. Слезы стояли в его глазах: как принято считать среди «настоящих волиенцев», слезы есть признак высшей духовности и даже высшей способности мыслить. Уж они при этом постараются, чтобы в нужной ситуации вы заметили у них эти признаки, и поэтому Колдер слегка повернул голову, чтобы мне были видны блеснувшие у него на глазах слезы. — И долго все это будет продолжаться?